Путь Хранителя. Том 4 - Роман Саваровский

— Мешает то, Марк, что у меня таких семечка два, но посадить я могу лишь одно из них. И сделать выбор нужно в течение двух часов.

— Что произойдет через два часа? — ожидая худшего напрягся я.

— Если мы не придем к соглашению сейчас, то окно возможностей закроется, и, боюсь, тогда мы окончательно станем врагами.

— Что произойдет, боярин? — еще настойчивее переспросил я, делая акцент на каждом слове.

— Начнется гражданская война.

— Сегодня? Ты блефуешь! Вельяминов утратил контроль над Академией и Великим Княжеством Финляндским, а каждый член боярского совета под плотным колпаком расследования. Кланы Скрябиных и Бутурлиных обезглавлены, а после событий в Лондоне европейские дома никак не могли поддержать Вельяминова.

— Они и не поддержали, — охотно отозвался Коновницын, — на международных переговорах в Лондоне, с которых ты так удачно выдернул Арсения, европейцы единогласно выбрали политику невмешательства и развязали Вельяминову руки. Изначально, старик хотел подождать еще и подготовиться получше, но…

— Адлерберг открыто объявил им войну, — догадался я, — так вот зачем ты это сделал! Ты загнал Костю в угол и заставил спровоцировать Вельяминова!

Йордан Адлерберг встав у руля ни за что бы не пошел против боярского совета. Это мог сделать только Костя. Но если бы он стал Князем мирно, то и действовать бы против совета начал скрытно и осторожно, что полностью не устраивало Коновницына и он сделал то, что сделал.

И все ради одной единственной цели. Развязать гражданскую войну.

— Ошибаешься, Марк. Это именно ты поставил боярский совет в такое положение. Судебные разбирательства, потеря Ректорского кресла и авторитета, возрастающая ненависть народа к боярскому сословию, падающие доходы. Война, объявленная Костей, была лишь последней каплей. Это ты ранил медведя и загнал его в угол, Марк. Именно твои действия заставили Вельяминова реагировать так быстро. Или ты всерьез полагал, что он будет молча смотреть, как ты разрушаешь его империю?

— И после того, что ты сделал, ты смеешь всерьез полагать, что мы можем стать союзниками?! — соскочив на ноги вскрикнул я.

— Вполне, — спокойно ответил Конивницын, — точка невозврата не пройдена. Пока что. Но стоит войне начаться, не сомневайся, на моих руках будет много крови тех, кого ты поклялся защищать.

Злость разъедала меня изнутри. Каждая клеточка тела требовала дать ей выход. Наплевать на все и уйти. Я не могу убить Коновницына, но Тринадцатый здесь. Он тоже приложил к этому руку. Все его тела сейчас собраны в этом месте. Сомневаюсь, что он сможет восстановиться, если я уничтожу их все разом.

Потом сожгу к хренам все манекены, шляпы, артефакты и все, что попадется мне под руку, оставив бессмертного боярина сидеть в своем доме и думать о своих методах ведения переговоров. Плевать, если он нарушит свое правило и атакует меня в собственном доме.

Бездействие и бессилие невыносимо. А еще больше меня бесит, когда мной открыто манипулируют.

Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Выдох. Спокойнее, Марк. Эмоции тебе сейчас не нужны. Рациональнее. Отключи упрямство и взгляни на ситуацию под другим углом.

Когда я открыл глаза стало немного легче. Впервые в жизни я столкнулся с препятствием, которое невозможно преодолеть силой, а идти на компромиссы дед меня как-то не особо учил. Наоборот, вдалбливал в мою голову, что это проявление слабости.

Конечно! Легко говорить и срать на мнение всех окружающих, когда ты Абсолют! Будь, старик на моем месте, что бы он сделал? Стоп, а он ведь был.

— В тот день дед согласился сотрудничать с тобой, — усмехнулся я собственной догадке.

— Да. В Борисе Жукове я видел идеального врага. Он был невероятно талантлив и буквально одержим астральными техниками. Такой человек был обречен стать сильным, рано или поздно. Я увидел в Борисе Жукове спарринг партнера беспрецедентного уровня. Его потенциал был безграничен. Тогда, я полагал, что, сражаясь с ним на пределе, я рано или поздно найду способ стать Абсолютом. Даже если на это уйдут десятки лет. И мы заключили джентльменское соглашение.

— Что ты дал ему взамен?

— Ничего, Борис Жуков умер раньше, чем исполнил свое обещание, — с нескрываемой досадой ответил Коновницын, — так бывает. Далеко не всем семенам суждено взойти.

— Ты так и не сказал, чего ты хочешь от меня, еще одного спарринг партнера?

— Нет, — отмахнулся боярин, — твоя ценность в одержимости своим дедом. Твоя нестерпимая жажда любой ценой раскрыть его секреты и тайны не смотря ни на что, это то, на что я готов сделать ставку.

— И ты готов терпеливо ждать этого десятки лет, верно? — с трудом уловил я ход мыслей Коновницына.

— Именно.

— И все свои обещания ты исполнишь только в случае моего успеха?

— Как ты понимаешь, Марк, ты не единственный способ достижения цели. Я не могу тратить все свое время лишь на один вариант. Посадив одно семечко, я ухожу искать другое и так я буду делать до тех пор, пока не добьюсь желаемого. Несомненно, я помогу тебе ресурсами и советом, когда буду свободен, — пояснил боярин.

— Но я не могу ждать так долго, — покачал я головой, — а ведь ты так соблазнительно пел. И, видишь ли, есть еще одна загвоздка, боярин. Ты ведь не станешь помогать мне убить сестру?

— Не стану, — неохотно признал боярин, — она член Ордена поклоняющихся Высшим, а с ними у меня…

— Джентльменское соглашение, — встрял я, — да, я помню. А что ты сделаешь, если я попытаюсь их уничтожить?

— Ничего не сделаю.

— До тех пор, пока Высшие тебя не попросят, верно? — заметив едва уловимое колебание потоковой частички Коновницына понял я.

— А что ты хотел услышать, Марк? Что ради тебя я пойду войной на Высшие сущности? Этого не будет, — не сдержался Коновницын.

— Нет, хуже, боярин. Ты хотел, чтобы я так думал, ведь ты прекрасно знаешь, что я не могу оставить свою сестру в покое. А из-за амулета, она не оставит в покое меня. Тебе плевать кто из нас выживет. Весь договор со мной лишь подстраховка. Какой смысл предлагать стать союзниками, если ты никак мне не поможешь в самом опасном сражении?

— Семечко должно прорасти само, —