Заговор Глендовера - Ллойд Биггл

— Во всём королевстве не сыщешь другого такого бездельника, — пробормотал Брин Хьюс.

— Бентон провёл три года в Оксфорде, — продолжал Артур Сандерс. — Он, возможно, и неплохой молодой человек, но совершенно не приспособлен к жизни. С отцом у него какие-то трения, так что тот, говорят, даже хотел лишить его наследства. Не знаю, правда это или нет. Так вот, Бентон стал ухаживать за Мелери.

— Как отнеслась к этому Мелери? — поинтересовался я.

— Она слишком хорошо воспитана, — ответил Сандерс, — чтобы грубо выгнать молодого человека. Но она принимала его так же, как принимала бы священника. Когда Эмерик Тромблей понял, что у его сына нет шансов, он решил сам жениться на девушке.

— Сколько ему лет? — спросил Холмс.

— Дьявол не имеет возраста, — опять пробормотал Хьюс.

— Пятьдесят пять. Может быть, и шестьдесят, — ответил адвокат.

— Он хорош собой?

— Это сморчок, на который хочется плюнуть.

— Если девушка отказала сыну, то почему бы ей не отказать и отцу? — заметил Холмс.

— Вы рассуждаете как здравомыслящий человек, — возразил Сандерс, — забывая, что Тромблей коварен как дьявол. Он уверен, что в конце концов добьётся своего, и поэтому устранил свою жену, с которой прожил тридцать лет. Элинор Тромблей была прекрасная женщина, дальняя родственница графа Поуиса. Она никогда не жаловалась на здоровье. Её смерть была неожиданной и таинственной.

— Неожиданной и таинственной, — повторил Холмс, и я знал, что для него эти слова звучат лучше самой красивой музыки. Он на несколько секунд задумался, потом повернулся ко мне. — Портер, принесите мне, пожалуйста, третий том «Путешествий по Уэльсу» Пеннанта. Книга, по-моему, стоит на нижней полке.

Книга, конечно, оказалась именно там, где он предполагал. Я принёс её и отдал Холмсу. Полистав страницы, он сказал:

— Книга была впервые издана в тысяча семьсот семьдесят восьмом году и переиздана двадцать лет назад. Это экземпляр нового издания. Вот послушайте, что пишет автор о событиях, происходивших когда-то в вашем городе Ньютауне: «Сэр Джон Прайс получил своё поместье при Генрихе Шестом. Это большой замок, окружённый красивым парком. Сэр Джон был очень достойный человек, но со странностями. Он женился трижды. Двух первых жён, после их смерти, он оставил в своей спальне, по обе стороны кровати. Третья согласилась вступить с ним в брак лишь после того, как обе её мёртвые предшественницы были отправлены туда, где им следовало находиться, — на кладбище» .

Я видел, как вытянулись лица у Сандерса и Хьюса. Мне стоило большого труда не рассмеяться: Холмс нашёл-таки способ отомстить им за нанесённое в начале визита оскорбление.

— «Когда умерла и третья жена, — продолжал читать Холмс, — он обещал Бриджет Восток из Чешира — которая утверждала, будто способна с помощью молитв, заклинаний, а также примачивания слюной после продолжительного голодания творить чудеса, — всё, что она ни попросит, лишь бы она воскресила его жену». — Шерлок Холмс захлопнул книгу. — Интересно, какими странностями отличается Эмерик Тромблей?

Наши гости молчали, точно набрав в рот воды.

— Похоронена ли Элинор Тромблей надлежащим образом? — спросил Холмс.

— Да, в фамильном склепе на кладбище возле церкви в Пентредевидде, — ответил ошарашенный Сандерс.

— Мистер Тромблей не пытался воспользоваться действием оккультных сил, дабы воскресить жену?

— Нет, насколько мне известно, — сухо отчеканил адвокат. — Ведь, как я уже говорил вам, он хотел её смерти.

— Вы также утверждали, что он убил её, — продолжал Холмс. — Обычно убийца делает вид, будто глубоко скорбит о своей жертве. Всякому, кто расследовал такого рода преступления, это знакомо. Вы не заметили за Тромблеем каких-нибудь особенных признаков скорби? Он не играл роль убитого горем супруга?

— Он вряд ли способен на это, — ответил Сандерс, — и ему никогда бы не пришло в голову разыгрывать какую-то роль.

— Это очень интересно, — сказал Холмс и привычным жестом соединил перед собой кончики растопыренных пальцев. — Прошу вас, продолжайте.

— Когда его жена умерла, он смог ухаживать за Мелери в открытую. Но её отец, Глин Хьюс, ни за что бы не согласился на этот брак. И вот его труп был найден в одном из уединённых мест, где даже овцы не бродят. Ему проломили голову, предательски напав сзади.

— Когда это случилось?

— Три недели назад, — сообщил Сандерс. — Теперь дьявол пытается всеми средствами завладеть девушкой.

— Он ничего не сможет сделать, если она этого не хочет, — вставил я.

— У него прекрасный дом, полно слуг. Он так богат, что может дарить ей драгоценности, может путешествовать с нею по всему свету. Рано или поздно она не устоит против такого соблазна.

— Если отбросить в сторону два убийства и тот факт, что все валлийцы в округе смотрят на Эмерика Тромблея как на воплощение дьявола, то невольно закрадывается мысль, что брак с богатым англичанином — блестящая перспектива для деревенской девушки. Вы так не считаете? — вежливо осведомился Холмс.

— Такая мысль никогда не придёт в голову тому, кто знаком с Эмериком Тромблеем, — буркнул Брин Хьюс.

— Я уже не в первый раз встречаюсь с преступником, которого считают воплощением дьявола, — проговорил задумчиво Холмс, — и всегда выяснялось, что слухи о его могуществе сильно преувеличены. Думаю, Эмерик Тромблей не исключение из этого правила. — Он повернулся к Брину Хьюсу. — Вы — единственный родственник этой девушки?

— Да, — ответил Хьюс. — С материнской стороны были ещё дяди, но из них никого не осталось в живых. Все погибли или умерли в Америке, в Африке, на Востоке…

— То, что вы рассказали, — обратился Холмс к адвокату, — очень интересно, и проблема, как мне кажется, серьёзнее, чем вы себе представляете. Над этим придётся потрудиться. Разумеется, я не имею в виду матримониальные планы — этим ни я, ни мистер Джонс никогда бы не стали заниматься. Но в вашем деле пока много неясного. Известно только одно — совершены два убийства. Если бы удалось доказать, что за них отвечает Эмерик Тромблей, то ни о каком браке не будет и речи. Поэтому начать надо с расследования обстоятельств смерти Элинор Тромблей и Глина Хьюса.

— Конечно, конечно, — закивал головой адвокат.

— Поскольку ни я, ни мистер Джонс не знаем валлийского языка, то вести расследование реально только через переводчика. Мистер Джонс мог бы приехать к вам под тем предлогом, что хочет посмотреть на землю своих предков. Это ведь не вызовет никаких подозрений, не так ли, мистер Сандерс?

— Конечно нет. У нас в Уэльсе радушно встречают каждого, у кого валлийские корни. Но мистеру Джонсу будет трудно без знания языка.

— Как я уже сказал, вам следует найти переводчика — надёжного молодого человека, — втолковывал Холмс, — свободно владеющего как английским, так и валлийским. Всегда ведь можно сказать, что он дальний родственник мистера Джонса, который мог бы у него и остановиться.

— Это вполне возможно, — заверил Холмса адвокат. — Мне только кажется, что это мало что даст.

— Каковы ваши планы в Лондоне? — поинтересовался Холмс.

— Мне необходимо выполнить кое-какие поручения моих клиентов, — ответил Сандерс. — Думаю, на это уйдёт день, возможно, два.

— Занимайтесь спокойно вашими делами, — сказал Холмс, — а мы пока все обдумаем и взвесим. Я извещу вас, к каким мы пришли выводам, сегодня или завтра.

По всему было видно, что наши гости из Уэльса готовы были говорить о своём деле бесконечно. Они простились с нами весьма неохотно.

Мы подошли к окну и видели, как они сели в ожидавшую их пролётку. Едва она скрылась из виду, как за нею промчался двухколёсный экипаж. Спустя несколько секунд в том же направлении проследовала ещё одна пролётка. В ней сидели трое мальчишек, один из которых помахал нам рукой. Это был Рэбби.

Я опять сел на диван, а Шерлок Холмс стал мерить шагами гостиную.

— Франт, оказывается, следил за валлийцами, — сказал я. — Вы предвидели такую возможность?

— Разумеется, — ответил Холмс. — Ведь они — первые, кто обратился ко мне за два месяца. Так что я сразу связал его с ними.

— Любопытно, — усмехнулся я.

— Более чем, Портер. Вы только представьте себе, что этот дьявол из валлийской деревушки в состоянии дотянуться до Лондона. Как жаль, что миссис Хадсон уже, наверное, ушла в церковь.

Холмс ошибся; минут через пять миссис Хадсон зашла к нам, чтобы показать своё новое голубое платье. Холмс сделал ей комплимент, сказав, что она выглядит в нём как герцогиня, а потом спросил:

— Вы помните того иностранца, который спрашивал меня вчера, миссис Хадсон?

Постоянное общение со знаменитым сыщиком развило в почтенной женщине определённые детективные способности; после небольшого раздумья миссис Хадсон сообщила нам описание незнакомца.

— Плотный мужчина с красным цветом лица. Видимо, часто бывает на свежем воздухе. Одет с иголочки, через руку перекинута трость с золотым набалдашником.