Белые призраки - Семен Стрельцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вдруг раздался отчаянный крик Зины:
— Немцы! Немцы с собаками! Целый отряд! Идут сюда!
Подбежал наш дозорный:
— Немцы! Лес прочесывают!
Еще отчаяннее закричала Зина:
— Ребята! Не оставайтесь здесь! Уходите! Стреляйте в меня! Стреляйте и уходите!
Ноги подкашивались от этого крика.
Что делать?
Нас горсточка, а немцев целый отряд. Вступать в бой бессмысленно — последовал бы неминуемый разгром группы, а следовательно, и провал всей важной операции. Оставить им Зину на растерзание тоже нельзя.
А Зина кричала:
— Вовка! Что же ты медлишь? Не убьешь меня, я под пытками все расскажу, ведь у меня адреса явок и шифр… Я не выдержу… Я трусиха. Стреляйте, голубчики, братцы, так вы наших людей спасете. Не оставляйте меня фашистам живой.
Последнюю попытку подняться к Зине сделал Володя. Изо всех сил обхватывая ствол, отчаянно цепляясь обломанными ногтями за выступы коры, он поднимался все выше и выше. И сорвался, упав на край пропасти. От гнева и бессилия он заплакал, уткнувшись лицом в ладони.
Яростный лай собак становился слышнее. Вот-вот появятся немцы. И командир группы отдал приказ взорвать сосну…
Трясущимися руками Володя закрепил взрывчатку у сосны, поднес спичку к коротенькому бикфордову шнуру. Сверху донеслись слова Зины: «Прощайте, това…»
Раздался взрыв. Сосна рухнула в пропасть.
Мы стояли молча, сняв шапки, а слезы бежали и бежали по нашим щекам. Затуманенными глазами каждый, не отрываясь, смотрел туда, куда только что упала сосна.
Саша Ткаченко, «железный Сашко», как его называли товарищи, тыльной стороной ладони вытер слезы, торжественно и строго сказал:
— Вечная слава тебе, героический наш человек!
— Слава! — прошептал вслед за ним каждый из нас.
Надев шапку и подтянув автомат, Сашко скомандовал:
— Немедленно через овраг в лес!
Через два дня мы взорвали мост, когда по нему к линии фронта шел фашистский эшелон с солдатами, офицерами, танками и артиллерией. Это был первый наш ответ фашистам на смерть Зины.
…Сколько уж лет прошло с той поры, сколько бед и горя повидал! А ту беду, ту Зину-радистку не забыл и не забуду, пока живу!
МЕРА МУЖЕСТВА
Произошло это ночью 1943 года в оккупированном немецко-фашистскими войсками городе Овруче Житомирской области.
В этот день немецкая администрация и командование гитлеровских частей города по случаю какого-то торжества созвали на праздник офицеров-карателей из ближайших гарнизонов. Праздник совпал с приездом гестаповцев, прибывших в Овруч из Берлина с заданием разработать и осуществить мероприятия по ликвидации активно действовавшего в этих краях соединения отрядов чекистов. Командовал соединением Виктор Карасев, ныне Герой Советского Союза.
Гости начали прибывать еще до наступления темноты. Вскоре смех, музыка, пьяные голоса гитлеровцев стали разноситься над центральной площадью притихшего города. Играл оркестр, фашисты веселились. И вдруг всполохи багрового пламени озарили город и чудовищной силы взрыв расколол тишину. Здание штаба, в котором веселились фашисты, взлетело на воздух. Более двухсот гитлеровских офицеров нашли свою смерть под его развалинами.
Взбешенные гитлеровцы объявили награду за любые сведения об отрядах Карасева.
«Отыскать Карасева! Уничтожить отряды Карасева!» — гласили приказы гебитскомиссариата.
И никто из фашистов даже не подозревал, что под самым боком у них, здесь, в городе Овруче, действуют помощники чекистов — мирные жители города…
Но начну все по порядку.
Недалеко от Овруча, на опушке леса, расположилось небольшое село Малая Черниговка. На окраине села в маленьком деревянном домике жила семья Григория Дьяченко.
Великая Отечественная воина застала комсомольца Гришу Дьяченко на военной службе. После тяжелых боев с немецко-фашистскими захватчиками воинское подразделение, в котором он служил, попало в окружение. В течение двадцати суток Григорий с группой однополчан пробирался к линии фронта. Не раз им приходилось принимать бой и отбиваться от превосходящих сил противника, но они упорно продвигались к намеченной цели.
В открытой степи, на тропинке, которая вилась между хлебами, группа наткнулась на немецкую засаду. Бой перешел в тяжелую рукопашную схватку. Григорий и несколько оставшихся в живых друзей были схвачены и брошены немцами в концлагерь. Вскоре Дьяченко бежал из лагеря. Преодолев путь, полный лишений, тревог и опасностей, он добрался до родных мест и оказался наконец в Малой Черниговке.
Прослышав о том, что в Житомирской области действуют отряды советских партизан, Григорий решил уйти к партизанам. Но как встретиться с ними?
Партизаны сами нашли Григория. Разведка у Карасева была поставлена хорошо, и чекисты вскоре узнали о Дьяченко.
Встретившись с Григорием и поговорив с ним, связной отряда доложил Карасеву: Дьяченко можно доверять — это наш, советский человек, боец, уже прошедший суровую школу войны и стремящийся честно служить своей Родине. Дьяченко, по его мнению, подходил на роль человека, которому можно доверить подготовку давно запланированного чекистами взрыва здания гебитскомиссариата города Овруча. Дьяченко согласен выполнить любое поручение отряда. Для выполнения задания было важно то обстоятельство, что он сумел скрыть от немцев не только бегство из плена, но и факт своей службы в Красной Армии. Подозрений у немцев он не вызывает.
Через несколько дней связной передал Григорию первое задание: наладить постоянную связь с истопником гебитскомиссариата Яковом Каплюком. До сих пор попытки установить с ним контакт успеха не имели: Каплюк, по всей видимости, опасался провокации со стороны гитлеровцев.
Встреча с Каплюком состоялась на его квартире, куда Григорий пришел вместе с женой.
Оказалось, что Григорий и Мария Дьяченко хорошо знают жену Каплюка Марию Ивановну — ее родственники живут в том же селе, где и семья Дьяченко, и Мария Ивановна часто бывает в Малой Черниговке.
— Видел не раз вас в Черниговке, — улыбаясь, сказал Григорий, — но не знал, что вы жена Якова Захаровича.
Лед был сломан. Завязался оживленный разговор, вспомнили общих знакомых, Мария Ивановна пригласила гостей отобедать. После обеда Григорий предложил Якову Захаровичу покурить в саду. «Перекур» затянулся часа на полтора. Григорий рассказал о предложении помогать партизанам.
О том, что нужно взорвать котельную штаба, Дьяченко не стал ему говорить: рано. А попросил набросать общий план дома, где разместился немецкий штаб.
