Убийство в приграничном гарнизоне - Яна Алексеева

Почтительно замерший за ее плечом ученик кашлянул.

– Да, Малик? – обернулась с улыбкой женщина.

Светловолосый смуглый сигизиец, ну, по происхождению точно, а по духу, кто знает, доложил:

– Все готово, госпожа магистр.

– Отлично. Я тоже закончила.

– Разрешите поинтересоваться результатом?

– Конечно. Смотри, что мы имеем. Кровь, не застывшая, как полагается ей быть ко времени обнаружения тела. – Женщина выразительно взболтнула полупустой пробиркой. – И в целом слишком жидкой консистенции.

Наблюдая за дальнейшими эволюциями реагентов, она сама себе покивала.

– Реакция выявила наличие яда долговременного действия. С побочным эффектом воздействия на разум. Накапливающегося типа…

– То есть…

– Да, лорд получил дозу до отъезда к нам. И, да, получается, что его убили дважды. Думаю, это Окула Моритис. Минеральный яд, разлагающе действующий через кровь на мышцы и внутренние органы. Не из самых редких, хотя и необычный. Возможно, последние несколько дней он испытывал сильные боли.

Помощник кивнул.

– Стоит провести тест на наличие обезболивающее?

– Да. Подай, пожалуйста… – женщина протянула руку, и ей в ладонь лег фиал из непрозрачного стекла. Четко отмерив дозу, она смешала в широкогорлой колбе темно-синий эликсир и кровь.

– Фракции четко разделились, – заметил ученик, внимательно рассматривая на свет желто-фиолетовый водоворот.

– И цвет. Что ты можешь мне рассказать?

– Стандартное Килис Регалис, доза превышена в течение суток перед смертью не менее чем в пять раз, – пересчитав разноцветные круги, доложил младший маг.

– Симптомы?

– В сочетании с предположенным вами ядом, магистр, – маг одернул воротник мантии и сглотнул, на миг замявшись, поймал суровый взгляд и перестал колебаться, – галлюцинации и кровотечения при малейших повреждениях кожи. Возможно, внутренние кровоизлияния.

– Верно, плюс, возможно, у него перед смертью отказало зрение. Белки все красные, – Милава кивнула, скрывая удовлетворенный блеск в глазах. Умный мальчик, только бы ему уверенности. Ну, ничего, все со временем придет. – И это наверняка помогло нашему убийце.

– Скорее всего, госпожа магистр. Лорд был не в состоянии отличить реальность от кошмаров.

– Отметьте, насколько хорошо он держался. Самообладание выше всяческих похвал. Выдающийся, в плане стойкости был тип. Ума бы ему побольше…

– Простите? – недоуменно спросил ученик.

– Кто-то его убил. Дважды. Это говорит о чем?

– О его несостоятельности, как полноценной личности, – Малик повторил услышанную когда-то фразу. – Но по каким критериям вы определяете…

– По факту выживаемости.

– А вы…

– Разумеется, я – одна из лучших! И еще некоторые люди и нелюди… К тому же я читала его досье. Худший тип идиота, считающий себя умным.

Ученик поморщился. С одной стороны, он очень не любил манеру лавейри отвечать на не до конца заданные вопросы, а с другой она так редко снисходила до того, чтобы сообщить о себе что-то личное. О бывшей княжне Светлой такие слухи ходили…

– Тем не менее, продолжим, – оборвав себя на полуслове, резко сказала некромантка.

Двое магов встали друг напротив друга у распластанного посреди лаборатории тела. Привычно комментируя свои действия, Милава подняла руки. Подчиняясь, сила послушно сгустилась на кончиках пальцев. На комнату будто опустилась темная пелена, клочья сумрака опустились с высокого потолка, изгоняя свет. Голос некромантки зазвучал глухо и вкрадчиво.

– Я не пользуюсь установленными формулами, ибо работаю на чистой силе. Тебе, Малик, что придется сделать?

Ученик, так же поднявший руки и уверенно контролирующий поток силы, ответил столь же потусторонним голосом:

– Очищение, воскурение стандартного травяного сбора, малая формула призыва, защитные чары…

– Сначала защитные чары, потом призыв! – сурово поправила Милава. – Если жить хочешь.

– Простите. Потом закрепление и принуждение к ответу. Потом опять очищение.

– Хорошо… – почти прошипела лавейри.

Клочья тьмы свивались в тонкие нити, медленно просачиваясь в распластанное тело. Двое магов будто оказались в толстом коконе, отделяющем их от реального мира. Где-то очень далеко светило солнце, пыль танцевала в полуденных лучах, и на плацу под окнами кто-то громко распевал заунывную песню. А здесь воцарилась ночь. Глухая, темная, страшная… Но не для них. Шепоты и шорохи были наполнены дружелюбием, это были приветствия и поздравления старых знакомых.

Мягко засияли линии пентаграммы, бело-зеленый свет слегка разогнал темноту. Один за другим, напитываясь силой, зажигались символы защиты. Алые огни напоминали глаза чудовищ, казалось, сама Бездна лукаво подмигивает некромантам.

Но сегодня так глубоко уходить не надо.

Голос лавейри изменился, интонации стали ласковыми, текучими. Лицо окутало мягкое, теплое сияние, добавляя резким чертам одухотворенности. Голубые глаза казались теперь лучшими сапфирами, в светлых волосах зазолотились нити истинной силы, сбегая тонкими струйками по коже и плотной ткани рабочей мантии, сплетаясь змеями подле ее ног.

Она почти пела, на старом наречии взывая к доступным ей силам. Простая просьба о разговоре…

И она была удовлетворена.

По трупу прошла заметная судорога. Мгновением спустя в центре круга соткалась из теней вполне узнаваемая фигура.

– Привязку, – скомандовала нормальным голосом Милава.

Малик мгновенно выкрикнул формулу, пропуская через себя силу, и тонкие ленты тьмы оплели призрака, привязывая к пришпиленному к камням трупу.

Душа лорда выглядела жалко. Дрожащий силуэт, испуганный, полупрозрачный осунувшийся профиль.

– Кто тебя убил? – чарующий голос завораживал.

– Я.

Кивнув в ответ на свои мысли, некромантка задала следующий вопрос:

– Ты был один?

– Нет… – то ли стон, то ли шелест пронесся легким ветерком по залу.

– Кто был рядом с тобой, когда ты умер?

– Тень… синяя тень…

– Она помогла тебе умереть?

– Да… – темнота вокруг магов сгустилась.

– Как?

– Дала кинжал…

– Она говорила что-то?

– Обвиняла в неверности, просила одуматься…

– Что сделала потом?

– Помогла умереть, вложила нож в ладонь, держала руку. Она смотрела, смотрела, смотрела…

– Покажи ее!

Тихий шепот перешел в вой. Поднялся сильный ветер, вихрь, закручиваясь вокруг стонущей души, рвал защиту, трепал одежду и холодил кожу. Серебряная тень налилась синевой, меняя очертания. Нечто расплывчатое, изодранное завертелось над трупом лорда. Милава развела руки, позволяя спутанным нитям силы соскользнуть с ладоней.