Муравейник - Джордж Локхард

– Хебсен, а сциллы умеют говорить? – от нечего делать спросил Пахор. Охотник пожал плечами.

– Не знаю. Может, на своем языке и умеют.

– Их хоть раз ловили живьем?

– Нет.

– А убивали?

– Нет, – Хебсен покачал головой. – Сцилла непросто убить. Разве что прикрепить к пентере гарпун длиною в мачту и с разгона ударить в горло какому– нибудь сцилленку помоложе... Может, тогда и пробьет. Но другие сциллы молча на это смотреть не станут, у них взаимовыручка посильнее, чем у людей. Я видел, как двое молодых помогали идти раненому...

– Кто ж его ранил? – спросил я.

Хебсен загадочно улыбнулся.

– Теневые твари.

– Кто?! – все подались вперед. Этой истории Хебсен еще не рассказывал.

– Твари из Тьмы, – ответил охотник. – Натра приносит не только холод. Еще она приносит Тьму, на границе которой, далеко за линией сцилл, обитают жуткие чудовища.

Он растопырил руки.

– Я видел вот такой зуб, торчавший из песка. А может, это был коготь.

Мы притихли. И тогда я задал вопрос, за который до сих пор не устаю себя проклинать:

– Но почему мы не встречаем кости этих зверей на пути? Ведь мы движемся по кругу...

Уже говоря эти слова, я знал ответ. И все, кто меня слышал, знали. К несчастью, Хатэм как раз открыл дверь каюты и тоже услышал.

– Хороший вопрос, мальчик, – сказал он, выходя на палубу. Хатэм еще хромал, нога была перебинтована. – Быть может, ты сам попытаешься на него ответить?

Ничего не подозревая, я кивнул.

– Мы движемся не совсем ровно, да? С каждым кругом немного в сторону?

– Верно, – тихо сказал Хатэм. И что– то в его голосе заставило всех обернуться и уставиться на молодого философа. Первым, откашлявшись, заговорил Хебсен:

– Думаешь, Дорога не кольцевая и мы всякий раз оставляем наши следы справа или слева?

– Слева, – ответил Хатэм. – Мы движемся по спирали, с каждой натрой уклоняясь на три– четыре фарсаха вправо от нашего прошлого пути. Смотрите.

Он вернулся в каюту и вскоре вышел, держа в руке полосатый кожаный мяч. Все придвинулись.

– Вообразите, что это наш мир, – тихо сказал Хатэм. – Шар вращается вот так... – он показал, – ...а мы движемся против вращения, по верхнему полушарию.

Философ обвел пальцем вокруг шара.

– Если бы мы двигались по кругу, путь всегда имел бы равную длину и натры казались бы нам неизменными. Но мы движемся по спирали, медленно смещаясь вниз, к главной окружности шара, которую геометры называют «экватором».

Хатэм взглянул на наши испуганные лица.

– Шар вращается равномерно, но Дорога с каждой натрой удлиняется. А наша скорость неизменна, и, поэтому, если отметить на модели точки, где побывала Колонна за последние сорок натр, получится плавная кривая.

Он показал тонкую пунктирную линию, пересекавшую несколько полосок на мяче.

– Понимаете? Мы все время приближаемся к границе холода, не успеваем его обгонять. Еще несколько натр, и позади, на горизонте, мы увидим сцилл. А затем... – Хатэм умолк и выразительно посмотрел назад, где облако пыли из– под колес затмевало серое небо.

Повисло молчание. Наконец, сглотнув, молодой Уна осторожно спросил:

– А если повернуть? Вернуться на старую Дорогу?

– Это отсрочит катастрофу, но не решит проблему, – печально ответил Хатэм. – Единственный выход для нас – увеличить скорость движения.

Мы переглянулись.

– Это будет непросто, – заметил Хебсен. Хатэм кивнул.

– Еще бы. Чтобы убедить Легион в опасности, потребуется нечто побольше разрисованного мяча, – он тяжело вздохнул. – Потому– то я и ехал к Обочине. Ваша галера движется очень близко к левому краю Колонны. Если повернуть налево, я уверен – за несколько сегов можно пересечь дикую местность и попасть на старую Дорогу, туда, где Колонна проезжала натру назад.

Он возбужденно взмахнул рукой.

– Если провести там раскопки, мы найдем мусор, обломки старых кораблей и человеческие скелеты. Этого хватит, чтобы доказать Легиону факт спиралевидного движения, а дальше уже любой человек, знакомый с геометрией, сумеет провести расчеты.

– Но почему мы отклонились с пути? – спросил я. – Ведь мы движемся по ветру. Не может же ветер дуть по спирали!

Хатэм улыбнулся. Вытащив из кармана пачку сигарет, он аккуратно оторвал длинную полоску фольги и жвачкой прилепил ее к мячу. Затем, не говоря ни слова, поднял мяч к небу на вытянутой руке и слегка наклонил его. Мы молча смотрели, как ветер треплет фольгу под углом к поверхности.

