Попаданка для императора змей (СИ) - Сапфир Ясмина

Слаще глубокого удовлетворения, что навел порядок в любимой державе… Слаще яростной и беспощадной мести мятежникам… Хотя, что может быть слаще, чем поставить врагов на колени? А вот может, может и еще как может!

Так Рельгора еще не плющило…

Каждую клетку кожи, которой касалась незнакомка, будто пронзали мириады иголочек. И следом изнутри поднимался жар… Нестерпимо-приятный, совершенно первобытный…

Еще немного – и Рельгору впору задышать огнем, как дракон. Чудилось – из груди выбили воздух. Император суматошно пытался восполнить потерю. И тот свинцовыми глыбами падал в грудь. Сердце бухало так, что наг ни капли не удивился бы, спроси незнакомка – что это настолько грохочет. В висках шумела кровь.

Императора знатно переклинило.

Рельгор болезненно, лихорадочно жаждал сделать незнакомку своей. Прямо тут, немедленно... Со жгучим отчаянием одержимости оборотня… Будто именно сейчас зверь внутри людозмея стремительно одерживал победу над всем цивилизованным, человеческим.

Поэтому и поцелуй получился жадным, слишком напористым, сминающим малейшее сопротивление…

Незнакомка вначале отвечала на поцелуй, и даже позволила притянуть себя ближе. А наг почему-то остро, почти до дискомфорта во всем теле, нуждался в ее близости.

Но затем женщина вдруг забилась в руках Рельгора.

Он инстинктивно прижал ее, будто стремился забрать, пленить, даже вопреки ее воле. Даже насильно… Потому что мог… Заставить остаться рядом, не разрывать контакт их тел…

Его первобытная, мужская сила так и текла по венам, почти подчиняя себе разум и волю…

Что-то совершенно дикое, незнакомое Рельгору кричало внутри «мое!», «заберу!», «и ничто мне не помешает!» «Мне хватит сил удержать ее: хрупкую, невесомую… нужную»…

И тело подчинялось этому призыву, а не хладнокровности и рассудительности императора. Да и какая уж там хладнокровность! По венам Рельгора не жидкость текла – струилось нечто раскаленное, горячее, как солнечные протуберанцы…

Император боролся с собой несколько мгновений, показавшихся ему вечностью… Чтобы снова взять тело под контроль! Взять под контроль себя самого!

А потом все-таки выпустил незнакомку, с усилием разомкнув кольцо своих рук. Не хотел, но не мог противиться ее очевидному и справедливому требованию.

Замер. Возбужденный, дурной, почти дезориентированный внезапной вспышкой самцовых инстинктов.

Высшие сановники и стражники императора выстроились неподалеку возле забора. Ждали приказаний Рельгора.

– Да вы вообще кто такие? – вернула императору его вопрос незнакомка. Рельгор только сейчас смекнул, что недавно спрашивал ее о том же. Однако потом даже ответ утратил свой смысл. Утонул в удушливой пелене вожделения. – И что делаете на моей территории? – добавила эта сладкая чертовка, заставляя все внутри императора вибрировать от высокого и чистого звука ее голоса.

Рельгор тряхнул головой, пытаясь немного осмыслить происходящее.

Реальность постепенно возвращалась к нему, заполняя сознание и внося в мысли ясность.

Дурман близости незнакомки не проходил. Будоражил, сбивал с толку, путал…

Но Рельгор, наконец-то, смог рассуждать здраво. Даже сквозь пьяную дымку эйфории от ее присутствия рядом.

Императору не требовалось касаться незнакомки, обнимать ее, он по-прежнему ее ощущал…

Отвлекался, но уже вполне мог с этим сосуществовать. Будто его организм смирился с тем, что произошло и подстроился.

Рельгор прощупал аурой воздух и землю.

Так… Эта планета Земля. Без магии.

Вот почему они голые! И вот почему они в ипостаси людей!

Потому что здесь нет нагов! И потому, что доспехи и набедренные повязки змеев создавались при помощи их особенных чар, а не только при помощи технологий.

В такой мир подобные вещи попасть не могут.

Портал пропустил змеев лишь в двуногом обличье и только без всего того, чего здесь просто не существует. Так работает закон равновесия.

Рельгор выдохнул, прочистил горло и представился:

– Я император нагов из параллельного мира. Меня зовут адельтах Рельгор тель Ррах. Адельтах – это по-вашему правитель, государь, ваше величество. А это – моя свита. Лучшие воины нашей страны – Гардавии.

