Труп - Алексей Нос

Вот эти прозрачные сифоны и привычка заполнять их в будках, а не из-под крана и прикручивая баллончик углекислоты, были одним из отличительных признаков старой Одессы. Возможно, сейчас кто-то скажет, что точно такие будки стояли, скажем, в Туапсе. Очень возможно, я в Туапсе не бывал. В Москве и Питере таких не было.

С приходом перестройки эти безобидные и прекрасные будки куда-то исчезли. Вместе с ними исчезли и теснившиеся дверь к двери мастерские по ремонту одежды, обуви и кожгалантереи.

В советское время фактически это были подпольные цеха, снабжавшие весь СССР «фирменными» джинсами, с широченным ремнем, оборудованным уже, по истине, огромной пряжкой с надписью «JAZZ». Все эти признаки старой Одессы исчезли напрочь. Теперь дверь к двери стоят сверкающие стеклом и неоном бутики, торгующие самыми известными брендами мира.

Многие считают, что те самые мастерские никуда не исчезли, а просто, расширив производство, переехали в здания пустующих НИИ и заводов и теперь снабжают эти бутики. Возможно. Но не знаю, и врать не буду.

Так вот – все это исчезло, а «Гамбринус» остался. Он пережил все войны и революции, ежедневную, а то и ежечасную смену власти в годы гражданской войны и интервенции.

Создается неуловимое ощущение, что «Гамбринус» был всегда, а Одесса к нему потихоньку пристраивалась.

Мало кто помнит, что нынешний подвальчик в бывшей гостинице «Франция» это третья реинкарнация знаменитой пивной, однако все они находились в трех минутах ходьбы одна от другой, и соответственно на таком же расстоянии от нынешнего Приморского, недавно Жовтневого управления милиции.

Именно в это заведение и отправились сослуживцы. Назвать друзьями в полном смысле слова Петрова с Ивановым было нельзя, но взаимным уважением и доверием они в своем маленьком коллективе пользовались.

Сводчатые потолки, приглушенный свет, хорошее обслуживание, что еще нужно усталому менту.

По вечерам играет живая музыка. Есть даже скрипач, не тот конечно безжалостно убитый Куприным, но возможно тоже Сашка.

Раки и любые морепродукты, салаты, закуски, горячее. Сейчас в «Гамбринусе» есть все, но, как известно, Петров любил тюлечку.

Что может быть прекрасней этой мелкой рыбки, известной в иных местах как килька, если посолили ее буквально вчера, и выловили тоже. Сегодня же лоснящейся горкой она лежит на тарелке посыпанная мелко порезанным зеленым и репчатым лучком и сбрызнутая знаменитым пахучим подсолнечным маслом с «Привоза».

Впрочем, Петров тюлечку любил, и на его тарелке вместо горки лежала настоящая гора этой мелкой и пахучей рыбки.

Товарищи взяли сразу по два пива, и пока эта янтарная жидкость не исчезла в их желудках вместе с изрядным количеством мелких рыбок, о делах не говорили.

Потом взяли еще по два, и Петров попросил рассказ о «Зеленой глине» все-таки продолжить.

«Есть, Вань, в интернете разные самые сайтики. На любой прямо вкус. Ну, типа кто-то любит тюлечку, а кто-то корюшку. А кое-кто, Вань, взрывчатку на дому любит изготовлять.

И так этим изготовителям в нашем мире одиноко, что они вынуждены единомышленников себе не на улице, а в сети искать. Те, кто на это дело поставлен, естественно, сайтики эти ищут и давят. А они новые открывают, и пока сайтик не придавили, рецептики с него уже по всей сети разлетелись.

Тут недавно один студент американский выложил в сеть чертеж пистолета, который сканеры в аэропорту не обнаруживают, а напечатать его можно дома на 3-D принтере. Так вот пока чертеж с сайта снесли, его успели скопировать несколько тысяч раз. Короче, ты понял, о чем я.

У меня к таким сайтам интерес профессиональный и я их почитываю. С год, примерно, назад один бразильский студент-химик выложил рецепт собственной взрывчатки. Язык в Бразилии португальский и название было излишне цветистым, поэтому в русскоязычной части интернета его быстренько переименовали в «Зеленую глину».

Все ингредиенты для изготовления продаются в ближайшем хозяйственном магазине, важна технология изготовления. Её-то студент и разработал. Таких рецептов в сети пруд – пруди.

