Несущий Ночь (ЛП) - Тромбли Стейси

— Кей уже вернулась? — спустя несколько минут спрашивает мама.

Разговор переходит на приглушённые тона, и я прикусываю губу. О да, это было неизбежно. Пока папа шёпотом пересказывает новости маме, у меня душа уходит в пятки.

— Ты шутишь! — восклицает мама. — Кейлин!

Набираю в лёгкие воздуха.

— Сейчас же иди сюда!

Я встаю и медленно плетусь к родителям у печи.

— Что ты можешь сказать в своё оправдание?

А что я могу сказать? Что я одна из лучших на занятиях, так что им не о чем волноваться? Что оценки ничего не значат?

Вздыхаю.

— Я исправлюсь, — и выполню самое простое, банальное, наискучнейшее заклинание самым заурядным способом, потому что только так учительница не сможет придраться.

— Непременно. И ещё… никакого Йериакского фестиваля. Следующие выходные проведёшь дома.

— Что? — выкрикиваю я. — Это шутка такая?

Йериак — это один из немногих фестивалей Двора Теней. Он устраивается в честь создания дворца и начала существования нашего королевства много тысяч лет назад. Наша маленькая деревушка на несколько дней полностью преобразится. Мы все переоденемся в костюмы и украсим дома лунными цветами и светящимися семенами луми. На центральной площади будет гореть огромный серебряный костёр, играть музыка, все будут пить тоник и танцевать.

Местный сват — фейри, умеющий распознавать пары, — будет кружить по площади, раскрашивая масляными красками разных цветов руки неженатых и незамужних. Те, у кого цвета совпадают, должны поцеловаться в свете луны. Глупая традиция, но забавная. В прошлом году я поцеловала Кейна, и с тех пор он стал лучше ко мне относиться. Возможно, поэтому он мне сегодня подмигнул. Неужели думает, что в этом году история повторится?

Молва гласит, что если тебя отмечают с одним и тем же фейри два раза подряд, значит, это судьба.

Что тоже глупо. В деревне всего пара десятков свободных фейри — шансы случайного совпадения не так уж низки. А вот шансы на то, что твоя истинная пара живёт в той же деревне, почти ничтожны.

— Мама, — я понижаю голос, начиная закипать. Запрещать мне участвовать в фестивале просто-напросто жестоко, это непоправимый удар по репутации. — Ты не можешь так со мной поступить.

Она поджимает губы, в глазах сверкает непримиримость. Она прекрасно знает, что это значит для меня, но всё равно намерена стоять на своём. Чёртово упрямство.

— Отметки в школе ничего не значат. А фестиваль — это же главное событие!

Ночь, в которую мы танцуем под луной, выбрана не случайно. Для фейри теней это самая магическая ночь в году. Она укрепляет наши силы, заряжает город на весь следующий год и может даже одарить могуществом юных фейри вроде меня.

Лишить этой возможности — это намного хуже, чем просто получить плохую оценку.

Даже папа выглядит обеспокоенным. Он не любит спорить с мамой при мне: обычно он дожидается заката, пока все не пойдут спать. Я знаю это, потому что с нашими хлипкими стенами всё равно слышно каждое слово.

— Королла…

Взгляд её суровых глаз впивается в него.

— Она может заслужить прощение и отмену наказания, показав успехи на занятиях. Как на общих, так и на домашних.

Папа сжимает губы в тонкую линию. Ему это нравится не больше, чем мне. Хорошо, хоть он мыслит рационально.

— Это окончательное решение. А теперь иди помой руки перед едой.

— Я не голодна, — говорю я, тяжёлым шагом возвращаясь обратно в свой угол, где и остаюсь до конца дня.

Слёзы жгут глаза, пока я слушаю перешептывания родителей за ужином. Они серьёзно считают, что их не слышно?

Сначала мама упирает в то, что мне нужно столкнуться с настоящими последствиями своего неправильного поведения и что меньшее меня не замотивирует. Папа возражает — запрет на участие в фестивале может разрушить моё будущее.

— Пока она живёт здесь, ей нужна магия фестиваля, ей нужно это общество.

— Ей не так нужна магия, как важно научиться вписаться в общество. Выделяться опасно. Твои слова, разве нет?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Поджимаю губы. Почему они так считают?

