День рождения мертвецов - Стюарт Макбрайд

Автострада представляла собой красную ленту из задних габаритных огней, протянувшуюся до самой развязки на Кингзвэй. Светились дорожные знаки «ДОРОЖНЫЕ РАБОТЫ — ВОЗМОЖНА ЗАДЕРЖКА ДВИЖЕНИЯ». Это точно, задержка присутствует.

Ударил по тормозам. Забарабанил пальцами по рулю:

— Может занять несколько недель.

— Да ты… Что мне сказать шефу?

— Как обычно, расследование ведется по нескольким направлениям и…

— Я что, похож на идиота, который по Кингз-ривер на топоре плавал? Нам нужен подозреваемый, нам нужен результат, и нам нужно это сейчас. Половина журналистов Шотландии дежурит у входа в штаб-квартиру в ожидании наших сообщений, а другая половина сидит в засаде на Макдермид-авеню.

Поток машин почти не двигался — едва тащился вперед, потом останавливался, потом снова тащился. Какого черта эти ублюдки стоят на одном месте?

— Ты меня слышишь?

— Что? — Я моргнул. — Да… Не так чтобы много мы можем здесь сделать, это точно. — На соседней полосе впереди освободилось местечко, я придавил ногой педаль газа, но старый ржавый «рено» этого почти не заметил. Надо было взять одну из разъездных машин отдела. — Ну давай же, старый…

Прогромыхав мимо, на освободившееся место втиснулась громадная фура «теско». Потоки грязи из-под ее колес сделали ветровое стекло «рено» непроницаемым, пока дворники не расчистили его парой радуг-близнецов цвета хаки.

— Скотина!

— Где ты?

— На въезде в Данди — рядом с гаражом «тойоты». Движение ужасное.

— Ладно, давай попробуем еще раз. Помнишь, я предлагал тебе быть аккуратнее с сержантом Смитом? Ну так вот, теперь это уже не просьба, это приказ. Выяснилось, что до того, как перейти к нам, этот скользкий задрот работал в Профессиональных Стандартах[5] полиции Грэмпиана.

Профессиональные Стандарты? Твою ты мать…

По крайней мере, теперь все становилось понятно — детектив-сержант Смит всегда выглядел как человек, который будет стучать на своих коллег, а потом кончать в ботинок от радости, что их заложил.

Движение возобновилось, и мы продвинулись вперед еще на пару машин.

— Тогда зачем мы его взяли?

— Вот именно.

— Может быть, для того, чтобы все заткнулись на какое-то время?

— Ты так думаешь? — Молчание на другом конце. Потом Вебер снова заговорил: — Профессиональные Стандарты. Из Абердина.

— Я знаю.

— В смысле, они нам не верят, что мы можем сами наводить порядок в своих рядах. Что в общем-то, если говорить откровенно, вполне справедливо. Но все-таки существуют же какие-то принципы. Нам нужен результат, и по-быстрому. — Щелчок — и Вебер исчез.

Ну да, получим результат по-быстрому, потому что именно так дела делаются. Не важно, что специализированное полицейское отделение восемь лет гоняется за этим ублюдком, — Веберу нужен результат. Веберу важен результат, чтобы руководство в Грэмпиан и Тэйсайде не обнаружило, что все слухи о криминальном отделе полиции Олдкасла оказались правдой.

Я снова сделал радио громче, и из динамиков заныла какая-то мальчиковая группа.

О-о, детка, скажи, что ты любишь меня,Не говори «может быть»,Оу — вау, не могу без тебя жить ни дня,Не могу не любить…

Снова зазвонил мобильный телефон, и его старомодный звонок был мелодичнее, чем эта дрянь, которую передавали по радио. Я ткнул пальцем в зеленую кнопку, снова зажал телефон между плечом и ухом:

— Что-то забыли?

Небольшая пауза, затем женский голос с ирландским акцентом:

— Думается мне, что ты сам чего-то позабыл, так что ли?

О господи… Я судорожно сглотнул слюну. Крепче схватился за руль. Миссис Керриган. Твою мать! Зачем я ответил на этот чертов звонок? Всегда надо смотреть на дисплей перед тем, как ответить.

Детка, не будем ссориться,А просто сделаем, сделаем, сделаем, сделаем это…

Я откашлялся:

— Я собирался… я собирался позвонить вам.

— Ага, я так и подумала. Только чего-то ты припозднился. Мистер Инглис очень расстроен.

Мы сделаем это с тобой!— Проигрыш.

— Мне нужно еще немного времени, чтобы…

— Тебе чего, пяти лет мало? Я уж было подумала, что ты издеваешься. Хочу получить три штуки во вторник днем, о’кей? Или я твою жопу в лохмотья порву.

