Стальная бабочка, острые крылья - Иван Константинов

– Это рейдеры, – после короткой паузы ответила незнакомка. – Самая большая банда за последние пять лет. Она состоит из других, поменьше, и сейчас они двигаются с запада, из пустыни, грабя и убивая всех, кого встретят.

– А города-крепости?

– Я слышала, что они не смогли взять Даллас и обошли его стороной, но города вокруг – им не так повезло.

– Думаешь, в крепости Атланты нас укроют?

– Надеюсь, что нас туда пустят. Я видела множество беженцев по дороге, не думаю, что их всех оставят за воротами.

– Я тоже видела. Они останавливались у меня.

– Это был твой постоялый двор?

– Да, а что?

– Тебе нужно было бежать раньше. Ты все равно его не защитила бы.

Они замолчали. Женщина в маске была права, Мириам не смогла бы подобрать слова, чтобы объяснить, почему ей так тяжело было оставить свой дом, единственный, который у нее когда-либо был.

– Они не отстали. – Слова маски ворвались в размышления Мириам. – Нас преследуют еще несколько каров, я их слышу. Не останавливайся!

– Да, я вижу. – В треснувшем зеркале заднего вида грузовика Мириам отражалось маленькое облако пыли посреди старого хайвея, тонущего в песке. – Они нас догонят?

– Нет, я сама их встречу.

Рейдеры приближались быстро. На этот раз их было больше, Мириам разглядела шесть машин. Незнакомка, ехавшая немного впереди, действительно притормозила и начала отставать.

– Осторожнее, – сказала Мириам и прикусила язык.

Эта… женщина явно лучше знала, что делать. В зеркале девушка наблюдала, как кар ее спутницы замедлился еще больше. Преследователи заметили ее, их машины выстроились в линию, и на одной, самой быстрой, открылись орудийные порты.

Затем женщина в маске затормозила.

Облако пыли вылетело из-под колес ее кара, который завертелся, продолжая мчаться вперед по инерции. Один оборот, второй, третий… И знакомый фиолетовый свет в зеркале едва не ослепил Мириам.

Незнакомка включила лазер всего на долю секунды, пока нос ее машины разворачивался к рейдерам.

Зеркало полыхнуло огнем. Луч прошел горизонтально через передние кары, превратив их в пылающие факелы, оплавленные куски брони брызнули в разные стороны. Две машины, не попавшие под лазер, врезались в обломки, и одна из них прочертила длинную дугу в воздухе. Другая, тоже не успевшая затормозить, ударилась в кар маски, перегородивший дорогу.

Облако пыли мгновенно скрыло место столкновения, Мириам не выдержала, остановила грузовик и выскочила наружу.

На дороге было тихо и очень жарко, на небо больно смотреть. Мириам, щурясь, несколько секунд вглядывалась в облако, пока не уловила движение.

Знакомая фигурка и блеск лезвия. Женщина в маске выпрыгнула из кабины прямо на машину, стоящую рядом. В переговорнике слышалось ее дыхание, такое же спокойное, как и раньше. Кто-то пытался выбраться из машины, и мачете незнакомки поднималось и падало, напоминая крыло бабочки. Покончив с экипажем одного кара, она пошла к другому, перевернувшемуся, и ее дыхание оставалось таким же ровным.

Мириам стало страшно.

– Тебе не нужны батареи? – послышалось в переговорнике. – У этих двоих уцелели топливные элементы.

– Наверное, нужны, – выдавила из себя девушка.

– Хорошо.

– Я вернусь в машину.

– Хорошо.

– Слушай!.. – Мириам остановилась, уже открыв дверь кабины. – А как тебя зовут?

Дыхание в переговорнике сбилось. Женщина в маске не отвечала долго, словно вспоминала что-то.

– Называй меня Би.

III

На ночлег они остановились у края заброшенного городка – Мириам не знала его названия, большая часть невысоких зданий была наполовину занесена песком, заросла низенькими кривыми деревьями и диким виноградом. В остатках домов, все еще возвышающихся над пустыней, свободно гулял ветер, но Мириам помнила, что ближе к осени все изменится. После нескольких дождей виноград зазеленеет снова, и тогда развалины будет не узнать. Они превратятся в зеленые холмы странной формы, ничем не напоминающие творение рук человека.

За весь день они остановились всего два раза, по настоянию Мириам – похоже, что Би не было нужно ни есть ни пить. Также Би не проявила никакого интереса к вопросу о приготовлении ужина, поэтому девушка занялась этим сама, ей было не привыкать.

Она развела костер из сухих веток под стеной низкого строения, которое когда-то могло быть магазином или кинотеатром, теперь оно защищало их от ветра, не более того. Машины стояли рядом, и со стороны хайвея огня видно не было. Повесив над костром котелок с водой, Мириам уселась возле него. Би открыла кабину, но из машины так и не вышла.

