Виват, Сатана! - Али де Сайн

Вечером меня позвали вниз, в большую залу. Там находился главный управляющий замка — человек, чью дочь я изнасиловал, его жена, а также заместитель моего покойного отца, который ныне вершил всеми его делами, и моя добрая старушка. Я вошел бодрой походкой и самоуверенно спросил:

— В чем дело?

Лицо разгневанного папаши налилось кровью, и он прорычал:

— А ну ты, щенок, извинись немедленно перед моей дочерью, или ты очень дорого за все заплатишь!

Я растерялся и ничего не ответил. Впервые обращались со мной подобным образом. Папаша решил, что я боюсь, и это придало ему еще больше уверенности. Он заорал:

— Ах ты, маленький, мерзкий сопляк, да твой отец в гробу бы перевернулся, если бы узнал, как ты себя ведешь! А ведь он знает! Теперь его за твои грехи, сукин сын, на том свете будут вечно мучить служители темной силы, понял?!

Я решил, что он говорит серьезно, и это привело меня в такое бешенство, какого я до сих пор никогда не испытывал. Молниеносным движением я схватил огромный подсвечник, стоящий радом со мной, и яростно набросился на оторопевшего управляющего. Я колотил беднягу по чем попало и не мог остановиться. Женщины в это время охали и ахали, а Заместитель смотрел на нашу драку и не вмешивался. Тогда я не был настолько силен, чтобы справиться с взрослым мужчиной, но ярость сделала меня во сто крат сильнее его. Наконец я поднялся с пола, на котором стонал мой противник и громким командирским голосом, который достался мне от отца, сказал:

— Отныне я запрещаю тебе, гнида, упоминать имя моего отца, и в чем бы то ни было перечить мне. Всегда помни, что я — господин, и мне принадлежит все, что находится в этом замке, в том числе и женщины, которых я буду использовать, когда захочу!

Произнеся такие слова, я удалился к себе. Меня переполняли чувства. Я вдруг осознал, что это была первая битва, которую я выиграл. Душа моя ликовала. В ту ночь я долго не мог заснуть. После полуночи мне, наконец, удалось погрузиться в глубокий безмятежный сон. Но долго предаваться здоровому молодому сну мне не пришлось.

Посреди ночи меня подхватили под руки и поволокли вон из комнаты. Я никак не мог понять, что происходит, в голове царил хаос. Меня притащили во двор, и, повалив на землю, начали бить. Я чувствовал, как на меня градом сыпались многочисленные профессиональные удары. Я не знал, кто и за что меня избивает. Было очень больно, все мысли путались, я не мог собраться. Наконец бить перестали. Во рту было полно крови, а все тело, казалось, было изломано, разорвано. Но все еще только начиналось. На руки мне надели специальные наручники и вздернули вверх, так что я почти повис на руках. Подобным образом привязывали к столбу различных нарушителей и преступников, чтобы наказывать. И вот сильные удары мощной плети начали один за другим рассекать мою спину, заставляя струйки крови течь по ней. Это было невыносимо. Я кричал, я умалял остановиться, но пытка не прекращалась ни на мгновение. Сквозь боль я услышал знакомый страшный голос:

— Вот, получи, «господин»! Посмотрим, как после этого ты будешь иметь женщин. Запомни, маленький ублюдок, ты — никто! И любой всегда сможет сделать с тобой все, что захочет!

Больше этот подонок ничего не говорил. Он молча методически избивал меня плетью, вкладывая в это всю свою ненависть и ярость. Наказание продолжалось часа три. Не знаю, как я тогда выдержал.

Утром я пришел в себя от страшной боли, которая пронизывала все тело. Я лежал навзничь на своей кровати, а доктор что-то делал с моей спиной. Не знаю, что это было. Мне кое-как удавалось сдерживать крики, но не стоны.

Наконец врач ушел. Дверь тихо отворилась, и вошла старушка, чьим любимчиком я всегда являлся. Она села на стул около моей кровати и начала тихо и ласково говорить:

— Потерпи, сынок. Зачем ты так вчера, а? Они съедят тебя, если не будешь их слушаться и вести себя хитрее. Ничего, тебе полегчает. Только не надо так больше, ладно? Поспи, а потом будет еще один день, новый, светлый день. Не будет печали, не будет горя…

По моему лицу текли слезы. Я отчаялся, и все, чего я хотел тогда — это заботы, любви. Только моя старушка могла это дать.

На следующий день боль не уменьшилась. Тело мое по-прежнему изнывало от ран, которые ежесекундно давали о себе знать, принося невыносимые страдания. Я так и лежал лицом вниз и не мог пошевелиться. Моя старушка все время была рядом.

Вдруг в комнату кто-то вошел. Это был Заместитель — я узнал его по голосу. Он сказал старушке:

— Покинь комнату.

Она возразила:

— Нет, нет! Что вы! Никогда. Вы не видите, что мальчику плохо? Изверги…

Безразличный голос прервал ее:

— Это не мальчик, а мужчина, к тому же будущий повелитель. Он должен иметь сильный характер и быть в состоянии преодолевать боль и любые другие препятствия. А теперь приказываю покинуть покои!

Вздохнув, старушка с негодованием потопала прочь. Не сказав мне ни слова, Заместитель тоже удалился.

Я остался один. Затекла рука, и нужно было повернуть ее, но я не мог. Как только я делал какие-либо попытки пошевелиться, сильная боль их тут же прекращала. Наконец, закусив губу, я все — таки изменил положение руки. В глазах потемнело от боли, и я потерял сознание.

В последующие дни я так и лежал один, мало-помалу начиная шевелиться. Отчаянье сменилось ненавистью. Я знал, что не хочу умирать до тех пор, пока не отомщу обидчику. И самые разнообразные планы мести, которые рождались в моей голове, давали мне силы терпеть боль и выздоравливать.

В один прекрасный день мне удалось подняться. Согнувшись, я кое-как добрался до зеркала, а когда взглянул на свое отражение, то ужас заставил меня выпрямиться и встать ровно. Все лицо, испещренное порезами и ссадинами, опухло, глаза заплыли. А о том, как выглядело мое тело и особенно спина, вообще без содрогания не могу вспоминать. Кроме того, я страшно похудел.

Отныне единственной моей целью было расправиться с управляющим. Я заставил себя есть и принимать все лекарства, которые прописал врач, хотя не могу сказать, была ли от них хоть какая-нибудь польза. По прошествии нескольких месяцев я вполне поправился и был полон желания отомстить.

Однажды ранним утром я проснулся и обнаружил, что все следы побоев окончательно исчезли с моего тела. Я был здоров и полон энергии. Наконец-то настал долгожданный день! Сегодня я должен был убить своего обидчика. Я так решил. Но день убийства подкрался как-то незаметно. Когда я осознал, что сегодня мне предстоит убить человека, то зубы вдруг почему-то начали стучать. Усилием воли я остановил эту дрожь. В шкафу был спрятан огромный кинжал. Надев черные штаны и такую же рубашку, я взял оружие и направился к покоям управляющего.