Эхо Земли - Шон Уильямс

Отсутствие сложных форм чужой жизни на Адрастее соответствовало начальным предположениям Питера: теперешними исследователями Вселенной являются только люди, а появление иных форм высокоразвитой жизни где-либо нереально. Остаются бактерии, застывшие в своем развитии с незапамятных времен. Ничего другого не случится, если не погибнет человечество и Вселенная снова не включит свой «компьютер».

И все же окончательный вывод придется делать только после того, как все исследовательские корабли возвратятся на Землю. «Типлер» отправил свои данные на Землю сравнительно недавно, пять месяцев назад, то есть через месяц после их прибытия сюда. Он, Питер Эландер — или его не слишком хорошая копия, — не участвовал в открытии здесь цианобактерий, во всяком случае, не был живым свидетелем тех событий. Теперь же Питер старательно прокручивал назад каждую секунду своей памяти — для того чтобы попытаться решить более важную проблему: как здесь выжить и понять, что же в действительности произошло на планете.

Питер угрюмо заворочался в «ванне». Краешек его сознания не покидало ощущение досады, хотя Эландер, полностью поглощенный воспоминаниями, не отдавал себе в этом отчета. Сколько он уже здесь пролежал? В любом случае успел согреться и отдохнуть, хотя бы физически. Экспедиция проходила совсем не так, как хотелось бы Питеру, но он привык к трудностям.

«Если не для нас, то для кого именно…»

Обрывки воспоминаний продолжали пульсировать в мозгу Питера практически без передышки. Всего лишь хрупкие кусочки памяти… Впрочем, они не смогли бы помешать ему заснуть. Питер боялся и расстаться с этими воспоминаниями, и того, что они смогут стать собственностью, частью его самого.

Однако если это были не его воспоминания, то кто он есть сам и какое отношение имеет ко всему происходящему? Почему его зовут Питером Эландером? Почему он вообще существует? Иногда он ощущал себя копией протоинтеллекта оригинального Питера Эландера, пытающейся выбраться из информационного мусора и осознать свою суть. В такие моменты какая-то внешняя сила сводила все попытки действия к нулю.

Ты слишком торопишься. Пока для тебя ничего нет. Возвращайся туда, откуда пришел, и ты никогда не почувствуешь разницы.

Вернуться Питер уже не мог, а лежать и ждать развязки не хотел. Он был просто обязан выжить. Если он не Питер Эландер, а другой человек, то должен выяснить, кто именно, и стать именно им. Питер не сомневался, что в этом вопросе Лючия была бы на его стороне.

Эландер опустил в воду подбородок, собираясь погрузиться туда целиком.

Тут он почувствовал запах горелого и вспомнил, что звук падающих в «ванну» капель воды уже давно прекратился.

1.1.2

Кэрил Хацис закончила сеанс связи с Клео Сэмсон с ощущением, что будет вынуждена пойти на уступку.

Именно вынуждена — из-за теперешних весьма скромных возможностей. С этим типом Эландером Кэрил всегда было непросто: придется снова выделять ему ресурсы, предназначенные для самых успешных и удачливых в проекте. Если преимущества окажутся не на стороне Питера, пострадает она сама. Если же получится наоборот, то ей придется иметь дело с еще более самонадеянным Эландером. Наконец, Кэрил просто устала от напрасной траты собственного времени. Возможно, Питер пытается найти то, чего нет и в помине. Если, конечно, кто-то на Земле…

Нет, только не это.

Кэрил усилием воли отбросила неприятную мысль, хорошо представляя, куда она может ее завести.

Возможно, основатели проекта ОЗИ-ПРО уже после их вылета с Земли выявили и решили все потенциальные проблемы, связанные с энграммами памяти. Вполне вероятно, проблемы Питера можно «вылечить» обыкновенным патчем к устаревшему программному обеспечению. Наконец, не исключено, что просто следует понадеяться на принцип «время — лучший лекарь». в любом случае просьба о помощи дойдет до адресата только через сотню лет, да еще столько же придется ждать ответа.

Членам экспедиции придется все решать на месте. Или Эландер разберется во всем сам, или его придется заморозить, закрыв информационный канал. Кэрил не раз размышляла об отдаленных последствиях последнего шага. В любом случае деморализующий эффект будет налицо. Кого-нибудь из команды обязательно заинтересует, что же случилось с беднягой Питером или его перемороженной и не слишком хорошей копией, и почему они теперь вынуждены таскать останки Эландера за собой.

