Святые и порочные - Збигнев Войцеховский

Более других понравилась Владимиру вера греческая. Его особенно впечатлил греческий проповедник, показавший ему картину Страшного суда. «Хорошо праведникам по правую сторону, горе же грешникам по левую!» – сказал со вздохом Владимир. «Крестись, и ты будешь в раю с первыми», – отвечал ему проповедник.

Германских христиан Владимир выслушал, но отвечал им: «Иде́те опять, яко отцы наши сего не прияли суть» (то есть «ступайте назад, ибо наши отцы этого не приняли»). В словах его было эхо провалившейся с треском миссии епископа и священников, присланных в Киев еще при отце его Святославе германским императором по просьбе княгини Ольги. Поколебать упорство Святослава в язычестве немцы не сумели – получилось у них лишь вызвать гнев князя.

Мусульманские обычаи также не вызвали у Владимира желания приобщиться к ним. Иудейская же вера не приглянулась князю еще и потому, что не была нигде государственной религией и ни один равный ему властитель не исповедовал ее.

Выслушав всех проповедников, князь все же не пришел к окончательному решению. Бояре присоветовали Владимиру еще испытать каждую веру там, где сильна она. Посланцы князя побывали при богослужениях у иудеев, мусульман, немцев и, наконец, у греков. Сам патриарх Константинопольский совершал литургию в их присутствии; великолепие храма, богатые облачения многочисленного духовенства и стройное пение хора привели послов в восторг. «Узнав веру греческую, мы не хотим иной», – сказали они князю. Тогда Владимир окончательно утвердился в своем выборе.

Склонный к пышности и торжественности, гордый князь пожелал принять новую веру от самих царей византийских и патриархов греческих. Кроме того, ему хотелось породниться с императором, взяв в жены его сестру, царевну Анну. Это даже стало условием оказания военной помощи императору в подавлении восстания в принадлежавших Византии землях. Однако император не спешил выполнять взятые на себя обязательства. И Владимир решил добиться своего силой. Он овладел принадлежавшим в то время грекам городом Корсунь (по-гречески Херсонес; руины его находятся на территории современного Севастополя) и снова послал просить руки Анны. Ответом ему было, что царевна как христианка не может быть женой язычника. Владимир сказал, что ему понравилась греческая вера и он желает креститься.

Возможность просвещения Русского государства и земель его, шанс сделать Русь навсегда союзником Византийской империи перевесили нежелание базилевса нарушать традицию не заключать династические браки с варварами, пусть даже и христианами. Собирая Анну в дорогу, ее братья – император Василий II и его соправитель Константин утешали сестру, подчеркивая значительность предстоящего ей подвига. Царевна отправилась в Корсунь для брака с Владимиром. У Владимира в это время разболелись глаза. Анна, увидев это, советовала ему поспешить с крещением, говоря, что это избавит его «…от слепоты и телесной, и душевной». Князь внял ее словам и приказал немедленно послать за корсунским епископом, который и крестил Владимира. И действительно, едва лишь епископ возложил руку на голову Владимира, чтобы погрузить его в купель, как тот внезапно прозрел и закричал от восторга. При крещении Владимир был назван Василием. За крещением последовало и обещанное венчание Владимира с Анной. Затем князь отправился обратно в Киев, взяв из Корсуни греческих пастырей: первого русского митрополита Михаила и священников, а также святые мощи, много икон, крестов и иных святынь. Корсунь же был возвращен грекам.

В Киеве Владимир прежде всего предложил креститься двенадцати своим сыновьям. Вслед за ними крестились многие знатные люди. Затем Владимир стал готовиться к крещению всех своих подданных, первым делом начав истреблять языческих идолов, которые были преданы топору и огню. Главный же из идолов, Перун, был сброшен с горы, на которой стоял, в воды Днепра.

Священники, прибывшие с князем, собирали народ и наставляли его в вере. Наконец Владимир объявил в Киеве, чтобы все жители явились на берег Днепра для принятия крещения, и назначил день для этого. Киевляне не стали противиться воле князя, рассудив, что государь не принял бы новую веру, не будь она лучше прежней. В назначенный день множество народа собралось у воды. Сюда явился и Владимир с пастырями. Все киевляне вошли в реку кто по шею, кто по грудь, малые дети были на руках у взрослых. Священники на берегу читали молитвы, а князь Владимир, объятый восторгом, поднял руки к небу и молился за своих подданных, призывая Господа благословить новых чад своих.

