Завоеватель - Николай Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бороды бородами, но маскирующегося государственного чиновника можно вычислить и по голосу…
Впрочем, при всем невысоком пошибе, в караван-сарае, выстроенном по канонам европейской архитектуры, имелись вполне приличные условия.
Раздельный санузел, никаких насекомых…
Столица находилась на берегу моря, откуда дул свежий бриз, и при открытых окнах запросто можно было находиться в номере без кондиционера.
Заселившись и переодевшись, Анвар ибн Аль-Масуд немедленно связался по браслету с беем Гафуром Карагезом-оглы, начальником местного управления государственной безопасности, и назначил своему подчиненному конфиденциальную встречу.
Мансуру пока делать было нечего, и маг остался благоденствовать в своем номере.
Встреча двух начальников по предложению Карагеза-оглы состоялась в довольно затрапезной чайхане, расположенной в паре кварталов от «Толстого Рашида».
Назвали пароль и выслушали отзыв; обменялись приветствиями, присущими штатским людям; угнездили телеса на изрядно поношенные пуфики; сделали чайханщику весьма скромный заказ, соответствующий людям, не привыкшим транжирить свои невеликие сбережения; в молчании дождались, пока принесут заказанное.
Гафур Карагез-оглы был тертый калач, как выражаются россы, и никакого подобострастия перед визирем не выказывал, так что поглощающим литры чая посетителям не было никакого резона обращать внимание на расположившихся в углу двух мужчин.
Подумаешь, встретились два мелких торговца — обсудить свои незавидные дела и поплакаться в халаты друг другу…
— Докладывайте, уважаемый! — предложил Анвар, когда чайханщик оставил посетителей с глазу на глаз. И тут же поправился: — Рассказывайте, да пребудет с вами милость Аллаха!
— Ситуация сложилась следующая, — сказал Карагез-оглы, понюхав поднимающийся от пиалы пар. — В управление пришло анонимное письмо о подозрительном человеке, который следит за домом Ибрахима ибн Аль-Фарида, местного жителя. Более того, в письме утверждалось, что соглядатай — агент иностранной, предположительно мерканской, разведки. Письмо послали с компьютера одного из столичных интернет-кафе. Отправителя, к сожалению, разыскать не удалось — он больше в кафе не появлялся. Мои люди организовали скрытое наблюдение за упоминаемым в письме домом и вычислили соглядатая. Однако подозреваемый обнаружил наблюдение и попытался скрыться. Сотрудникам ничего не оставалось как арестовать его. Соглядатая проверил наш лучший маг. У подозреваемого стоит ментальный блок, с которым нашему магу не справиться. Опасаясь смерти арестованного и следуя вашим указаниям, мы не стали ничего предпринимать. Ждали вашего прилета.
Анвар ибн Аль-Масуд и бровью не повел, хотя в душе его снова поднялась волна радости.
Еще на Новом Эр-Риаде, едва получив сообщение с Ибн-Джухайяма, он почувствовал, что оно окажется чрезвычайно важным. Потому и рванул сюда немедленно — многолетняя привычка доверять интуиции сказалась.
Ну и слава Аллаху, в очередной раз не ошибся!
— Я прибыл сюда не один, — сказал он. — Со мной вместе прилетел Мансур Джамил-заде.
Бей не сдержал облегченного вздоха: теперь с него снималась всякая ответственность за возможную гибель арестованного агента.
А чрезвычайная ценность пленника теперь понятна и самому последнему верблюду — иначе не примчался бы на Ибн-Джухайям глава визирата госбезопасности, собственной персоной, да еще и не один…
— Где держите вражеского лазутчика, уважаемый? Хорошо ли его охраняют? Не уйдет?
— Сразу после ареста его спрятали в кокон Фогеля. — Карагез-оглы снял невидимую соринку с рукава халата — в целях конспирации он тоже обрядился в штатское. — У нас имеется один такой прибор. Хоть начальник планетной стражи и уверяет меня, что рядом с Ибн-Джухайямом нет вражеских шпионских сателлитов, но Аллах оберегает предусмотрительного. Поэтому мы перевезли арестованного на секретную точку, в густой лес поблизости от столицы, там его вражеские орбитальные биосканеры не засекут. Тем не менее, на случай попытки освободить агента соратниками, держим его под усиленной охраной.
— Ваша предусмотрительность делает вам честь, уважаемый. Я весьма доволен. Мы с магом должны немедленно допросить вашего пленника.
Бей кивнул:
— Добраться до леса совсем несложно. Мы находимся недалеко от окраины города, и за полчаса доедем. У меня тут в двух кварталах водородник с гражданскими номерами. Можем прямо сейчас отправиться.