– Вопросы? – коротко спросил Хатэм.

Вопросов не было.

Глава 3

После этого разговора прошло несколько сегов, и я почти забыл о проекте Хатэма. К несчастью, как уже упоминалось, Синухет был любопытен и смел, а мы, его экипаж, плохо сознавали опасность. И когда на шестой сег к нашему борту с грохотом пристыковалась вызванная по радио ремонтная гексаролла, командир собрал совет.

– Я хочу проверить идею Хатэма, – сказал он, едва старшие по команде расселись вокруг восьмиугольного стола. Меня, конечно, не звали, но я прислуживал Синухету и счел себя вправе спрятаться в уголке каюты. На случай, если командиру что– то понадобится.

– Я давно решил это сделать, но ждал ремонтников, – продолжал командир. – Мы купим у них полный комплект шасси, новые пневматики, поршневые кольца и компрессор. Запаса танталовой соли хватит, чтобы тридцать – тридцать пять сегов идти на моторах против ветра, а согласно нашим расчетам, до старой Дороги не может быть больше десяти фарсахов. За три– четыре сега мы туда доберемся.

Хебсен, старший охотник, в сомнении теребил подбородок.

– Это опасно, Синухет. Отстать от Колонны на десять сегов – попасть к пиратам. А быстрее нам не управиться...

– Мы думали об этом, – быстро возразил Хатэм. – Прежде, чем сворачивать влево, мы прибавим скорость и обгоним Колонну на несколько сегов. А главное, после пересечения диких земель мы вновь окажемся на Дороге, той, где Колонна проехала натру назад. Набрав там скорость, мы параллельным курсом обгоним Колонну и вернемся, не отстав даже на сег.

– А если старой дороги нет? – спросил кормчий Тимн. – Если ваши сказки и в самом деле сказки, как я всегда и говорил?

– Дорога будет, – убежденно ответил Хатэм.

Старший механик, Нефри, покачал головой.

– Нельзя. Нельзя рисковать всем.

– Мы не станем рисковать, – возразил Синухет. – Я не собираюсь подвергать свою команду опасности. Но до старой дороги не может быть более десяти фарсахов, поскольку, иначе, за пятьсот четыре натры мы бы уже достигли экватора.

– Если, проехав десять фарсахов, мы не найдем следов Дороги, галера вернется, – добавил Хатэм. – В этом случае мы отстанем от Колонны на три– четыре сега, и новое шасси позволит с легкостью ее догнать.

Нефри упрямо покачал головой:

– Не вижу смысла в риске. Нет нужды поворачивать галеру. Пусть те, кому интересно, берут охотничьи меркуры и едут, мы их потом подберем...

Синухет скрестил руки на груди.

– Кто согласен с Нефри?

Старый Тимн немедленно положил ладони на стол. Остальные колебались. Видя это, Хатэм резко отодвинул кресло и встал.

– Двести сорок натр тому назад, великий кормчий Хви открыл волшебные свойства танталовой соли и построил первый реактор, – начал он горячо. – С тех пор, его изобретение спасло жизни тысячам людей. Раньше, двигаться быстрее ветра казалось невозможным. Тот, кто терял место в Колонне, навсегда лишался возможности вернуться и рано или поздно становился добычей пиратов. Мы всецело зависели от ветра, охотники и земледельцы гибли сотнями. Во всем мире людей жило не более десятка тысяч!

Хатэм огляделся. Если не считать меня, в каюте он был самым молодым.

– Сегодня нас впятеро больше. Изобретение Хви дало нам независимость и мощь, подарило надежду когда– нибудь построить достаточно мощный реактор, способный согреть воздух под гигантским куполом Первопроходцев, что стоит, по легенде, в начале Дороги.

Философ поднял палец, призывая к вниманию.

– Кормчему Хви была дарована неслыханная честь: после смерти его останки положили в военную пентеру и направили против движения Колонны, на вечный бой с натрой. Имя его стало легендой.

Хатэм посмотрел каждому в лицо.

– Первопроходцы крепко держались друг за друга и выжили, построив Колонну, – сказал он. – Мы их потомки. Бороться со смертью наша судьба. Сейчас перед вами, перед каждым из вас, стоит выбор: рискнуть жизнями ради человечества, или, подобно глупым рамфоринхам, спрятать головы в песок. Это испытание любви к людям. Любви к жизни. Не позорьте предков...

Если бы мы могли тогда предвидеть, что ожидает нас за Обочиной, Хатэма ссадили бы с галеры. Думаю, даже Синухет не стал бы возражать. Но мы ждали от будущего лишь славы и благодарности народа, нового скоростного корабля, места в истории, спасения человечества... В общем, всего кроме истины. Поэтому большинством голосов план Синухета был одобрен. Лишь старый Тимн продолжал ворчать.