***

Альва

Дурдом на выезде продолжался. Вначале я целовалась до потери пульса с неведомым и совершенно голым мужиком, который в буквальном смысле слова, свалился с неба.

А затем он мне еще и представился. И тогда стало гора-аздо хуже.

Я могла только открывать и закрывать рот, откуда вырывалось:

– Э-э-э…

Какое-то время «адельтах» наблюдал за борьбой моего здравомыслия, у которого волосы стояли дыбом почище чем на портрете Эйнштейна и моего же инстинкта самосохранения.

Здравомыслие дергалось как эпилептик, дошло до истошного нервного тика… И это должно было дать мне понять: что-то во всем этом не так.

То ли тот факт, что голые мужики сегодня так низко летают… К дождю, видимо.

То ли то, что меня так притягивал этот образчик мужественности.

То ли то, что он считал себя нагом. Те есть, видимо, полузмеем.

А то ли все вместе, учитывая, что я все еще на Земле и в своем доме. А не в желтом доме рядом с Наполеоном, Петром Первым и преродактелем, только что снятым с окна за попытку взлететь.

Какое-то время мужчины ожидали от меня ответа. Наконец, Рельгор понял, что я просто не в состоянии отдать бразды правления инстинкту самосохранения, который радостно кричал «Да все у нас нормально! Не хотим мы в белую палату в смирительной рубашке! Поду-умаешь, наги! Не управдомы же с требованием оплатить услуги ЖЭУ, которых владельцам частных домов не оказывают! И даже не налоговики с требованием оплатить налог за тысячу лет просто потому, что им так хочется».

Адельтах резко приблизился, и я думала, он снова полезет целоваться. Даже заготовила хороший ответ.

– Попрошу вас держать свои губы и язык в руках.

И показать, как пальцами зажимать рот.

Однако Рельгор притормозил, не дойдя до меня и прикрыл глаза. Я думала – все. Вот теперь начнется нечто похуже дождя из мужиков. Хотя фантазия капитулировала, отказываясь подкинуть варианты. Я все-таки попаданка – потенциальная героиня книг фэнтези, а не автор.

Но… в живот будто ударила теплая струя.

И в голове прояснилось.

Не знаю, как, но я сразу поняла, что все правда. Нет, не для завсегдатая желтого дома, который уже знает – он не петух, но опасается, что сосед, мнящий себя барсом, все равно его съест. Ведь сосед-то не догадывается, что парень – не птица!

Ага… Наги прошли в наш мир зеввом – так они называли пространственные бреши. На императора было совершено покушение. И теперь, видимо, мне предстоит устроить у себя дома прием… или приют… Не то чтобы королевский, скорее уж местечковый.

Я кивнула и пригласила мужчин.

– Ну заходите. А то мало ли, соседи увидят. Вам-то все равно. Вернетесь в свой мир и забудете. А мне тут еще жить да жить. И мой моральный облик будет попран видом ваших обнаженных тел.

Наги захихикали. Рельгор прищурился и посмотрел на меня как-то очень странно. Будто в мои размышления закралась ошибка. Серьезная такая. Как у сапера, что пытается перерезать зеленый провод вместо красного… А затем туманно выразился:

– Мы еще посмотрим, кто здесь останется.

Я открыла дверь и сообщила Рельгору, входя в дом.

– На постой четыре десятка мужиков не возьму! Даже не уговаривайте! Хоть вы сто раз император, а они высокородные оборотни, воины и вообще крутые перцы. У меня нет столько еды! А если я закажу в интернет-магазине сорок кило мяса, у меня закончатся деньги. Не говоря уже о том, что этот КАМАЗ с мясом в мои ворота не въедет. Да и духовка у меня может вместить максимум один противень. Так мы будем целый день готовить. Нет! Я на такое не подпишусь! А очередь в душ? Это же мне придется составлять расписание и принимать душ раз в несколько дней? Опять же – соседи! Еще решат, что я на мужской гарем претендую! Не забывайте, что в книгах фэнтези мужские гаремы организуют в других мирах, а не в нашем! Про одежду вообще молчу! При ваших габаритах нужно, как минимум, шить на заказ. Есть вариант ограбить олимпийскую сборную по баскетболу… Но не уверена, что мне это сойдет с рук. Даже если я буду утверждать, что все ради императора нагов. Посадить не посадят, но запереть точно запрут. В желтом доме, где этих нагов, императоров Неронов и прочих, как собак нерезанных.