В глубь земли - Вадим Охотников

На лице секретарши появилось строгое выражение, говорившее одновременно о недоумении и легком презрении к новым посетителям.

— Почему не в духе? — спокойно проговорила она. — Наоборот! Разве вы не слышите, как он бодро разговаривает?

— Слышу, — согласился Корелин. — Однако…

Но в это время дверь из кабинета распахнулась, и на пороге появилась девушка в синем рабочем халате. К удивлению студентов, на ее лице не были видно слез или каких-либо других признаков обиды. Девушка приветливо улыбалась.

— Вот! — гордо проговорила она, протягивая какую-то бумажку секретарше. — Арам Григорьевич просил передать вам для приказа. Тут благодарность лаборатории электроразведки и лично мне.

— Гмм… — тихо произнес Гога, толкая локтем Богдыханова в бок.

— Милое дело… — прошептал при этом Богдыханов, обращаясь к Корелину.

Следующим пошел в кабинет к главному инженера, грузно стуча сапогами, начальник институтской охраны. Массивная, обитая черной клеенкой дверь с шумом захлопнулась за ним.

Вскоре друзья заметили, что секретарша начала проявлять явные признаки беспокойства. Она стала внимательно прислушиваться к еле слышимым звукам, доносившимся из кабинета. Лицо ее приняло очень серьезное выражение.

Как ни старались три друга угадать причину, взволновавшую секретаршу, но так и не могли догадаться. Из кабинета слышался лишь тихий и совершенно неразборчивый разговор.

— Это возмутительно… — печально проговорила секретарша — Врачи запрещают Араму Григорьевичу чрезмерно волноваться… А на этой неделе вот уже третий случай, когда он буквально выходит из себя… Что там произошло?..

— Простите. Я вас не понимаю… - скромно заметил Корелин — Откуда вы знаете, что главный инженер сильно взволнован?

Секретарша опять окинула студентов взором, выражавшим легкое недоумение. Она еще раз внимательно прислушалась к тихому разговору, доносившемуся из кабинета, подождала немного и лишь затем ответила:

— Вы совершенно не знаете Арама Григорьевича. Разве не слышно, что он молчит? В нормальном состоянии он говорит громко, кричит. А это что? Вы только прислушайтесь! До чего довели человека!..

Проникшись уважением к такому необыкновенному объяснению секретарши, студенты молчали. Только теперь они обратили внимание, что из кабинета действительно слышался только один голос начальника институтской охраны. Он, видимо, в чем-то оправдывался. Голоса же главного инженера не было слышно совсем.

Неожиданно среди наступившей тишины послышалось какое-то странное пыхтение. Это Богдыханов, сидевший между своими товарищами, начал ворочаться, почему-то торопливо хватаясь за боковой карман своей куртки.

— Вот дьявол! Вырывается!.. Ну, что ты будешь делать? — послышалось его приглушенное бормотание.

— Держи, Ермолай… — тихо прошептал Корелин.

— Что там случилось? — заинтересовалась секретарша.

— Да, нет… ничего, — смущенно произнес Корелин. — Это просто так… У Богдыханова такая привычка, что ли. Вы не обращайте внимания. С ним это бывает.

Секретарша подозрительно посмотрела на Богдыханова, уже принявшего непринужденную позу, и пожала плечами. Она услышала слово «держи», и у нее мелькнула страшная мысль, что Богдыханов, может быть, страдает припадками.

— И часто это у вас бывает? — теперь уже с ужасом глядя на Богдыханова, спросила она.

— Вчера было, — грустно пробасил Богдыханов. — Вот тоже засунул руку в карман… Забываешь… А он как хватит!

— Кто хвалит? — испуганно спросила секретарша, приподымаясь со своего места. — Я вас не понимаю…

Но ответа не последовало. Дверь отворилась, и в приемной появился начальник институтской охраны. Некоторое время он смотрел в какую-то неопределенную точку, как бы что-то вспоминая, окинул студентов немного подозрительным взглядом и медленно направился к выходу из приемной.

— Пойду искать виновников… — тихо проронил он на ходу.

В отделанный под дуб кабинет главного инженера студенты вошли в том же порядке, как и в приемную, — гуськом. Впереди шел высокий и стройный Александр Корелин, гордо подняв голову. За ним следовал, немного покачиваясь, широкоплечий Ермолай Богдыханов, Гога Шереметьев передвигался медленно, уставившись в пол.

— Садитесь. Что за срочное дело? Я вас слушаю, — скороговоркой произнес главный инженер, поднимаясь из-за стола и пожимая пришедшим руки.

— Вы не представляете, Арам Григорьевич, какое необычайное дело привело нас к вам! — произнес Корелин, усаживаясь в кресло.

— Очень интересно. Я вас слушаю, — спокойно ответил главный инженер, откидываясь на спинку кресла.

«Тихо говорит… Значит, не в духе…» — мелькнуло в голове у Корелина.

— Вы, конечно, знаете, какое огромное значение имеет природа в жизни человека? — продолжал Корелин, сильно волнуясь. — Нет… простите, не в жизни человека… а в науке и технике… Ну, да! В науке и технике. Я могу вам привести тысячи примеров. Возьми те птиц, парящих в безбрежных воздушных просторах… Возьмите, наконец, рыб, резвящихся в глубине океана…

Дальше Корелин запнулся, так как почувствовал, что от волнения он говорит что-то не то, а Геворкян смотрит на него не особенно дружелюбно.

— Предположим, что я возьму птиц и возьму рыб. Дальше что прикажете с ними делать? — вставил главный инженер, пользуясь паузой Корелина.

— Анатомировать… — глухим и не допускающим возражения голосом вставил Гога Шереметьев.

Главный инженер сделал большие глаза и повернулся к Гоге.

— Он вам недостаточно ясно изложил свою мысль… — забеспокоился Корелин. — Хотя Леонардо да Винчи тоже анатомировал голубей…

— Ты не то говоришь, Саша, — вмешался Богдыханов. — Ты объясняй проще… Голуби тут не при чем. Арам Григорьевич. Мы имеем в виду другое животное, так сказать, более близкое нашим интересам.

— Что?.. — прошептал главный инженер, подымаясь из-за стола. — Вы пришли сюда дурачить меня загадками? Вы думаете, что я не видел бегемотов, нарисованных у вас на чертежах!.. Что это за балаган?

— Да это не бегемоты, Арам Григорьевич! Уверяю вас, что не бегемоты… — забеспокоился Корелин. — Сейчас вы узнаете… Ермолай, прошу тебя…

Геворкян увидел, как Богдыханов принялся торопливо ощупывать боковой карман своей куртки. Затем он издал возглас удивления и зачем-то быстро сунул руку в карман своих брюк.

— Да объясните же человеческим языком, в чем дело? — тихо произнес главный инженер.

— Арам Григорьевич! — произнес Корелин, все еще не оправившийся от смущения. — Ведь разведку земных недр можно вести при помощи животных… то есть, простите… подобий…