Три штуки завтра днем? И где же это я найду три штуки к завтрашнему дню, позвольте спросить? Это было просто невозможно. Они мне точно ноги переломают…

— Нет проблем. Три тысячи. Завтра.

— Кровь из нее сильно идти будет, да. — Повесила трубку.

Я наклонился вперед и положил голову на руль. Пластиковая поверхность была шершавой, как будто ее кто-то жевал.

Нужно просто ехать и ехать. Проехать Данди — и куда-нибудь на юг, к чертовой матери, куда глаза глядят. В Бирмингем или в Ньюкасл — остановлюсь у Бретта и его бойфренда. Для чего еще нужны братья? Если только они не будут приставать ко мне с просьбой помочь планировать их свадьбу. А они точно будут. Как, твою мать, рассадить гостей, как разместить на столе вазы с цветами, vol-au-vents…[6]

Да пошло оно…

Это будет круто, детка,Сделаем это!— Торжественный финал.

Сзади заревел автомобильный гудок. Я посмотрел вперед и перед капотом «рено» увидел пустое пространство. Нажал на педаль газа и снова пристроился к заду «ауди».

— Вы слушаете «Тэй ФМ»,[7] и это был «Мистер Боунз» с песней «Сегодня ночью, детка». У нас впереди «Грандиозная распродажа в Овергейт», но сначала Николь Гиффорд хочет пожелать своему жениху Дейву удачи на новом месте работы, Селин Дион с песней «Просто уходи»…

Или еще лучше — сматывайся, и побыстрее. Я выключил радио.

Три штуки к завтрашнему дню. Не говоря уже об остальных шестнадцати…

Вымогательство существовало всегда — нужно просто вернуться в Олдкасл и нажать на кого надо. Нанести визит Вилли Макнотону — проверить, впаривает ли он еще школьникам «фэнтези».[8] Это будет стоить по меньшей мере пару сотен. У Карен Тернер бордель на Шепард-лэйн. А Толстяк Джимми Камбелл, наверное, все еще выращивает травку у себя на чердаке… Сделать еще с десяток визитов по известным адресам, и можно собрать тысячи полторы, а то и две.

Останется еще тысяча фунтов, а продать больше нечего.

Может быть, миссис Керриган сделает мне поблажку, и они сломают мне только одну ногу. А на следующей неделе набегут сложные проценты — вместе со сложными переломами…

Парковка была почти пустой, только горстка представительских лимузинов да взятые напрокат машины сгрудились у входа в гостиницу. Я заехал на свободное место, выключил мотор и остался сидеть в машине, тупо уставившись в никуда под монотонный стук дождевых капель, барабанивших по крыше.

Тук, тук, тук.

Я повернулся. На меня сквозь пассажирское окно смотрело чье-то круглое лицо: узкий рот, заросшие щетиной щеки, сияющая лысая голова, с которой стекают дождевые капли, темные мешки под глазами и синевато-серая кожа. И акцент — чисто ливерпульский:

— Ты выходишь или что?

Я закрыл глаза, сосчитал про себя до пяти и вылез под дождь.

— Господи Иисусе, да ты посмотри на себя. — Углы крошечных детских губ опустились. — Такой рожей только старушек пугать. — В руке зажат бумажный пакет, логотип «Бургер Кинг» вымазан чем-то красным.

— Думал, муниципалы давно из вас все дерьмо повыбивали.

— Шутишь? Мне это как леденцы на палочке — хоть разруби меня пополам, а я все буду повторять: «Сабир любит Мерсисайд!».[9] — Он указал коротким толстым пальцем на мое лицо: — А как другой парнишка выглядит?

— Почти так же мерзко, как ты.

— Твоя мамаша не жалуется, когда я ей вставляю. — Сабир улыбнулся.

— Сказать по правде, с тех пор как померла, она уже совсем не такая разборчивая. — Я закрыл машину, дождь стучал по кожаным плечам моей куртки. — Макмилланы здесь?

— Не, дома. Мы тут себя тихо ведем. Ты что, думаешь, им очень хочется, чтобы ребята прокурорские у них тут на ступенях лагерь разбили, типа того? — Сабир повернулся и, покачивая широкими бедрами, поковылял к входу в гостиницу — ступни на без десяти два, как у утки. — Панаша вроде еще держится, а мать — всё, в хлам. А у вас как дела?

Я прошел за ним сквозь автоматические двери в тихий вестибюль. Администратор, склонившись над телефонным аппаратом, царапала что-то в своем ежедневнике.

— Я знаю… Да… Ну, это она из зависти…

Сабир направился к лифтам и надавил на кнопку: