Знамение. Трилогия (СИ) - Ильясов Тимур

Окно

— Что это? — испуганно спрашивает меня она, всматриваясь в черный квадрат окна.

Я ничего не отвечаю. Подхожу и встаю рядом. Девочки тесно прижимаются ко мне и чувствую их сладкое от конфет дыхание и ощущаю биение их крохотных сердец. Мы вглядывается в очертания ночного города, вплотную прислонившись к кухонному шкафу, чтобы быть поближе к окну.

Наша квартира — на самом верхнем этаже жилой высотки, а окно кухни расположено на торце здания, из которого открывается широкий обзор на новую часть города с десятками кварталов строящихся и уже заселенных зданий. Мне подобный вид нравится. Он мне напоминает о старой мечте жить где-нибудь на Манхеттане, в Гонг-Конге или Дубай. В одном из небоскребов на высоком этаже и вечерами наблюдать за переливом мириадов огней у подножия своего убежища, чувствуя себя посреди пульсирующего океана людской жизни. Но супруга на такой вид ворчит и жалуется, что не любит смотреть, пока готовит еду, на копошащихся на огромной стройке внизу строителей и унылую вереницу их жилых вагончиков. Но теперь такой обзор позволяет нам рассмотреть, что происходит в городе.

По началу мы ничего особенного не замечаем. Привычный ночной пейзаж городского муравейника, череда огоньков от машин по широкой шоссе, обрамляющей городскую окраину и уходящей далеко на восток по направлению к аэропорту.

Но тут, сразу внизу, под нашим окном, мы замечаем, что заставленную автомобильную парковку пересекает большой светлый внедорожник с включенными фарами. Он едет намного быстрее, чем разрешено передвигаться по территории нашего жилого комплекса. Даже быстрее, чем обычные лихачи, распугивающие тревожных мам с детскими колясками.

Машина проскакивает мимо ряда мусорных контейнеров, подняв в воздух пару пустых пластиковых пакетов, и пролетает под высоким фонарем, свет которого позволяет разглядеть, что за лобовое стекло внедорожника зацепилось какое-то существо. Вроде человека без одежды… Или животного? Собаки? Обезьяны…?

В моем сознании я немедленно связываю это существо с новостями по телевизору и вспоминаю слова дикторши «…лишаются волосяного покрова…, кожа приобретает белесый вид…, после пробуждения теряют человеческую идентификацию…, становятся крайне агрессивны и опасны…, передвигаются на четвереньках…, обладают невероятной силой и быстротой…».

Приглядевшись я замечаю, что существо в яростных конвульсиях бьется в лобовое стекло, пытаясь прорваться внутрь салона. Автомобиль продолжает движение и через несколько метров на полном ходу врезается в припаркованный седан, отбросив существо далеко на асфальт. Седан по инерции касается соседнего автомобиля и оба разражаются обиженным ревом сигнализации.

Через мгновение водительская дверь внедорожника открывается и наружу выходит женщина. Она шатающейся походкой обходит свой автомобиль и подходит ближе к лежащему существу. Даже с высоты двенадцатого этажа я замечаю, что женщина испугана. Ее тело трясется, а голова покачивается из стороны в сторону, словно она не может поверить своим глазам.

Внезапно женщина дергается и кидается обратно к машине. Существо на асфальте поднимает безволосую голову, рывком встает на нижние конечности и издает знакомый скрипящий вопль. Женщина успевает скрыться в автомобиле и захлопнуть за собой дверь, прямо перед тем тем, как существо снова накидывается на внедорожник, а потом лбом и всеми четырьмя конечностями пытается раздолбать стекло и добраться до жертвы.

Мы в оцепенении наблюдаем за разворачивающейся внизу драмой и молчим. Рука супруги крепко охватывает мою и сильно сжимает. Краем глаза я отмечаю, что ее лицо бледнеет, а губы искривляются в гримасе ужаса.

Тишину прерывает старшая дочь.

— Папа! Кто это?!! Кто это, папа?!! Почему дядя хочет обидеть тетю? — высоким взволнованным детским голосом спрашивает она.

Я ничего не нахожу в ответ и продолжаю смотреть вниз, наблюдая как лобовое стекло, наконец, поддается под натиском животного и разбивается вдребезги, позволяя тому ворваться в салон внедорожника. Автомобиль раскачивается. Ночь раздирает безумный агонизирующий женский крик, сливающийся по тональности с ревом автомобильных сигнализаций, на который я, наконец, реагирую. Почти бессознательно. Каким-то нелепым и бессмысленным образом. Я отпускаю детей с рук и трясясь от страха и негодования, забираюсь ногами на кухонный шкаф, не обращая внимания на протесты супруги, открываю настежь окно и всей силой легких не своим голосом выкрикиваю вниз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Отвали-и-и от не-е-е-е-ё!!! Уро-о-о-о-о-од!!!!!!!!

Мой выкрик зычным эхом отдается по всей округе, пересилив сирену сигнализаций. Внедорожник внизу замирает и через секунду из него выбирается то серое существо. Оно одним ловким пружинистым движением взрослой гориллы запрыгает на крышу автомобиля и задирает голову вверх. По направлению к моему окну. С высоты моей квартиры я отчетливо вижу его злобную звериную морду, перепачканную красным, кровью несчастной жертвы. Пара сверлящих темноту желтых глаз свирепо смотрят на меня. Прямо мне в глаза!!!

Осознав, что я натворил, я в страхе закрываю окно, спрыгивая со шкафа на пол и с сожалением смотрю в глаза своей супруге.

— Зачем? — трагичным шепотом спрашивает она, протягивая руки к детям.

В ответ я лишь растерянно пожимаю плечами.

И принимаясь лихорадочно размышлять. В голове с бешеной скоростью проносятся вопросы, сомнения, образы, варианты, предположения, сожаления:

— закрыта ли входная дверь?

— прочны ли окна?

— а стекла?

— фрамуги лоджии в детской?

— ручка закрытия окна в спальной сломана и держится на скотче (как же так?!! надо было давно вызвать мастера);

— нет, то существо не сможет забраться на наш двенадцатый этаж, слишком высоко;

— а если оно пойдет через подъезд? Но ведь оно — просто тупое животное? Как оно догадается куда заходить и в какую дверь ломится?

— тупое животное? А вдруг нет? Откуда ты знаешь? Это инфицированный человек. Но все же человек!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- «…после пробуждения теряют человеческую идентификацию… становятся крайне агрессивны и опасны…».

- «…теряют человеческую идентификацию…». Что это значит?

— хорошо. Дверь. Входная чертова дверь! Самое слабое звено! Она из дешевой жести китайского производителя, установленная застройщиком, которую мы так и не поменяли на более надежную. Мы живем в этой квартире уже третий год и я мог бы в любое время заменить ее. Сколько раз я выкидывал рекламные объявления «надежные двери со скидкой», «защитите свой дом и спите спокойно», «от заказа до установки — пять часов». И дело было даже не в деньгах. Просто лень. Идиот!!!

— что я могу использовать в качестве оружия. Швабру? Она прислонена к задней стенке в ванной комнате;

— Тяжелый гаечный ключ? Он упакован в набор «сделай сам» вместе с кучей других инструментов, который я храню в шкафу слева от входной двери;

— Не пойдет. Все не то…;

— Мама! Она далеко! На другой стороне страны. В трех тысячах километрах от нас. Что будет ней, если она окажется в подобной ситуации?

— А друзья? Коллеги с работы? Завтра на работу… Какая на хрен работа?!!

Продолжая размышлять, я решаюсь снова забраться на кухонный шкаф и взглянуть вниз. То, что я там увидел заставило мое сердце замереть, а после заколотится в бешеном ритме. То существо ловкими прыжками, цепляется от карниза одного окна к другому, забирается по отвесной стене нашего двенадцатиэтажного здания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И еще! Я заметил, что со стороны пустыря за мусорными контейнерами перед большой стройкой к нам стремительно приближаются еще несколько серых пятен, отчетливо видимых в свете вышедшей из-за туч луны. И вот они подбегают совсем близко, так что я могу отчетливо разглядеть их бегущие на четвереньках, словно собаки, обнаженные и безволосые фигуры. Они легко перепрыгивают через контейнеры, на мгновение останавливаются, задирают морды вверх, обращая ко мне свои жуткие желтые глаза, а потом кидаются на стену моего дома, цепляясь за карниз окна и следуя за первым. Который уже где-то на уровне пятого или шестого этажа.