Мастерок - Юрий Глазков

— Да, да, это правильный путь, правильный. Очевидно, многие думали об этих песнях, многие пытались разгадать их тайну. Я тоже занимался этой проблемой, и вот что мы обнаружили со своими друзьями. Мы исследовали не только голос. Мы обнаружили, что голос певца звучит над периодическими шумами, как бы на фоне этих шумов. Мы исследовали этот фон, и вот что обнаружили. К голосу с почти равными промежутками времени примешивался звук, похожий на шуршание. Я думал, что это звук сыпучих песков, характерных для голоса пустынь и египтян, но это было не так. Знаете, что это оказалось? Я был во всемирной фонотеке звуков и попросил идентифицировать этот фон. Как ни странно, наибольшее совпадение оказалось с царапающими звуками. Как будто царапали шершавую стену, причем более глубокий анализ дифференцировал сочетание дерева и извести. Более чем странно. Музыкальное сопровождение — царапанье по известковой стене деревяшкой. Хотя известно, что в те древние времена и майя, и индусы, и африканцы имели целые оркестры, причем весьма темпераментные. Это еще одна особенность — песни без музыкального сопровождения, если не считать этого странного звукового фона. — Женя умолк.

— Да, действительно странно, но в этом есть какой-то смысл, какая-то закономерность, ведь ты, Женя, исследовал все фоны, фоны всех песен?

— Да, все. Всех одиннадцати песен.

— И на всех было это шуршанье-царапанье?

— Да, на всех, Иван Петрович.

— Так, — Иван Петрович задумчиво тер подбородок, — значит, эта постоянная помеха, так сказать, была и в Азии, и в Африке, и в Америке, и в Индии. Интересно, интересно.

— Завтра узнаем и о сегодняшней песне, у меня с собой программы обработки, я их и здесь мучаю, а записи песни у вас есть, — засмеялся Евгений. — Иван Петрович, давайте займемся этим вместе, а? Может, докопаемся до истины.

— Мне тоже хотелось быть с вами. Сознаюсь, я тоже увлечена этим феноменом, только стеснялась сказать об этом даже Жене. Жаль, что мы раньше не объединили свои усилия. Я в основном занималась языковым содержанием песен. И должна подтвердить, что язык в них действительно тех старых времен. И сейчас звучал язык древних египтян, я его знаю неплохо. Я хорошо помню библиотеку верховного жреца Амона. Там было много стихов и песен простого народа. Я-то поначалу восхитилась этим. Вот как любил жрец народное творчество, даже на стенах некоторые песни были высечены, и рисунки житейские! Их-то вы видели наверняка — то урожай собирают, то скот пасут. Да, жрец изучал свой народ, его беды, мечты, стремления. Но не для блага народного. Оказалось, что он просто ловко использовал песни и их содержание против фараона, воспевая чаяния народа, но противопоставляя их реальной жизни. Получалось, что во всем виноват фараон. Ведь он правит страной, он грабит народ, воюет, не дает житья, уводит сыновей и дочерей. А он, жрец, за народ, он хороший. Я до сих пор помню мудрые слова о Солнце: «О великий Ра, ты далеко от нас несешься в мраке и холоде, ты далеко, но лучи твои долетают до нас, согревают, дают жизнь, обнимают всех нас, твоих детей, как одну семью». Вроде бы как мудр Амон! А взял-то он эту мысль из народной песни, я сама нашла папирусы, он их изучал и тщательно записывал. Хотите, я прочту эту песню?

— Конечно хотим, Натали, прочти, пожалуйста! — Женя глядел на нее восторженными глазами.

— Хорошо, читаю. — Натали закрыла глаза и, чуть покачиваясь, ровным голосом запела:

Великий, сильный, полноводный НилВо все века величие носил.Во все года людей водою ты поил,Не оскудей, наш добрый, сильный Нил.Украсив наши берега,Течешь ты вдаль, придя издалека,Уносит мысли наши желтая водаИ отдает их тем, кто нас не видел никогда.А если ты засохнешь, будет всем беда,Погубишь нас и, может, навсегда.Живи, земной наш бог-отец, живи всегда.Ты обнял всех на многие года,Великий Нил, богов молю я только за тебя!

— Натали, ну и что дальше? — спросил Иван Петрович.

— Иван Петрович, Женя, я хотела сказать о том, что песня, которую дал послушать Иван Петрович, эта песня отсюда, она родилась в этих песках, ее пел пастух, который жил здесь и любил. Здесь, в храмах, мы можем найти эти песни… завтра исследуют второй слой, под известью стены в «усыпальнице бедняков», пойду посмотрю, что там найдут. Да, пел ее бедняк, об этом говорит и простота слова, и манера исполнения. Это не придворные сочинения поэтов-подхалимов. Песня звучала от души, с болью, с горем… и язык простой, не вычурный.

— Скромница ты наша, Натали. Самое главное, что я понял, — это то, что ты до тонкостей знаешь поэзию египтян, их язык, народный эпос. И то, что ты указала на кладезь народных песен, и та песня, которую мы услышали, позволяет утверждать, что она действительно отсюда, это очень важно. А вот как ее озвучили, как ее услышали — вот это вопрос вопросов. Я уверен, что Женя завтра получит однозначный ответ от своего анализатора — пел явно египтянин. Стихи твои, Натали, просто прекрасные. Но давайте отдохнем, а завтра соберемся снова, поговорим, попытаемся упорядочить наши знания.

— Иван Петрович, давайте соберемся завтра в «усыпальнице бедняков» у стены, а потом я провожу вас в библиотеку Амона.

— Так, что у нас завтра по плану? Анализ последней недели. Ничего, потом обговорим, мы и так в общем-то знаем, что сделали, надо просто обобщить материал. Так что принимаем твое предложение, Натали, и завтра все предстанем пред стеной. Спокойной ночи, друзья, — Иван Петрович улыбнулся, глядя на молодых людей.

— Спокойной ночи, Иван Петрович.

Разошлись, но всем не спалось. Каждый по-своему обдумывал то, что услышал, что хотел услышать, фантазировал, мечтал.

«Молодцы мои молодые помощники. Я и не задумывался над этим шумовым фоном. По старинке думал, что шумит электронная аппаратура. А вот Женя не только понял, что он есть, но и проанализировал его досконально. Надо же, даже вероятности совпадения со всеми известными звуками планеты проанализировал. Кто и что мог скрести? И зачем? Я такого аккомпанирования никогда не слышал. А Натали? Наши знания египетского ничто по сравнению с ее знаниями. Умница, как углубила знания языка, какой анализ сделала народному эпосу египтян. Заслушаешься. А почему она статью не опубликовала по поводу источника молитв Амона? Надо подсказать, пусть напишет, это очень и очень интересно. Умница, просто умница Натали. Все, спать!» — Иван Петрович наконец заснул, чуть тяжелое его дыхание расползалось от палатки и пугало юрких ящериц. Они подбегали к палатке и, словно натолкнувшись на невидимый барьер, останавливались, встревоженно и удивленно поднимая острые головки на пульсирующей шее.