— Ваша предусмотрительность делает вам честь, уважаемый, — повторил Анвар ибн Аль-Масуд.
Было видно, как хочется бею вскочить и ответить начальству по уставу.
Понятное дело: нечасто ему приходится разговаривать с визирями с глазу на глаз и не в их кабинетах.
Однако Карагез-оглы остался сидеть на пуфике и ответил как штатский:
— На все воля Аллаха, уважаемый.
— По какому адресу припаркован ваш водородник?
Бей ответил.
Анвар ибн Аль-Масуд связался с Мансуром Джамил-заде, объяснил, где они встретятся.
Потом бей с визирем не спеша закончили чаепитие, не спеша вышли из чайханы и отправились к водороднику.
Светило местное солнышко. Город гудел, как растревоженный улей. По улицам сновали граждане халифата, и им не было ни малейшего дела ни до вражеских агентов, ни до забот отечественных безопасников.
Нормальное состояние любого обывателя в любой стране…
— Как здоровье Светлейшего? — спросил Карагез-оглы. — В сети проскакивали какие-то слухи…
— Слава Аллаху! — коротко ответил визирь. — Хорошее.
Ибо подтверждать слухи высокопоставленному человеку не к лицу. И опровергать необязательно. Они живут самостоятельно — всегда и везде.
Мансур Джамил-заде уже топтался возле места встречи — видимо, приехал из «Толстого Рашида» на такси.
Анвар ибн Аль-Масуд представил мага и бея друг другу, и троица немедленно загрузилась в салон машины.
Глава третья
Анвар ибн Аль-Масуд и Мансур Джамил-заде разглядывали лазутчика через фальшивое зеркало в стене.
Арестованный, заложив руки за голову, лежал на койке, застланной серым армейским одеялом, и смотрел в потолок. Выглядел он совершенно безмятежным.
Наверное, был уверен, что его выручат…
Потом он встал. Неспешно подошел к окну.
Судя по всему, его заинтересовала решетка.
Результаты осмотра арестанту определенно не понравились, потому что когда он отвернулся от окна, выражение лица его перестало быть спокойным. Он некоторое время ходил из угла в угол, а потом снова сел на койку.
Маг и визирь переглянулись.
Секретная точка местных безопасников была замаскирована под домик лесника, не слишком большой, а потому от угла до угла в комнате было всего семь шагов. Зато можно было хорошо разглядеть мельчайшее изменение мимики арестованного.
Иногда такие наблюдения подсказывали, в каком ключе работать при допросе арестованного.
— Приступайте, уважаемый! — сказал Анвар ибн Аль-Масуд.
— Слушаюсь, о паша!
Маг тут же замер, прикрыл глаза и напрягся. Ушел в себя…
Визирь молча ждал.
— У этого человека и в самом деле стоит сильный ментальный блок, о паша, — сказал Мансур, возвращаясь в реальность.
— Снять можно?
— Я справлюсь. Местные специалисты верно поступили, что не стали пробовать самостоятельно, да пребудет с ними милость Аллаха!.. Боюсь, иначе мы бы сейчас смотрели на бездыханное тело.
— Нам бы его вряд ли показали, — пробормотал Анвар ибн Аль-Масуд. — Ладно, тогда начинаем… Готовы?
— Готов, о паша!
— Охранник! — рявкнул визирь. Арестованный на койке даже не пошевелился — звукоизоляция здешних стен пребывала в полном порядке.
Примчался охранник, подобострастно глянул на визиря.
— Проводите этого человека к арестованному! Маг отправился следом за охранником, визирь остался у зеркала.
И пронаблюдал все манипуляции, предпринятые Мансуром.
Когда тот вошел к арестованному, пленник вскочил с постели и занял боевую стойку.
— Чего вы так испугались, уважаемый? — мягко сказал маг.
Точнее, промурлыкал.
Визирю приходилось прежде наблюдать, как маги снимают блоки, но такого мурлыканья он никогда не слышал.
Впрочем, магия, как известно, заключается не в голосе, голос — только ее сопровождение…
— Присядьте, друг мой… — монотонно говорил Мансур. — Я не причиню вам никакого вреда… Присядьте и расслабьтесь…
Визирю и самому захотелось присесть и расслабиться. Пришлось сделать усилие, чтобы вернуться к происходящему за зеркалом.
Арестованный сидел на койке, а в правой руке Мансура появился блестящий шарик.
Мурлыканье стало еще более вкрадчивым и монотонным:
