Когда молчит совесть - Видади Бабанлы

— Говори, я не глухая.

— Нет, нет, тайна есть тайна! Нас могут подслушать. А это очень важная тайна.

— Никто нас не подслушает…

— Ну тогда хоть повернись ко мне, я должен видеть, что ты внимательно слушаешь меня…

Арзу повернула голову, и ее ухо оказалось возле его губ. Но Вугар, вместо того, чтобы прошептать свою тайну, сказал громким голосом:

— В Алагёз без памяти влюблен наш Исмет.

— А кто такая Алагёз? — стараясь казаться равнодушной, спросила Арзу.

— Как кто такая? Та самая, которую ты прочишь мне в жены, профессорская дочка! А Исмет, сама знаешь, мой молочный брат.

— Ну и что же? Какое это имеет отношение ко мне?

— К тебе… к тебе… — Ом замялся и вдруг, что-то вспомнив, полез в карман. — Вот это да! Что же мне теперь делать?!

— Что еще случилось?

— Письмо!… - Вугар достал из кармана мятый конверт и показал Арзу. Письмо Исмета. Он дал его мне, чтобы я вручил этой самой Алагёз, а письмо так и осталось лежать у меня в кармане…

Арзу улыбнулась, и этой скупой улыбки было достаточно, чтобы исправить настроение Вугара.

— Хочешь, я открою тебе еще одну тайну?

— Что ж, изволь…

— Я… я люблю тебя…

— Тоже мне тайна — капризно протянула Арзу. — Старая песня! Ровно три года назад ты говорил то же самое.

— Неужели говорил? — Вугар удивленно поднял брови. — Не может быть! отшучивался он. — Не помню.

— Видно, надо тебе к врачу обратиться.

— Это еще зачем?

— Пусть полечит от склероза, а то у тебя память слабеет.

Вугар от души рассмеялся:

— Что ж, отказать твоему совету в оригинальности нельзя…

Так, пересмеиваясь и перешучиваясь, дошли они до бульвара. Вдруг Арзу резко остановилась.

— Куда мы идем? — спросила она.

— Как куда? Гулять!

— А разве ты к нам не придешь?

— К вам? А по какому поводу?

Арзу обиженно опустила голову.

— Видно, у тебя и вправду склероз… Ты забыл, что я говорила вчера?

— А что ты говорила?

— Сегодня моему отцу исполняется шестьдесят лет.

Вугар переменился в лице.

— Ах да, верно, ты говорила… Но… — Слова замерли у него на губах, и он продолжал, сделав над собой усилие: — Как я приду к вам? Вдруг ни с того ни с сего, как говорится, с бухты-барахты?

— Нет, ты пойдешь! — решительно заявила Арзу, явно начиная сердиться. — Ты не девушка, Вугар, чтобы быть таким застенчивым. Мама просила передать тебе приглашение. Идем, нечего медлить… Гости уже собрались!

Вугар в нерешительности молчал, разглядывая носки своих ботинок. Ему и вправду было неловко. С родителями Арзу он незнаком, кроме того, там будут гости, а их он и вовсе не знает. Как вести себя? Вугар был по натуре человек застенчивый, и при одной мысли, что ему предстоит провести целый вечер среди незнакомых людей, он испытывал мучительное чувство стеснения.

— Не сердись, Арзу, но в такой торжественный день, идти в дом с пустыми руками — разве это возможно? А у меня сегодня было столько забот, что я запамятовал твое приглашение. Прости меня… Магазины закрыты, где я найду достойный подарок? Ну, не могу я, право же…

Но Арзу ничего не хотела слушать.

— Все это пустяки! Твой приход — вот главный подарок! — И она потянула его за рукав. — Идем же, ведь мы опаздываем!

Вугар не трогался с места.

— Ну, как знаешь, — решительно заявила Арзу. — Выбирай: или ты сейчас же идешь со мной, или мы больше не знакомы!

Но даже этот ультиматум не смог поколебать намерений Вугара. Арзу решила испробовать иное средство.

— Вугар, родной мой, стать мне твоей жертвой, — ласково упрашивала она, — ну почему ты молчишь? До каких пор мы будем прятаться от людей? До каких пор будем встречаться украдкой? Каждый раз, когда ты звонишь, отец и мать подозрительно поглядывают на меня. Мне так стыдно перед ними.

А недавно отец прямо спросил: «Доченька, когда же мы наконец увидим твоего героя? Столько слышали, а ни разу не пожали ему руку…» Не могу я так больше! Я прошу тебя, если ты вправду любишь меня, не упрямься, пойдем…

Арзу была так взволнована и расстроена, что Вугару ничего не оставалось, как согласиться.

Глава третья

Этот невзрачный двухэтажный дом приютился в крепости, в самом центре Баку. Еще с улицы услышали они веселый шум, гомон, раскатистый смех, доносившийся из открытых окон. Арзу шла впереди, Вугар, еле волоча ноги, послушно следовал за ней. Возле самого дома Арзу взяла его за руку и почти силой втащила в узенький дворик.