Крещение князя Владимира и Руси состоялось в 988 году. После Киева и его окрестностей святая вера была распространена в Новгороде, Ростове и Суздальской земле. В Новгород князь послал митрополита Михаила. В Суздаль же и другие города путешествовал вместе с ним и сам князь. Повсюду повелел Владимир крестить народ, ниспровергать языческие требища, изничтожать идолов, а на месте их рубить церкви – согласно древнему христианскому обычаю воздвигать храмы на развалинах языческих святилищ или на крови святых мучеников. Следуя этому правилу, в Киеве князь Владимир построил храм святого Василия Великого на холме, где находился жертвенник Перуна, а на месте мученической кончины святых варягов-мучеников заложил каменный храм Успения Пресвятой Богородицы, призванный стать местом служения митрополита Киевского и всея Руси, первопрестольным храмом Русской Церкви. Этот храм строился пять лет, был богато украшен настенной фресковой живописью, крестами, иконами и священными сосудами, привезенными из Корсуня. Тогда же Владимир пожаловал Церкви десятину, почему и храм Успения Пресвятой Богородицы, ставший центром общерусского сбора церковной десятины, нарекли Десятинным.

С Десятинной церковью и епископом Анастасом связывают начало русского летописания. При ней были составлены житие святой Ольги и сказание о варягах-мучениках в их первоначальном виде, а также «Слово о том, како крестися Владимир возмя Корсунь» и житие святых мучеников Бориса и Глеба.

Для распространения и утверждения веры нужны были ученые люди, нужны были и школы для их обучения. Поэтому Владимир и митрополит Михаил, также впоследствии причисленный к лику святых, «начаша от отцов и матерей взимати младые дети и давати в училище учитися грамоте». Такое же училище устроил в Новгороде Иоаким Корсунянин, первый епископ Новгородский, были они и в других городах.

Сыновья Владимира также ревностно заботились о введении и распространении христианской веры в своих уделах. Отсюда же она шла далее и далее по пределам земли Русской.

Святой Владимир твердой рукой сдерживал на рубежах врагов, строил города и крепости, в том числе «засечную черту» – первую в русской истории линию оборонительных пунктов против кочевников-печенегов, заселяя их «новгородцами, смольнянами, чудью и вятичами…». Однако он воевал не только мечом. Христианизация и миссионерство использовались столь же деятельно.

Эпоха святого Владимира была ключевым периодом для государственного становления православной Руси. Объединение славянских земель и оформление государственных границ державы Рюриковичей происходили в напряженной духовной и политической борьбе с соседними племенами и государствами. Крещение Руси от православной Византии было важнейшим шагом ее государственного самоопределения.

Главным врагом князя Владимира стал польский князь Болеслав Храбрый, который тоже претендовал на роль великого объединителя западнославянских и восточнославянских племен. Это соперничество восходило еще ко времени Владимирова язычества – в 981 году Владимир отвоевал у отца Болеслава, князя Мешко, ряд городов Червенской (Червонной, Красной) Руси (области, позже известной как Галиция). А в 992 году завершил ее присоединение к своей державе. После кратковременного затишья «великое противостояние» вступило в новую фазу: в 1013 году в Киеве был раскрыт заговор против князя Владимира: его сын Святополк, прозванный впоследствии Окаянным, княживший в Турове и незадолго до этого ставший зятем Болеслава, намеревался занять великокняжеский престол силой. Вдохновителем заговора был духовник жены Святополка, епископ Рейберн, который был схвачен и позже умер в заточении. Святополк же покаялся перед отцом и был прощен, хотя и содержался вместе с женой под надзором.

Новая беда назревала в Новгороде. Другой сын Владимира, Ярослав (еще не заслуживший прозвания «Мудрый»), став в 1010 году держателем Новгородских земель, задумал обособить свой удел, завел отдельную дружину, перестал платить в Киев обычную дань и десятину.

Единству Русской земли, за которое всю жизнь боролся Владимир, угрожала опасность. В гневе и скорби немолодой уже князь повелел «мосты мостить, гати гатить», готовиться к походу на Новгород. Но силы его были на исходе. В приготовлениях к походу креститель Руси тяжело заболел и скончался в служившем ему резиденцией селе Спас-Берестове 15 июля 1015 года. Он правил Русским государством тридцать семь лет, из них двадцать восемь лет – будучи христианином.