Собственно, почему я о ней вспомнил – в результате взрывной реакции конечными продуктами являются азот, кислород и углекислый газ. Больше вообще ничего.

Именно из этих элементов и состоит воздух. Обнаружить следы такой взрывчатки совершенно невозможно.

Причем образуются все эти элементы в кристаллическом, то есть твердом виде, и являются поражающими элементами наравне с взрывной волной, многократно усиливая поражающий эффект. После кристаллики испаряются, и всё. Кристалликов этих много-много. Теоретически могли и нашинковать».

– А практически могли? – задал вопрос Петров.

– Тут эксперимент нужен.

– Проведи.

– Ты с ума сошел? – догадался Иванов.

– У тебя же рецепт есть – не сдавался Петров.

– Но это незаконно.

– Ваня, я тебя сейчас убивать просто буду. Про вот это «незаконно» ты прокурорским расскажешь, а я тебя прошу ответ мне дать по «делу» между прочим.

Иванов задумался.

– Ладно, по это не стакан и даже не бутылка. Это пять бутылок.

– Договорились.

Товарищи допили пиво, и перешли на водку, изрядное количество которой майор криминалисту уже задолжал.…

Проснулся, если так можно назвать выпадение из полной комы, Петров в пять утра.

Кроме бухающего изнутри по черепу молота чем, несомненно, занимались темные демоны пьяных застолий, по тем же несчастным черепным костям стучали и собственные воспоминания.

Вот Иванов собирается домой, а Петров его не отпускает, предлагая взять девок и поехать в готель «Зiрка» где, как известно, сдают номера на час.

Вот Иванов куда-то исчезает, и в «Зiрку» Петров предлагает проехаться официантке, причем немедленно и под угрозами страшных кар.

Вот его браво и четко забирает присланный из родного райотдела патруль.

Вот тот же патруль за углом пытается вежливо усадить его в такси. Но вежливо не получается.

Петров упирается и предлагает навестить «Зiрку» всем коллективом, предварительно захватив девок у гостиницы «Красная».

Дальше провал.

Проснулся, слава Богу, дома.

Разжевав две таблетки анальгина, «молот» в голове Петров несколько унял. Теперь больше всего донимал ком неясного происхождения в носоглотке, который поочередно нос и глотку перекрывал. От этого хотелось блевать и беспрестанно курить, что Петров и делал, ясно осознавая, что именно от курева-то ком и появляется. С этим поделать было уже ничего решительно нельзя и нужно было дождаться вечерних возлияний. Во всяком случае, сам Петров других методов не знал. Теперь необходимо хоть как-то привести себя в порядок и отправляться на службу.

«Товарищ майор, вас немедленно, немедленно вызывает к себе полковник. Повторить слово немедленно дважды приказ самого полковника Сухова» – браво доложил дежурный капитан, существенно усилив головную боль Петрова.

Глава 5

– Стало быть, Вы предполагаете, что по нашему благословенному городу носится маньяк с мясорубкой, рассчитанной на перемол быка с рогами, или студент – полковник Сухов демонстративно приоткрыл папку, как бы подглядывая – гм, из Бразилии с пластидом кустарного изготовления. И, вот значит, эти двое… – Полковник Сухов покинул свое кресло и сидел прямо напротив бледного от вчерашних изысков Петрова.

– И вот значит эти двое…

– Один, товарищ полковник.

– Ко – то – рый? – по слогам произнес Сухов.

– Не могу знать.

– Ну, и не перебивай.

– Так вот, майор, результаты твоей работы я вижу так: Предположительно жертва убита и тело переработано специальным устройством для таких манипуляций. Либо все это совершено при помощи взрывчатки. Либо убийство и переработка это два разных события. Производилось все это на неком нам не известном полигоне. После чего останки тела в переработанном виде.… Так.… В оперативных докладах приказываю использовать слово «фарш». И так: «фарш» был доставлен в город и примерно в пять часов вечера занесен в закрывающийся на кодовый замок подъезд элитного дома. И никто ничего не видел. Ты меня поправь, Петров, если я чего не так сказал.

– Я не уверен, товарищ полковник, что манипуляции с телом осуществлялись на полигоне.

– А где? В старом карьере? Петров ты размер той мясорубки себе представляешь? А мощность взрыва в тротиловом эквиваленте? Майор, доложи мне немедленно: Там дом-то на месте?