— Да что с ней будет-то от небольшого неповиновения на каком-то там занятии?

— Сейчас мы позволим ей своевольничать на занятиях, а дальше что? Своенравный ребёнок с её положением — это…

Мне кажется, или в мамином голосе слышится… страх?

— Ей не нужна дисциплина в том виде, в каком ты пытаешься её навязать, чтобы вписаться в местное общество.

— Но если вдруг у неё обнаружится сила, которая…

— И ты думаешь, в ней дремлет такая сила? — перебивает папа. — Думаешь, она достаточно одарена, чтобы привлечь внимание? Даже с благословением Йериака ей не хватит сил.

Я не могу сдержать всхлип, вырвавшийся из горла. Папа считает меня слабой?

Папа считает меня слабой.

Мотаю головой, глаза щиплет от слёз.

— Ни ты, ни я не обладаем выдающимися магическими способностями, — тихо отвечает мама. — Мы полагали, что с ней будет также, но…

— У тебя паранойя, Королла. Она не настолько сильна, чтобы у нас были причины для волнений. Нам нужно позволить ей пройти все обряды… или придумать новый план. Возможно, с подходящей парой у неё будет шанс…

— С какой ещё парой? Ты про мальчишку Виндшейда? Что, если они снова совпадут?

Папа вздыхает.

— Он был бы отличным вариантом.

— Да, замечательным. При других обстоятельствах я бы обрадовалась такой перспективе, но он сильнейший мальчик в деревне. Возможно, у неё получится не выделяться, если мы позволим ей идти своим путём. Но что насчёт её детей?

Новый вздох.

— И что теперь? Подавлять её? Как долго? Для чего? Я думал, мы отказались от идеи искать ей пару извне. Или ты передумала?

Ахаю. Пара извне? Он же не имеет в виду другой двор, верно?

— Я помню, — голос мамы становится ещё тише, шёпот не громче ветра. — Но… не знаю. Может, нам стоит ещё раз обдумать такую возможность?

Выглядываю из-за шкафа и замечаю, как папа после паузы медленно кивает.

Нет.

— У меня сохранились связи, — произносит он так тихо, что я не уверена, правильно ли расслышала его. Он ведь не может на самом деле говорить то, о чём мне показалось. — Если мы удержим её от ближайшего ритуала, у нас будет время подумать, что можно сделать.

— Она будет против.

— Ещё как. Но мы справимся. У нас будет время убедить её, что это лучший вариант из возможных.

Глава 3

Глаза у меня сухие и горят даже спустя несколько часов, когда лёгкое постукивание пробуждает от беспокойного сна. Со стоном тру руками лицо. Я заснула на потрёпанном одеяле в своём книжном уголке. Вообще-то у меня есть койка в углу общей комнаты, но у меня не было ни сил, ни желания переползать туда, даже после того как родители легли спать. Мне хотелось навсегда остаться в своём укрытии за шкафом.

Стук снова раздаётся с противоположной стороны комнаты. Беспокойная тень возникает за окном, которое находится ближе всего к моей кровати. Я пробираюсь на цыпочках к дальней стене, прислоняюсь к ней спиной и озадаченно смотрю на окно рядом.

Скряб. Скряб. Снова хлопанье крыльями.

Это что… летучая мышь?

Тихонько прыскаю, надеясь, что моя догадка верна, потому что это не так странно, как другие версии, промелькнувшие в моей голове.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Протягиваю руку, и магический дым, шипя, принимает форму уже моего собственного летучего мыша: он подлетает к окну с внутренней стороны. Мышь снаружи молниеносно копирует его траекторию. В верхний правый угол, вниз до середины и снова наверх, затем к левому углу, в центр, вниз — каждое движение повторяется в точности. Я сижу и наблюдаю за ней дольше, чем это на самом деле нужно, поражаясь её быстрой реакции.

Мои губы изгибаются в ухмылке. Внезапно я вспоминаю, что у меня сейчас наверняка красные от слёз глаза и хаос на голове. Пробегаюсь пальцами по прядям, распутывая несколько узлов, но сейчас у меня нет возможности привести себя в в порядок. Я тайком проскальзываю через входную дверь в ночную тьму.