Отдыхай с Гусом Хиддинком: четыре анекдотичные футболяшки - Дима Федоров

– Сорок процентов, – обезумел Сохатый.

На этом интересном месте парочка откланялась и, чуть не пританцовывая, добежала до машины.

– Ты понял, как надо разговаривать? – Соха самодовольно бил свою грудную клетку кулаком, превращая победоносную тираду в блеяние.

Волконский, впрочем, воспринял риторический вопрос как комплимент в свой адрес:

– Главное – вовремя сказать нужное слово.

– И не жадничать! – Сохатый нравоучительно поднял палец вверх.

– Жадность – удел низких и порочных натур. – Волк тоже красиво навострил пальчик, изрекая истину.

А высокопоставленное лицо опустило пальчик вниз и нажало на кнопку спикерфона.

– С этими меня соединяй, – могущественно велело оно секретарше.

И это означало, что парочка приобщилась к абсолюту !

В начале следующей недели в компании MAGIC FOOTBALL уже работало десять человек и занимала она пятикомнатный офис на Тверской. Волконский и Сохаев потенциальных партнеров принимали у себя и только к нефтяникам соизволили отправиться сами. «Нефтюг» в идеале должен был выступить генеральным спонсором мероприятия.

– Во-первых, им намекнут, что надо поддержать матч века, – Сохатый обживал коврики нового BMW пеплом сигары, – а во-вторых, надо же им как-то бороться с производителями дискретного топлива. Хоть имиджево бороться, если по-другому не получается.

– Но в России-то у них все в порядке – здесь на дискретное топливо разве что в двадцать втором веке перейдут.

– В том-то и дело! Им нужно бить врага на чужой территории. Трансляция – на всю Европу, и, представляешь, дискретчики увидят рекламу «Нефт–юга»… Да они себе уши обкусают от досады. Им такой утирон будет. Вот на эту идею и надо развести нефтяных лохов.

Лохи, правда, не хотели разводиться. Или делали вид, что не хотят. Заартачились для солидности. Мягко шуршали дорогими галстуками о не менее дорогие рубашки и костюмы и не желали видеть связи между их бизнесом и интеллектуальной сферой.

– При чем тут писатели и мы? Вот если бы автомобильные гонки…

– Но это тоже спорт! – горячился Сохатый.

– Нам проект кажется прежде всего культурным.

– Все зависит от слогана. – Волк после визита в Администрацию президента чувствовал неуемное вдохновение. – Игру увидит вся Европа… Надменная Европа, которая намекает на то, что через десяток лет перейдет на дискретное топливо. И вот она получает страшный укол. Шок! Россия – страна великой культуры и… нефти ! В одном ряду, одной строкой. Культура и нефть – смежные понятия. Культура в России невозможна без нефти. А дискретчики что?.. Разве они помогли Достоевскому? Разве они запустили идеи Толстого в народ? Разве они сделали духовность Пушкина доступной миллионам? Нет! Они думают только о собственной наживе, поэтому дискретное топливо, кстати, и дороже. Русская нефть несет свет миру!

Но на самом деле было пасмурно и угрюмо. Переговоры проходили на верхнем этаже нефтюгов–ского небоскреба в огромном стеклянном павильоне. Дождь плаксиво заливал город, и с высоты даже не птичьего, а соколиного полета народонаселение казалось букашками, на которых писает накачавшийся пивом хам.

Речь Волконского произвела могучий эффект: костюмы зашуршали, как сухой валежник перед тем, как в него попадет молния. Нефтяники загалдели, принялись планировать нюансы креатива. Участие уже не обсуждалось – обсуждались формы.

– Господа хорошие, так когда контракт подписываем? – Сохатый властно остановил суету.

Точно так же он вопрошал остальных клиентов после четверти часа разводилова. И отказов практически не случалось. Сохаев к тому же существенно расширил границы бизнеса. Он занялся продажей мест в виртуальных VIP-ложах. На эту мысль его ненароком навело высокопоставленное лицо в Администрации.

– Берлога, отвечай, можно сделать так, чтобы на стадионе было побольше лож и при укрупнении кадра там сидели совершенно конкретные люди? Все их данные мы тебе дадим. Видео, фотки, то-се, пятое-десятое.

«То-се, пятое-десятое» не были у Сохаева словами-паразитами в чистом виде. Когда ему требовались факты или примеры, а их не хватало, то он добавлял «пятое-десятое» и умозрительно доказательная база таким образом незаметно увеличивалась. Поскольку у Сохатого все время чего-то не хватало, а на собеседников надо было произвести впечатление, то вполне естественно, что «пятое-десятое» регулярно закрывало собой амбразуры в переговорах.