Что бы подумал об этом его оригинал?

А что скажут организаторы всей программы?..

— Сволочи вы, — сказала вслух Кэрил, адресуясь к своему далекому начальству. — Я же не психолог. Меня никто не учил.

Кэрил наблюдала за тем, как постепенно заполняется «ванна» Питера, и думала о возможной роли Клео Сэмсон во всем происходящем.

Кэрил ревновала Эландера к Лючии Бенк еще до старта экспедиции. Очевидно, энграмма памяти Хацис сохранила те сильные эмоции. Неужели ее и сейчас подсознательно тянет к Питеру?..

Однако будет величайшей глупостью позволить соединение тел подопечных, даже если это будет иметь весьма благотворные последствия для Эландера. Во всем этом Хацис находила некоторое сходство с историей Франкенштейна, породившего монстра, который погубил своего создателя…

Да уж — чудовище, лишенное невесты.

Впрочем, если Клео Сэмсон действительно настолько неравнодушна к Эландеру, почему же она доносит на него?

— У нас очередная вспышка активности объекта, похожего на пульсар, — раздался с мостика голос Джеми Сивио, специалиста по военным вопросам в их проекте.

На «Фрэнке Типлере» понятие «корабельный мостик» было достаточно условным, однако Кэрил легко определила, где должен находиться этот сухощавый, всегда спокойный человек сорока с небольшим лет.

— Интересно, в какой точке неба проявился предполагаемый пульсар?

Джеми показал ей полученные в форме многоцветных диаграмм данные.

— Здесь, над эклиптикой.

Он обратил внимание Кэрил на точку в нескольких астрономических единицах дальше Адрастеи. Пульсирующий золотистый свет в безжизненном космическом океане.

Слишком далеко.

— Тот же спектр, что и в прошлый раз, но вдвое ярче.

— Есть ли по нашим данным в том направлении какие-либо объекты?

Джеми отрицательно покачал головой:

— Самый ближайший известный нам объект — это мы сами. Хотите отправить космозонд?

Кэрил задумалась.

Один зонд они уже потеряли в прошлый раз: вспышка длилась менее суток, а зонду необходима минимум неделя, чтобы добраться до места. В итоге их посыльный ничего не обнаружил: ни плотного объекта, ни остаточной космической пыли.

— А не выбрасывает ли эта штука каких-либо объектов, обладающих массой? — Кэрил захотела еще раз перепроверить детали.

— Ничего такого, что могло бы причинить нам вред.

— Пульсар движется?

— Да, но не очень быстро. Пока у нас слишком мало данных для расчета его траектории, — пожал плечами Джеми. — Наши астрофизики Отто и Налини скоро должны представить точные данные.

— Как всегда.

— Но это не соответствует…

Джеми умолк, заметив, как нахмурилась Кэрил.

— В общем, понятно, что я имел в виду.

Джеми улыбнулся, что усилило недовольство Хацис.

— Если бы я думала, что объект имеет искусственное происхождение, то не стала бы этого скрывать.

— О'кей. Значит, ты, Кэрил, полагаешь, что пульсар — просто кусок космического мусора?

— А это уже совершенно другой вопрос.

Про себя Хацис добавила: «А ты на него так и не ответил».

— Какие еще данные есть в нашем распоряжении? — сказала она вслух.

— Мы наблюдаем его уже в течение часа, — снова заговорил Джеми. — Пульсация ритмичная, но не настолько, чтобы казаться подозрительной. Если бы наши датчики были менее чувствительными, они могли бы ошибочно принять данный объект за настоящий пульсар.

— Возможно, это кусок антиматерии? — предположила Кэрил. — Метеор неправильной формы, состоящий из антивещества, залетевший извне и время от времени зажигающийся в потоках солнечного ветра… Световые вспышки, зависимые от скорости вращения объекта. Это допустимо?

— Если дела обстоят именно так, то Отто и Налини во всем разберутся. Они работают уже втрое больше обычного.

Кэрил кивнула, соглашаясь.

Для членов ее команды в этой экспедиции использовалась специальная технология переменного времени, позволявшая замедлять ход мыслей почти до полной их остановки в момент собственно полета — и, наоборот, при необходимости ускорять работу интеллекта. В итоге одна ее личная минута для двух астрофизиков команды равнялась трем, и эта скорость была близка к верхнему пределу быстроты обработки энграммной памяти.