До последнего вздоха - Евгения Горская

Казалось, что рядом с парнями из полиции он провел уйму времени, но на самом деле солнце стояло еще высоко, прохожие старались перемещаться в тени домов или деревьев, и веселый летний уличный гомон был в самом разгаре.

Ресторан он заметил случайно, постоял, разглядывая вывеску, решился и зашел внутрь. Есть не хотелось совершенно, не хотелось и пить, но он заказал сто граммов водки и салатик на закуску.

Водка не обожгла и не затупила мозги. Впрочем, он и без того был отупевшим, с самого утра. С того самого мгновения, когда узнал, что Славы больше нет.

Даже смерть матери не ударила по нему таким оглушающим шоком, как сегодняшнее известие. Правда, конца матери ожидали, и, как ни жестоко это звучит, ее смерть была избавлением для всех, и в первую очередь для самой умирающей.

Некстати вспомнилось, как Вика на похоронах заламывала руки, и выглядело это кощунством, потому что и Слава, и сам Вадим прекрасно знали, что в больнице Вика почти не бывала, а появившись, предпочитала через пару минут смыться.

Звонить сестре и выслушивать ее причитания было противно, и он не стал. Она была не способна любить кого-то, кроме себя, а сейчас Вадиму хотелось говорить только с теми, кто если и не любил Славу, то хотя бы уважал.

Он вылил в рюмку остатки водки, выпил одним глотком, отодвинул почти нетронутый салат, достал из кармана джинсов телефон. Пропущенных звонков оказалось много, он отключил звук вызова еще утром, когда пытался позвонить Славе, а ответил ему незнакомый голос. Как ни странно, Славин телефон при взрыве не пострадал.

На звонок из Вены следовало ответить. Его приглашали прочитать курс лекций, а он еще не сказал ни «да», ни «нет». Читать лекции Вадиму было лень, но платили за это неплохо, и он готов был согласиться.

Еще утром он считал, что нуждается в деньгах. Сейчас он стал богатым человеком.

Вместо Вены позвонил Владимиру Осокину, Славиному компаньону и помощнику. Ожидая соединения, подумал, что, пожалуй, ближе Володи у него сейчас никого нет. Вика не считается, Николай тоже. Вообще-то Николай Вадиму нравился, и он искренне не понимал, как тот выдерживает его сестру.

Осокин ответил сразу и, не здороваясь, глухо сказал:

– Приезжай. Приезжай в офис, Вадик.

– Ты знаешь? – не удержался Вадим. Можно было и не спрашивать, ясно, что Володя уже все знает.

– Знаю. Полиция только что уехала. Приезжай.

– Как ты думаешь?..

– Приезжай! – в который раз повторил Осокин.

Вадим послушал короткие гудки, сунул телефон обратно в карман. По совету полицейских, которые по радио учили несознательное население способам обезопасить свое имущество, делать этого было категорически нельзя. То, что лежит в заднем кармане брюк, говорили знающие люди, самая легкая добыча для воришек. Вадиму везло, у него ни разу ничего не украли.

Радио Вадим любил слушать в машине. Иногда включал и когда работал, но, работая, он переставал воспринимать все, что не относилось к работе, и тогда даже самые умные рассуждения его не занимали, он их просто не слышал.

Лезть в метро не хотелось, Вадим снова достал телефон, вызвал такси. До офиса – небольшого помещения в полуподвале старого сталинского дома – доехали быстро. Летом пробок почти не бывает.

Офис Слава снимал давно, с незапамятных времен. Менялись фирмы, которые приобретал дядя, а офис был все там же, в тихом переулке. Вадим помнил его с детства, мать брала его с собой, когда ехала к брату выпрашивать деньги. Впрочем, такое случалось нечасто, Слава следил, чтобы деньги у сестры не кончались.

Дверь, обычно запертая на кодовый замок, оказалась открытой. Вадим вошел в душный коридор, толкнул дверь Славиного кабинета, окунулся в прохладный воздух работающего кондиционера.

– Заходи. – Осокин, сидя за дядиным столом, кивнул ему на стул рядом.

– Ты знаешь, кто его?.. – Видеть Осокина на Славином месте было неприятно.

– Не дури, – поморщился компаньон. – Сейчас не девяностые.

– Кончай! – устало отмахнулся Вадим. – Мне-то не рассказывай, что у него врагов не было.

– Враги есть у всех, – кивнул Осокин. – Если подумать, то и у тебя. Но бизнес у нас никто отнять не пытался и не пытается, это я тебе точно говорю.

– И у тебя никаких предположений?

– Никаких. Правда. У нас не настолько крупный бизнес, чтобы заинтересовать власть имущих. И не настолько мелкий, чтобы всякая шушера полезла. Я не знаю, кому выгодна его смерть.