Берлога пообещал рассадить всех VIP-клиентов. И самое забавное, что желающие находились в избытке. После того как СМИ получили пресс-релизы и свихнулись от сознания эксклюзивности матча, VIP-персонажи скупали не отдельные места, а целые балконы. В течение двух недель все было кончено: четыреста мест по периметру принесли за вычетом налогов чуть больше миллиона.

– Мы им еще сертификаты, запаянные в стекло, выдадим, – разошелся Сохатый.

– Я все-таки не в состоянии понять, каким нужно быть идиотом, чтобы за тысячу купить точку в ящике, которую, кроме тебя самого, никто и разглядеть не в состоянии. Они ведь так же, как все, будут смотреть матч по телевизору и не получат никаких преимуществ перед остальными.

– Да они и смотреть-то скорее всего не станут.

– А зачем им тогда?

– Волк, Волк, у тебя, конечно, два высших образования, но ты не догоняешь… Здесь люди рождаются, живут и умирают для того, чтобы хоть как-то, хоть на секунду почувствовать себя VIPом и, что важнее, дать это почувствовать всем остальным. Для такой высокой цели не жалко денег. И деньги в России достаются только тем, кто такую цель имеет.

– А мы сами будем сидеть в VIPе? – загорелся Волк.

– Мы? – Сохатый призадумался. – Нам не надо светиться. Мы – над схваткой!

С этим приятным ощущением надсхваточники прошли в кабинет на очередные переговоры.

Еще одно ноу-хау Сохатого представляло собой продажу спонсорских контрактов под конкретных игроков. Застрельщиком действительно стал Петров-Водкин. На Пушкина клюнуло «Росвооружение», Достоев–ского подписал Golden Palace, Чайковского – ночной клуб «Три обезьяны», Малевича – «Черноголовка», а Попова – радио «Попса». Всем Сохаев клялся здоровьем ни о чем не подозревающих родителей, что их игроки появятся в стартовом составе. Волк схватился за голову. Сохатый смеялся – прокатит…

Короче, деньги приходили легко и непринужденно. Как девочки по вызову. Зато некоторые оргвопросы упрямствовали и не желали решаться. Для загрузки в MAGIC требовались все существующие в природе творения конкретного человека, все документы о нем и по возможности изображения. Помимо этого, нужен образец ДНК для полного просчета психофизических составляющих. Необходим небольшой соскоб с праха. Некоторые потомки гениев попробовали было возникать (как и положено интеллигентам), роптали по поводу морально-этической стороны эксгумации. Но Сохаев им сунул малость зеленых портретов Франклина, и принципы потомков начали претерпевать эволюцию. А у кого не начали, тем позвонили из Администрации президента. И под влиянием коротких, но насыщенных бесед принципы подвергались переосмыслению на новом этапе исторического развития Родины. Хуже обстояло дело с теми гениями, у которых не оказалось не только потомков, но и, собственно, останков. Что, например, делать с тем же Рублевым?

Выяснилось, что недавно при раскопках Спасо-Андроникова монастыря было обнаружено два захоронения пятнадцатого века. Предположительно, Андрея Рублева и его напарника Даниила Черного. Но немедленно оформилась целая бригада противников гипотезы. Поэтому скелеты так и остались скелетами – в ранг мощей их возводить не стали. И к тому же непонятно, кто из них Андрей, а кто Даниил. Сохаев искренне удивлялся поповской щепетильности:

– Какая, хрен, разница! Все монахи одинаковы. Тогда они не курили, не пили и не увлекались сексом. Короче, примерные ребята, средневековые пионеры.

И вот ночью за сотку баксов сторожу оперативная группа пробралась к сомнительным останкам. Группа состояла из двух отпетых студентов пятого курса. Дилетантам свойственно тянуться к себе подобным – медикам с именем и устоявшейся репутацией Сохаев как-то не доверял. А эти… Эти вполне прозрачны в своих проявлениях. Немного авантюризма, чуточку криминальных инстинктов, бездна брутальности и масса обаяния – коктейль, который нравился и самому Сохатому. Один минус – студентам не хватало мозгов, чтобы принимать самостоятельные решения. Им требовался совет. В два часа ночи. Время их совсем не смущало.

Сохаев как раз раскручивал одну проблемную фемину. Самое страшное, когда девушка не знает, чего хочет. Или, точнее, когда она хочет всего… И денег, и чистоты отношений, и интеллектуальности отношений, и даже грубой чувственности (порой). Сохаев мог похвастаться только первым и последним пунктами программы. Да и то с оговорками, потому что его эротизм был скорее не грубый, а вульгарный. И выпячивался он не моментами, а перманентно. И вот когда Сохаев напряг все свои душевные ресурсы, чтобы создать хоть какую-то видимость присутствия у него добродетелей, тут как раз и завибрировала мобила, возбужденная вызовом медицинских обалдуев.