– Ты будешь кашу? – спросила Мириам, когда молчание стало совсем невыносимым.

В кабине кара звякнуло, видимо, Би что-то уронила.

– Что? – переспросила она через несколько секунд.

– Кашу с мясом.

– С мясом?

– С говядиной. Она сушеная, в специях, и не то чтобы очень вкусная, зато горячая. Будешь?

– Не знаю. – Би выпрыгнула из кабины одним легким движением, уже знакомым Мириам.

Держа сложенное мачете под мышкой, она подошла к костру и остановилась в нерешительности. Маску женщина так и не сняла.

– Я очень давно не ела… ничего такого.

Мириам, сидящая на сложенном вдвое одеяле, подвинулась, но Би просто молча стояла и смотрела в огонь.

– А что же ты ела? – спросила девушка.

– Сухой бульон, галеты, концентраты… у меня еще остался кофе. – Би наконец-то обратила внимание на одеяло и присела на самом краешке, скрестив ноги, с очень прямой спиной.

Мачете она положила под левую руку, между собой и Мириам.

– Так ты поешь каши?

– Да, наверное.

– Вот и хорошо. А почему ты не снимешь маску?

– Маску?

– Ну, шлем.

– Я к нему привыкла.

– Но ты же не сможешь в нем есть.

Би промолчала, потом нерешительно подняла руки к лицу. Мириам смотрела, как она осторожно, ощупью, отсоединяет бронированные трубки, ведущие к воротнику, затем расстегивает горловой клапан комбинезона. Под ним оказался черный нашейный платок, и Би сдвинула его вниз, чтобы нажать что-то под подбородком маски.

Та лопнула пополам, разделяясь на две мягких половинки, и Би отбросила их за спину вместе со шлемом, как капюшон.

Мириам глубоко вздохнула.

Рядом с ней сидела молодая женщина и, сильно сощурившись, смотрела на огонь. Глубокие отметины от воздушных трубок пересекали ее лицо, а длинные черные волосы были скручены в большой неаккуратный узел на затылке.

– Воздух. – Би повернулась к Мириам, миндалевидные глаза были полны слез. – Такой холодный!.. Ничего не вижу.

– Подожди. – Мириам подтащила к себе один из своих узлов и принялась в нем рыться. – Одну секунду…

Би наблюдала за ней, все так же щурясь, по ее щекам, оставляя грязные дорожки, текли слезы.

– Дезинфектант. – Мириам протянула Би кусок чистой марли, смоченный дезинфицирующим раствором. – У меня тут его целая бутылка. Давай я вытру тебе лицо.

– Я сама. – Би забрала марлю и осторожно приложила ее к щеке. – Холодная.

– Тебе не мешают перчатки?

– Нет, я привыкла. – Марля оставляла грязные разводы, но Би продолжала втирать раствор в кожу, словно стараясь лучше узнать свое лицо на ощупь.

– Еще есть много воды. Может, хочешь умыться?

– Да. – Би бросила марлю в огонь и посмотрела на Мириам.

Ее странной формы глаза были не просто черными, как девушке показалось вначале. Белки покрывала сеть лопнувших сосудов, словно Би не спала много дней.

– Да, я хочу умыться. Что у меня с лицом? Все очень плохо?

– Нет, вовсе не плохо. – Мириам снова заглянула в мешок. – Держи зеркало.

Спустя полчаса в котелке булькала каша с кусочками мяса, а умытая Би сидела у костра, рядом с Мириам, и смотрела в сторону хайвея, в темноту. Зеркало лежало рядом с ней. От предложения Мириам расчесать ей волосы она отказалась. Девушка помогла ей смазать губы и ссадины от трубок защитной мазью и уговорила снять шейный платок, но потом Би просто перестала реагировать на ее вопросы и молча рассматривала себя в зеркало, все так же щурясь. Что она могла увидеть там при свете костра, оставалось загадкой для Мириам.

Разложив кашу в две жестяные миски, она отдала Би ее порцию, и та молча взяла ее. Женщина ела очень медленно, словно пробуя каждую ложку заново, но одолела все, до последней крошки.

– Вкусно? – спросила Мириам. – Обычно я готовлю лучше, но сегодня просто не из чего.

– Вкусно, – ответила Би и встала. – Спасибо тебе… и за зеркало тоже.

Она ушла в темноту, к своей машине. Мириам сложила миски, завернулась в запасное одеяло и улеглась у огня. Почему-то она была уверена, что Би позаботится о том, чтобы в темноте к их лагерю никто не подошел.

Проснувшись посреди ночи, Мириам долго не могла понять, где она и почему вместо жесткой рамы кровати под ней песок. А когда поняла, расплакалась, впервые после прихода рейдеров. Она рыдала горько и бесшумно, как научила ее жизнь без родителей, роняя слезы в одеяло, пока звуки, разбудившие ее, не повторились снова. Она села, оглядываясь.