– Она выгодна нам, – усмехнулся Вадим. – Мне и Вике. Но я его не убивал, и Вика тоже. У нее мозгов не хватит.

За окном послышался шум остановившейся машины и почти сразу стук дверцы, неясные голоса.

– Я не знаю, кто его убил, Вадик, – помолчав, признался Осокин. – Не знаю.

– Зачем ты меня звал? – Вадим встал, привалился боком к итальянскому книжному шкафу. Итальянские шкафы Слава приобрел пару лет назад, до этого мебель в офисе была дешевой, Вадиму даже казалось, что дяде нравится шокировать посетителей.

– Полиция тут немного поискала. Поговорили со всеми, компьютер Славкин забрали. Сейф заставили открыть, но там почти ничего не было. Тыщ сто деревянными, они их не тронули. Квартиру его обыскивали?

– Не знаю. Со мной разговоров на эту тему не было.

– Поезжай туда. Если есть следы к убийце, их надо искать не здесь.

– У меня нет ключей.

– Держи. – Осокин отъехал от стола вместе с креслом, выдвинул ящик, бросил на стол связку ключей. – Славка здесь запасные держал.

Вадим поднял скрепленные простым металлическим кольцом ключи, подбросил на руке.

– Володя, – наклонился к Осокину, – не сиди на его месте. Пожалуйста.

На улице уже не было жарко. Приятный ветерок трепал волосы проходившей мимо девушки, она откидывала их руками.

Пересилив себя, Вадим достал телефон, позвонил Вике.

Подошел к краю тротуара, поднял руку и через минуту ехал по направлению к Славиному дому. Девушка с непокорными волосами стояла на троллейбусной остановке, он зачем-то проводил ее взглядом, выворачивая шею.

Он понимал, что совершает ошибку, но мысль о сигаретном огоньке в темном окне не давала покоя, и он не выдержал, поехал к дому, где накануне заложил взрывное устройство. Приближаться к ряду припаркованных машин поостерегся, постоял на углу дома, из-за кустов боярышника оглядывая окна и подъезды.

Место взрыва не было огорожено, но выделялось поврежденным асфальтом. Заряд он рассчитал правильно, никаких лишних разрушений не возникло.

Сзади раздался шум, проехала белая машина, из открытого окна донеслась негромкая музыка. Он шагнул глубже в кусты. Едва ли его заметили из проезжающей машины.

Он опять оглядел темные окна дома, сосредоточился, вспоминая, как шел вчера, рассматривая номера машин. Дом он обвел глазами, когда заметил нужный БМВ. Он тогда еще заставил себя постоять, не подходить к машине сразу. Огонек мелькнул между листьями растущего поблизости дерева, отчетливо вспомнил он. Поэтому он и не почувствовал тревоги, сверху, где курили, разглядеть его было практически невозможно.

Его могли разглядеть, когда он двигался вдоль ряда машин.

Он глубоко вздохнул, прикрыл глаза, заставил себя мысленно повторить вчерашний путь.

Через несколько минут он был уверен: курили на балконе третьего этажа, прямо над растущим внизу деревом.

Курящий наверху не опасен, успокоил он себя. Опознать незнакомого человека, увидев его только однажды, ночью, совершенно невозможно. С такого расстояния и днем непросто кого-то разглядеть.

Опять послышался шум машины, на этот раз проезжающий автомобиль был темным.

Ночь выдалась прохладной, в одной футболке стало холодно. Он выждал еще пару минут и не торопясь пошел к оставленной у соседнего дома машине.

Даша проснулась до будильника. Полежала, слушая негромкий птичий гомон за окном, и неохотно поднялась. Без Дениса было грустно и скучно, она быстро выпила кофе, влезла в джинсы, сколола на затылке волосы и оказалась на работе первой из лаборатории, даже раньше Светы Мансуровой. Света ездила из Подмосковья и предпочитала добираться пораньше, пока в электричках не так много народу.

Подруга примчалась через полчаса. Попыталась отпереть дверь ключом, не сразу поняла, что кто-то ее опередил, зашуршала кодовым замком. Лаборатория запиралась на кодовый и обычный замки, и у всех сотрудников были ключи.

– Ты не спала! – ахнула Света, увидев Дашу за рабочим столом. – Я тебе говорила, что нужно принять успокоительное!

– Некролог видела? – не слушая глупостей, спросила Даша.

Внизу, в холле, висела большая фотография Ирины Сергеевны Снетко, замечательного специалиста, работающего в фирме со дня ее основания. Под фотографией в вазе стояли гвоздики, все это выглядело казенно, и Даше стало обидно за веселую остроумную Ирину.