Зов наслаждений - Морин Чайлд

– Послушайте, мне жаль, что вы не такими нас себе представляли. Но мы здесь. Кей сказала вам про пожар в нашем доме, да?

– Знаете, пожарные разрешили мне посидеть в машине с зажженными фарами. Все вокруг светилось и блестело, – снова затараторила Холли.

– Да неужели? – Улыбка снова промелькнула на его лице.

– А пахло кругом отвратительно. – Девочка зажала пальцами кончик носа.

– Так оно и было, – вступила в разговор Джой. – Пожар так повредил здание, что там невозможно жить, пока идет ремонт. – Она прервалась и спросила: – Мы можем продолжить разговор внутри, пока совсем не окоченели?

На мгновение ей показалось, что он откажет, но Сэм кивнул и посторонился, открывая массивную дверь. Дом встретил их долгожданным теплом. Джой окинула взглядом холл. Гладко отполированные цилиндрические бревна отражали падающий из окон свет. Пол покрыт крупными квадратами плитки коричневых тонов. Тающий снег легче стирать с керамической плитки, чем с дерева, машинально отметила Джой. Она продолжила осмотр.

Внутри дом показался ей еще больше, чем снаружи. Длинный коридор внутрь дома, а лестница справа поднималась на второй этаж. Около входа стояли вешалка ручной работы в виде дерева с полудюжиной бронзовых крючков на стволе и кушетка с мягкой обивкой.

Джой сняла куртку и повесила ее на крючок. Затем помогла раздеться Холли, пристроив ее комбинезон рядом.

Она взглянула на стоящего рядом мужчину и поняла, что тот не рад их появлению в его доме. Но она не позволит ему выставить их. Ей с Холли необходим временный дом. А жилище Сэма огромное. Они разместятся так, что не будут попадаться ему на глаза. Вокруг дома прекрасная территория, где Холли сможет гулять. Готовка и уборка для одного человека не займут много времени. Она сможет работать на лэптопе. Если же он заставит их уйти, им придется месяц ютиться в небольшом гостиничном номере.

– О’кей, мы внутри. Давайте поговорим, – начал он.

– Хорошо. У вас прекрасный дом. – Она прошла мимо него и заглянула в первую дверь, невольно заставив его следовать за ней.

Это была роскошная гостиная с французскими окнами от пола до потолка, из которых открывался захватывающий вид на замерзшее озеро и сосновый бор. В огромном камине весело плясал огонь. Огромный телеэкран занимал почти всю противоположную стену. Стулья и диваны, обтянутые мягкой коричневой кожей, расставлены по комнате на ярких ковриках. На резных деревянных столах ручной работы лежали книги и стояли лампы с абажурами. Еще одна стена была завешана книжными полками, уставленными томами книг.

– Я тоже обожаю читать, и какое великолепное место для чтения! – воскликнула Джой, наблюдая за Холли, которая прижалась носом и руками к стеклу и зачарованно смотрела на окрестности.

– Да, меня здесь все устраивает. – Он подошел к Джой и, скрестив на груди руки, начал: – В любом случае…

– Вы даже не заметите, что мы здесь, – прерывая его, быстро сказала Джой. – Мне доставит удовольствие следить за таким прекрасным домом. Кей очень нравится здесь работать. Мы с Холли тоже будем рады вам помочь.

– Да, но…

– Во сколько вы хотите пообедать сегодня? – спросила Джой, не давая ему закончить фразу. Прежде чем он успел ответить, она снова спросила: – В шесть вас устроит? Если да, то так и будет весь месяц. Если нет, назначьте другое время, – продолжала Джой, не умолкая ни на секунду.

– Я не соглашался…

– Кей сказала, что мы с Холли можем расположиться в ее комнатах рядом с кухней. Мы пойдем устраиваться, а вы занимайтесь своими делами. – Джой посмотрела на дочь: – Холли, пойдем со мной. – Затем снова обратилась к Сэму: – Я отнесу вещи в наши комнаты и проверю наличие провизии в кладовке на предмет обеда, если вы не возражаете, – сказала Джой.

«И даже если возражаете», – добавила она про себя.

– Трещать без умолку вовсе не означает, что проблема решена, – бесстрастно промолвил он ледяным тоном.

Но Джой и не думала сдаваться.

– Нет никакой проблемы. Мы договорились, что я работаю и живу здесь месяц. Так оно и будет.

Он покачал головой:

– Не думаю, что это сработает.

– Как вы можете знать наперед? Надо попробовать. Может быть, вы окажетесь не правы, – с отчаянной решимостью продолжила она. Ей очень нужна эта работа. Она не позволит ему отобрать ее. Понизив голос, чтобы Холли не услышала, она сказала: – Будьте же верны данному обещанию.

– Я вам ничего не обещал.

– Но вы договорились с Кей.

– Ее здесь нет.

– Поэтому мы здесь, – ухмыльнулась Джой, довольная тем, что поймала его на слове. Она смотрела ему прямо в глаза.

– Интересно, в этом лесу есть феи? – громко спросила Холли.

– Я не знаю, радость моя, – ответила Джой.

– Нет, – коротко бросил Сэм.

Личико Холли скуксилось, и Джой буквально испепелила его взглядом. Он может быть грубым и злым по отношению к ней, но какое он имеет право расстраивать Холли?

– Он имел в виду, что никогда сам их не видел, милая, – ласково сказала Джой.

Улыбка снова осветила лицо девчушки.

– Понятно. Я тоже их не видела, но мамочка говорит, что когда-нибудь я их обязательно встречу.

Джой молча молила, чтобы он снова не разрушил мечту Холли.

– Тогда тебе придется как следует искать их в лесу весь месяц, пока будешь здесь жить, – сказал он, посмотрев на Джой с сожалением во взгляде.

Глава 2

Несколько часов, проведенных за работой в мастерской, не улучшили настроение Сэма. И неудивительно. Как он сможет сосредоточиться, когда перед глазами неотвязно маячили образы Джой Керран и ее дочери?

Ее имя преследовало его, несмотря на отчаянные попытки не думать о ней. Он медленно и методично провел пескоструйкой по поверхности стола, который в настоящий момент мастерил. Ощущение гладкой деревянной поверхности под рукой, как правило, успокаивало его художественную натуру.

Минуло шесть лет с той поры, когда он брал в руки кисть, становился перед девственно-чистым полотном и писал возникающие в воображении картины. У него и сейчас чесались руки, так ему хотелось писать. Он воображал, как пальцы сомкнутся вокруг кисти орехового дерева, и ощущал до боли знакомые запахи скипидара и льняного масла. Но он не будет больше рисовать, хотя желание это никогда его не оставляло.

Тем не менее Сэм не мог просто сидеть в доме и смотреть в окно.

Он начал заниматься столярным делом и резьбой по дереву, чтобы дать хоть какой-то выход своему художественному воображению. В мастерской он изготавливал столы и стулья, небольшие причудливые украшения для лужайки за домом, целиком погружаясь в работу, чтобы ни о чем не думать и не вспоминать.

Сегодня его постоянно отвлекали от работы мысли о женщине в его доме. Женщины давно не задерживались у него больше чем на один вечер. И перспектива лицезреть Джой в течение месяца его не вдохновляла. Но черт бы его побрал, если он видит выход из сложившейся ситуации. Конечно, он может указать им на дверь. И что потом?

Он до сих пор с содроганием вспоминал прошлый декабрь, когда чуть не умер от голода. Он не хотел повторения ситуации, но сможет ли он вынести присутствие ребенка в доме?

Эта мысль не давала ему покоя. Сэм посмотрел на дом из ближайшего окна. Кухня светилась огнями, и он увидел Джой. Даже ее имя, означающее «радость», противоречило тому, кем он стал. Она была слишком красива, слишком жизнерадостна, слишком соблазнительна.

Это просто ад кромешный. Соблазн, который она представляет, – это лишь одна сторона медали. Как противостоять ему – вот в чем вопрос. Она пробудет здесь целый месяц. Желание забурлило в нем, как только он увидел ее выходящей из машины. Он не мог сопротивляться зову плоти.

Зазвонил мобильный. Взглянув на экран, Сэм увидел, что звонит мать.

– Отлично. Только ее мне не хватало, – пробормотал он.

Сэм подумал было не отвечать. Но Кэтрин Генри настойчивая женщина, будет звонить долго и упорно. Лучше ответить.

– Привет, мам.

– Привет, дорогой. Ты ведь не хотел отвечать, да?

Проницательность матери его удивляла, истинный психиатр.

– Но я же говорю с тобой. Что новенького?

– Кей прислала мне эсэмэску, что уехала в отпуск, – ответила Кэтрин. – Я хотела убедиться, что Джой и Холли благополучно до тебя добрались.

Пескоструйка выпала у Сэма из рук.

– Ты знала об их приезде?

– Естественно, – засмеялась она в трубку. – Кей держит меня в курсе событий, поскольку мой любимый сын решил стать отшельником.

Он глубоко вздохнул, сказав себе, что сердиться на мать бесполезно. С нее все как с гуся вода.

– Ты должна была меня предупредить.

– О Джой? Кей говорит, что она замечательная.

– О ее дочери, – прорычал он, забыв о данном себе обещании оставаться спокойным. Он воспринял как предательство поступок матери, которая должна бы понять его реакцию на присутствие ребенка в доме.

Повисла долгая пауза, прежде чем Кэтрин сказала: