Повелитель Аквы - Артемис Мантикор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Может быть даже именно в странном отношении крыс и кроется разгадка такого доверия. Хотя, стоит отдать должное, повелителем Терний его тоже называли не просто так. В магии земли и обращении с зеленью он и впрямь был хорош. Просто не стремился демонстрировать свои силы, как та же глупышка Ирис.
— Сам справлюсь, — фыркнул магистр Смерти. — Сейчас это меньшая из наших бед.
— Как скажешь, — подавив зевок, ответил Тахион. — Тогда, если принцев безумия рядом не наблюдается, я пойду. У меня ещё остался квест от владыки.
Тахион и Стерх были его усилением на случай, если сотворивший вспышку магии пустоты так и остался где-то в окрестностях. Будь здесь прорыв пустотной твари, именно так бы оно и было, да и подпрепление было бы в тему.
Но врага на месте не наблюдалось. Лишь дыра в земле и остаточные признаки стихий фрактала и пустоты. Значит, пустотник был не только силён, но и достаточно разумен. Не так много последователей проклятой стихии на третьем ранге способны поддерживать связное мышление.
Принцы безумия в городе… Становится понятна активность ордена Тиши. В конце концов, они непримиримые враги. Встретившись, синий некромант с проклятым принцем наверняка бы вступили в схватку друг с другом.
Вот только где ж вы нашлись-то, два одиночества..?
— Вали, — махнул рукой Тан. — Пустотник, что был здесь, давно свалил.
Сражения явно не намечалось. Больше работы для чистильщика, да и самому магистру Смерти есть чем заняться — великий Ректор дал вполне однозначные указания на счёт Тиши. Ни они, ни принцы, союзниками Доминиону не были. Скорее наоборот.
— Тогда и я тоже пойду-ка отсюда, — скривился Стерх. — Поищу ещё нашего беглого принца безумия.
— Давай-давай. А я, пожалуй, займусь поисками нашего некроманта, — сплюнул Танатос и добавил, уже про себя. — И заодно отыщу парочку проблемных ученичков…
2. Тропы домена Смерти
Рука Ласки была холодной. Такая маленькая ладонь… тяжело поверить, что это слабое с виду создание поднялось на вершину рейтинга академии. Хрупкая, уязвимая, совершенно лишённая амбиций или чувства превосходства.
Вся её колючая сила — лишь способ защитить нечто, скрытое глубоко внутри. Остаток души настоящей Ласки. Что же она пережила, что стала такой?
Как она выживала всё это время одна в академии? — задумался я. — Общение и интриги явно её слабая сторона, так что благодарить за это она могла лишь свои собственные навыки. Прятаться по тёмным углам, спать на книжных полках в библиотеке, шарахаться от каждой тени...
Но для меня эта девушка стала чем-то вроде источника силы. С ней рядом я будто бы становился вдвое сильней. Сомнения уходили прочь, и я знал, что справлюсь со всем, что встретится на моём пути.
К счастью, сейчас дорога была спокойной.
По обе стороны от нас находились безлюдные заброшенные дома, оплетённые множеством подземных растений. Сквозь выбитые окна тянулись зеленеющие лианы, а путь вперёд слабо подсвечивался редкими подземными корнецветами.
Здесь, во внешних доменах города, течение времени чувствовалось особенно сильно. Циклы, заменявшие местным часы, заливали улицу своим цветом.
Сейчас был поздний вечер. Корнецветы закрывались, приобретая тёмно-красный оттенок.
— Враги, — тихо шепнула Ласка, выхватывая ладонь и материализуя свои кинжалы из инвентаря.
Прямо перед нами темнеющая безлюдная улочка заливалась желтоватым подрагивающим светом. Кто-то приближался. Я не слышал шагов, но в этом мире полно левитирующих тварей и бесшумных призраков.
Я тоже приготовился к бою, проявив посох Нефтис и готовясь читать молитву покоя.
А затем послышался облегчённый вздох девушки, и я усмехнулся.
На нашу улочку вылетел одинокий бумажный фонарик. К нам и впрямь летело нечто левитирующее, но совершенно безобидное и вообще не имевшее собственной воли.
В городе было и своё, магическое освещение в виде хаотично летающих источников света. И им было плевать, кто и куда направляется по опустевшему домену. В заброшенном и всеми забытом районе города всё ещё было нечто подобное, да ещё и в рабочем состоянии.
Мы замедлились и поравнялись с летающим артефактом.
— Коснись его, — попросила Ласка.
Что я и сделал.
Желтый пятиугольный предмет с изогнутой декоративной крышкой вспыхнул ярким лазурно-бирюзовым светом и поплыл от нас прочь, заливая улочку ярким сиянием. На ходу он чуть набрал силу и начал подниматься выше, к крышам домов.
Вы потеряли 20 единиц маны. — последовало сообщение от мира.
Вот значит, как это работает. Касание даёт этим фонарикам силу лететь и освещать улицы, а замедляясь и становясь тусклее, они опускаются вниз.
— Как бы это нас не выдало, — вслух подумал я.
— Через пол часа он поменяет цвет на жёлтый и взлетит выше крыш. А до тех пор он будет слишком низко…
— Может, мы когда-то здесь жили? — предположил я. — В чём настоящая причина того, что здесь так любят стирать память? Ты когда нибудь спрашивала, зачем её стирали тебе?
— Мастер Танатос скажет то, что должно быть сказано, — покачала головой тень. — Ни словом больше. Пока что вы знаете его ещё слишком мало. Он лучший стратег Доминиона и ничего не делает просто так.
— Это не ответ. Неужели тебе самой не было интересно?
— Было. Но… знаешь, иногда важнее сохранить то, что имеешь, а не гоняться за смутными мыслями и фантазиями, — вздохнула Ласка. — Я видела эту или похожую улицу во снах. Смутно помню.. сон, в котором мы вместе укрывались в каком-то доме. Длинную дорогу, по которой мы куда-то шли. Между светящихся растений и горящих камней… Море без волн из кристально чистой воды. И пещера, в которой идёт вечный тёплый дождь…
На последних словах она чуть покраснела.
Мне же все её слова казались странно знакомыми. Память тела, мой предшественник был знаком с Лаской раньше, или я попал сюда намного раньше и мне уже однажды стирали память. А может, даже и не однажды.
Всё, как говорила богиня воды. Она назвала меня именем Сион, среди прочего. Если первое и последнее названное ей имя — моё, то почему бы и этому не быть моим?
— Твои сны мне кажутся знакомыми. Мы с тобой как-то связаны, Ласка. И мы должны докопаться до сути. Нельзя позволять никому вновь стирать