На длинной стеклянной галерее их встретила высокая пожилая женщина. И, хотя Вугар видел ее впервые, он сразу догадался, кто она. Давным-давно, когда Вугар и Арзу еще только познакомились, Арзу рассказывала ему о своих родителях, и Вугар хорошо запомнил, что отец ее — Агариза Гюльбалаев работает мастером на Нефтяных Камнях, а мать — Ширинбаджи — учительница, преподает немецкий язык в одной из бакинских школ. Сомнений не могло быть: эта высокая женщина в очках и была мать Арзу. Вугар, смущенный, протянул ей руку.

— Вот и хорошо! — сказала она приветливо и просто. — Наконец-то пожаловали к нам, заходите, гости вас ожидают.

Дверь в комнату раскрылась. Громкая волна веселья обдала Арзу и Вугара. Вугару показалось, что у него вот-вот отнимутся ноги, от смущения он никак не мог переступить порог. За длинными, составленными вместе столами сидело множество людей. Вугар быстро оглядел их, надеясь увидеть хоть одно знакомое лицо, но, увы, ни одного! «Зачем я пришел сюда? мысленно сердился он. — Не место мне здесь!» И, как бы ища поддержки, он обернулся к Арзу, хотел что-то сказать ей, но в этот момент раздался приветливый голос Ширинбаджи:

— Что же вы остановились, проходите! Смех и шум, наполнявшие комнату, на мгновенье смолкли. Десятки глаз устремились на Вугара — любопытные, вопросительные, недоуменные. Он покраснел до ушей. «И чего они смотрят? Что нашли во мне удивительного?» — в отчаянии думал он, но все же заставил себя вежливо поклониться. Одна половина комнаты расположена чуть ниже, в нее вели две ступеньки. В нижней части тоже был накрыт длинный стол. Внимание Вугара привлек худощавый седой человек. Он о чем-то горячо спорил с соседом, не замечая вновь прибывших. Но вот, обернувшись на голос Ширинбаджи, он увидел Арзу и Вугара и, быстро отодвинув стул, поспешил к ним навстречу. И его Вугар узнал сразу — это был отец Арзу.

Агариза приветствовал Вугара как старого знакомого. Подробно расспросил о работе, о здоровье и радостно обратился к гостям:

— Знакомьтесь, это наш… — Вдруг спохватившись, он замолчал и, весело улыбаясь, добавил: — Да что тут мудрить, это наш племянник! Будущий ученый. — И снова заговорил с Вугаром, покрасневшим, будто мак. — Проходи, сынок, знакомься, чужих здесь нет, все друзья и родные…

От смущения Вугар готов был сквозь землю провалиться. И все же ему пришлось обойти всех сидящих и каждому пожать руку. Все шло благополучно, пока он не дошел до здоровенного седого мужчины. Прежде чем протянуть Вугару руку, тот вдруг поднялся во весь рост, вытянул руки по швам, как это делают солдаты, и отчеканил:

— Клыджев Шахмалы Исрафил-оглы!

Тут уж Вугар и вовсе растерялся, не зная, как вести себя. Но Клыджев, видно, остался доволен тем впечатлением, которое произвел на Вугара.

— А как вас зовут, молодой человек? — улыбаясь, спросил он.

Вугар нехотя назвал себя.

— Красивое имя, — улыбаясь, продолжал Клыджев. — А как звали твоего отца?

— Муса!

— Муса? Вот оно что… Вугар Муса-оглы… — Клыджев теребил двумя пальцами свои седые усы. — Ну, а фамилия?

Вугара раздражали эти анкетные вопросы, и он процедил сквозь зубы:

— Шамсизаде.

Клыджев лихо повернулся, вплотную приблизившись к Вугару:

— Вот теперь познакомились, можно друг другу и руку подать.

И Клыджев торжественно протянул Вугару огромную волосатую руку, напоминавшую лапу тигра.

Вугар только сейчас как следует разглядел этого неуклюжего, неотесанного человека, который был, по крайней мере, на полметра выше его. Густые, в палец толщиной, черные брови, желтые зубы, выдающиеся из-под мясистых губ.

Клыджев высоко поднял руку Вугара, сжал ее в своей мохнатой лапе, несколько раз потряс в воздухе и снова стал задавать вопросы:

— Вот тут сказали, что вы будущий ученый? Это верно?

— Верно, — нехотя ответил Вугар и мысленно выругался: «Вот назойливый!»

— А какая, простите, у вас специальность?

— Химия…

— Вот оно что… — Клыджев говорил, растягивая каждое слово. — Что ж, очень хорошо! Превосходно… Я в этой области тоже кое-что кумекаю… А какую отрасль химии вы избрали?

— Меня интересует двигательное топливо.

Клыджев снова одобрительно кивнул: