Голубая луна - Максим Викторович Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А вот и нет, – капитан поднял вверх указательный палец, – проявил. 2 сентября, в полнолуние очень странные волки загрызли корову у Спиридоновых. Только шею прокусили. Видать вспугнули их. Мои тогда «отказной» состряпали и я только на днях сопоставил.
– Вот так у нас преступления и укрываются, – судья с прищуром поглядел на капитана.
– Не укрываются, а в силу недостаточности доказательной базы выносятся обоснованные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, – капитан немного помолчал и продолжил, – чтобы отчетность не портить. Кстати, эксперт наш, Семенов, он заядлый охотник и клянется, что корову не волк покусал. Да и нет у нас тут волков уже как лет пятьдесят.
– Ну а почему ты решил, что это Гурьев корову покусал? – судья посмотрел на капитана.
– Ни с чего, – пожал плечами капитан, – чуйка у меня. Да и двор у Спиридоновых ближний к кладбищу.
– Тогда на повестке дня главный вопрос, – судья поднял бокал, – на хрена задавили Гурьева-вампира? Или Ивлев у нас охотник на вампиров?
– Вот за этим я и пришел сюда. – капитан чокнулся со всеми и допил виски.
Судья взял телефон: – Дежурный? Митяев, судья беспокоит. Ивлева мне по-быстрому в кабинет доставь. Постановление ему подписать надо, – немного послушал, – быстро, я сказал. Если что – на меня ссылайся.
Минут через десять Ивлева ввели в кабинет. Судья жестом показал сотруднику полиции выйти. Ивлев стоял ссутулившись, выставив скованные наручниками руки. Капитан встал с кресла и расстегнул наручники, немного подумал, повернулся к столику. Достал из-под него еще один стакан и щедро плеснул туда остатки виски из бутылки. Протянул Ивлеву: – выпей, братан.
Ивлев тремя мощными глотками осушил бокал, прижал тыльную сторону ладони к носу, втянул с шумом воздух и сказал сдавленно, – хоррооооший самогон!
–Конечно хороший, – ухмыльнулся судья, – 12-ти летний, односолодовый.
Капитан повернулся к Ивлеву, – скажи нам по-честному. Не для протокола. Ты на хрена Гурьева переехал?
Ивлев переминался с ноги на ногу, громко сопел, но молчал.
– Понятно. -Капитан встал, снова залез в шкаф , поставил на стол полную бутылку и сказал Ивлеву: – поговорить надо. По-мужски. Открыл бутылку, налил в стакан Ивлева и продолжил: -Мы знаем. Гурьев – вампир. Как ты об этом узнал и зачем его переехал?– капитан протянул стакан с виски Ивлеву.
Ивлев снова тремя мощными глотками осушил бокал, шумно вдохнул ноздрями воздух. Поставил бокал на стол и немного помявшись посмотрел на судью: – это, а мне что с того будет?
Судья жестом перебил его, поднял ладони вверх и сказал: – давай не будем торговаться, ты не в том положении. Все будет по Закону. Но если информация интересная, то Закон будет на твоей стороне.
Ивлев опять немного помялся, выдохнул: -хорошо, но сначала… можно мне еще пару глотков? – Ивлев перехватил вопросительный взгляд капитана,– я это, я нормально, для меня это детская доза.
Дмитрий Владимирович снова налил в стакан виски и протянул Ивлеву. Тот опять так же смачно его выпил и довольно крякнул.
Судья не удержался, – хорош самогон?
– А то, – улыбнулся Ивлев и начал, – мне про упырей еще бабка рассказывала, пугала меня малого. Говорила, пойдешь ночью на двор, так они из тебя всю кровь и высосут. Ну а потом, когда я уже постарше был рассказывала мне как в ее молодости у них в деревне упырей мужики поймали. Они, значит, сначала из коров кровь пили, а когда сил набрались уже на пьянчужку одного местного напали. Вот мужики их окружили с вилами и колья им в грудь забили осиновые. Бабка говорила, что только кол осиновый и может их убить. А кресты, чеснок – вранье все – не берут их. Ну еще пуля серебряная вроде, но где ж ее в деревне взять-то?
А дед как-то услышал рассказы бабкины и тоже сказал. Главное, мол, с кровопийцем этим взглядом не встречаться. А то может в мысли твои залезть и на свою сторону тебя переманить. Укусить и упырем сделать. А так он как простой человек, оглушить его только надо и кол в сердце вбить. Ну конечно посильнее обычного, особенно в полнолуние. Так как луна им силы, мол, дает. Потому в полнолуние вся нечисть и лезет. Даже хилая и слабая.
А еще дед говорил, что упыри-кровопийцы эти не могут в дом без разрешения войти. А потому, если ночью кто просится в дом, то лучше не разрешать.
Ну я и запомнил россказни эти. Не особо им верил, но запомнил.
А тут Гурьев этот. Мы же с ним нормально так общались. Выпивали. Дома я у него бывал. Он ведь один живет, ну мы после работы и захаживали к нему. А тут смотрю – поменялся он как-то. Нелюдимый такой. На улице жара, а он укутан весь и все где потемнее норовит залезть. В яму его раньше не загонишь, а теперь сам бежит вперед всех. Пить перестал. А тут как-то говорит мне. Давай выпьем. Я даже удивился. Посидим говорит, как раньше. Мне тебе что-то важное сказать нужно. И такой, главное, давай мол, на станции посидим, никто нас здесь искать не будет. Все разойдутся после работы и тишина. Завтра, мол, давай.
А я с утра на работу собираюсь, смотрю на календарь отрывной, дома у меня по привычке висит, а там написано, что полнолуние сегодня. Тут меня как стрельнуло. Не спроста, думаю Гуреев меня одного зовет в полнолуние. Прям все одно к одному сложилось. Поэтому я с утра на край леса сьездил и колышек соорудил себе, осиновый. На всякий пожарный. Сомнения были все же. Эта, думаю, у меня… как ее….
– Паранойя, – вставил капитан.
– Точно, она самая, сказал Ивлев и кивнул на пустой стакан, – можно еще?
Капитан опять налил Ивлеву и тот не без видимого удовольствия, теперь уже медленно и смакуя, выпил и продолжил:
– В общем, сделал я кол осиновый. Думаю, справлюсь с упырем этим. Гурьев ведь дохлый как скелет. Бабы нет у него вот и не жрет ничего, только бухает. Ну, это, бухал…
В общем после работы разошлись все и сели мы с ним бухать. Я-то много могу выпить, смотрю, а Гурьева не берет совсем. Ну раньше он быстро «склеивался», а тут, стакан за стаканом и как «огурец». И начинает мне про другую жизнь чего-то втирать, про какую-то общую идею, и, главное, все пытается мне в глаза заглянуть. Я один раз пересекся с ним взглядом – меня аж замутило всего – голоса разные в голове появились, все как-то по –другому стало. Смог я перебороть это и думаю, – точно – упырь этот Гуреев – хочет меня превратить в
