Семьи.net (сборник) - Михаил Тырин

– Дмитрий, ты? – прокричала с кухни мать.

– Я, – ответил Митник, снимая тяжелые берцы и куртку. Вынул деньги из кармана и, проходя мимо своей комнаты, спрятал за широкой щелью дверного косяка.

– Ты где шлялся? – мать нарисовалась на пороге кухни. В засаленном банном халате, с волосами, повязанными пестрым шарфом. – Почему опять не забрал сестру из школы?

Никогда не интересовавшаяся Анькиной учебой настолько, чтобы знать расписание дочери, мать и не подозревала, что ребенок систематически прогуливает уроки.

– Не успел, – ответил Митник зло, боком протискиваясь мимо. Его мать, всегда казавшаяся ему изящной и стройной, как-то незаметно потолстела и расплылась за годы фриланса.

Сестра сидела за обеденным столом, вяло ковыряясь вилкой в тарелке. Порошковое пюре, разделившись на фракции, смешалось с соевой подливой и образовало однородную неаппетитную массу. Анька сгребала ее в кучу на край тарелки, а затем, подцепив вилкой соевые бобы, располагала их там вертикально.

– Аня, ну что ты делаешь? – спросила мать, ставя перед севшим за стол Митником его порцию.

– Мягкую конструкцию с вареными бобами, – ответила Анька мрачно, пытаясь поправить завалившийся набок боб.

Мать не поняла шутки. Несмотря на то, что работала она графическим дизайнером, ее познания в классическом искусстве оставляли желать лучшего. Митнику нравилось думать, что именно поэтому ей и не удалось за все эти годы найти приличное место в преуспевающей конторе, а не пробавляться разовыми заказами мелких предпринимателей и амбициозных стартаперов. Мать никогда не говорила этого вслух, но Митник знал: сперва ее не брали на работу из-за них с Анькой. Потом, когда он получил, наконец, аттестат, было уже слишком поздно: сорокалетняя женщина с дочерью-подростком в глазах работодателей была ничуть не лучше молодой матери с двумя детьми.

– Это кладка чужих, – сказал Митник, спеша скорей перекидать безвкусную комковатую массу в топку. – Свежеотложенные яйца. Через пару недель они станут больше, а потом из них вылупятся маленькие юркие фейсхаггеры. Так что давай, Анька, ешь быстрее. Спаси Землю от инопланетной заразы.

Мать, увлекавшаяся старой фантастикой, хранившая на своем компе террабайты фильмов полувековой давности, замерла, не донеся вилки до рта. После секундного раздумья аккуратно опустила руку, новым взглядом окинув содержимое тарелки.

– Вон из-за стола, – произнесла мать ледяным тоном.

Анька, казалось, растекшаяся по столешнице окончательно, вмиг подобралась и тихо выскользнула вон. Митник, отломив кусочек хлеба, спешно сгребал остатки соевой подливы.

– Оба, – голос матери заледенел еще, и Митник понял, что задерживаться дольше уже нельзя. Поднявшись, поспешил убраться в свою комнату.

Там уже, хрустя яблоком и взобравшись с ногами на диван, расположилась Анька. Несмотря на то, что ей был отведен свой уголок в зале, большую часть времени сестра околачивалась у него, развлекая и мешаясь одновременно.

– Хочешь яблочко? – спросила она, протягивая Митнику крупный, спелый плод.

– Где взяла? – спросил Митник, принимая угощение.

– Купила, – Анька безразлично пожала плечами, как бы добавляя: «Подумаешь, какие пустяки».

– На какие шиши? – спросил Митник, пряча яблоко в стол. Подавив желание оглянуться на дверь, сел в кресло напротив и уставился выжидательно. Сестра знала о его заначке, но до сих пор ни разу не притронулась к тайнику. Это были деньги, откладываемые на ее учебу. Это она тоже знала.

– Заработала, – ответила Анька с вызовом в голосе, и Митник не стал расспрашивать дальше, боясь обидеть сестру недоверием.

– Молодец, – ответил он, решив, что прояснит происхождение денег позже, по своим собственным каналам. Мать сердито громыхала посудою на кухне. Поскольку воду в их доме включали лишь на пару часов поздно вечером, а в остальное время она текла из крана тонкой струйкой, шум этот не имел ничего общего с уборкой, а носил скорее манифестационный характер. Мать не умела готовить и знала это, но обижалась всякий раз, когда дети устраивали ей представления, подобные сегодняшнему.

– Почему прогуливаешь уроки? – спросил Митник, продолжая допрос.

– Хочешь, чтобы меня погнали из школы? – она швырнула недогрызенное яблоко на стол. Села, подобрав под себя ноги и скрестив руки на груди. – Хорошо, я останусь в следующий раз. Подготовлю доклад «Второй демографический переход как причина деформации базовых социальных моделей».

Митник слабо понял сказанное, но в словах сестры ему почудилась угроза, и потому он поспешил поскорее свернуть разговор в другое русло. Спросил с надеждой:

– Я учебники принес. По менеджменту. Тебе не надо?

– Мне?! Зачем? – Ему удалось сбить сестру с агрессивного тона. Она вновь потянулась за недоеденным яблоком. – Мне бы что-нибудь по культурологии.

Анька мечтала стать искусствоведом. С учетом финансового положения семьи эта мечта была практически неосуществима. Для поступления в вуз нужно было оплачивать факультативы, идущие сверх школьной стандартной программы. Образовательный минимум не предполагал углубленного изучения искусства. Двухнедельные дизайнерские курсы – максимум, на что Анька могла рассчитывать по окончании школы. Митник вздохнул. Потер занывшую вдруг шею.

– Возьми денег из заначки, – сказал он. – Оплатишь завтра свой факультатив. Отдашь учителям, с кем у тебя там хорошие отношения? И попросишь, чтоб проплатили как бы за их счет.

– Правда? – она опешила. А потом кинулась обниматься, жарко шепча на ухо: – Димка! Димочка! Я обещаю! Больше никаких прогулов, никогда!

Митник не любил телячьих нежностей и потому отстранился мягко, ссадив ее с колен на подлокотник кресла.

– Ловлю на слове, – сказал он, зная, что ее все равно не хватит надолго.

Потом они оба обернулись на звук открывшейся двери. Мать картинно замерла на пороге. Успев уже переодеться в бриджи и свитер под горло, делавшие ее стройней и моложе, она опиралась одной рукой о косяк, другую уперев в бок.

– Аня, иди в свою комнату, – сказала мать.

– У меня нет своей комнаты, – как бы между прочим уронила Анька, выскальзывая вон.

Мать недовольно поморщилось. Прошла и закрыла за собой дверь. Стала не спеша присаживаться. Митник понял, что сейчас снова начнутся бесконечные, уже успевшие ему надоесть увещевания. От этой мысли у него внезапно разболелась голова.

– Дмитрий. – Мать, наконец, села на высокий диванный валик. – Где ты ходишь? Чем ты занимаешься? Сегодня приходили из центра занятости, а тебя не было дома. Я не смогла до тебя дозвониться. Мне сказали, у тебя какие-то проблемы с аккаунтом. Они могут приостановить выплату пособия по безработице. Начнутся тяжбы с банком. Мы потеряем квартиру… Дмитрий… Устраивайся на работу. – Она просила его. Это было еще хуже, чем если бы она начала кричать.