Повести и рассказы - Генрик Сенкевич

Рассказы, созданные Сенкевичем до 1882 года, принадлежат к числу лучших его достижений в этом жанре. Он создает и в последующие годы новеллы, очерки, притчи, юморески, но излюбленной его формой будет отныне роман. Любопытно, что тематика некоторых крупных произведений была Сенкевичем как бы предварительно опробована в рамках «малого жанра». Так, рассказ «Татарская неволя» (1880) предваряет романы о войнах XVII века, повесть «Та, третья» (1888) — возвращение к современной тематике, «Пойдем за ним» (1893) —  «Камо грядеши».

Новеллы были для Сенкевича школой реалистического мастерства. В основе его литературных взглядов лежит признание реализма направлением, наиболее соответствующим духу времени. В статье «О натурализме в романе» (1881) Сенкевич писал: «Фантазия —  это, согласно преобладающим ныне понятиям, творческая сила, но она, чтобы не создавать призраков, теней или китайских иероглифов, должна находиться под стражей правдоподобия, истины и реальности. Художественная литература [...] если она хочет иметь какое-либо значение, хочет сохранить жизненность, хочет воздействовать на людей и восприниматься ими, должна звучать, как гигантское эхо, в котором будут слиты все гласящие о себе стремления сердца и разума, должна быть ответом на животрепещущие вопросы, правдивым объяснением жизни, минувшей и нынешней, показом ее светлых и темных сторон,—  а прежде всего она должна быть истиной. Таков исходный пункт реализма в широком его понимании».

Во многом эта характеристика была программой на будущее, но одновременно и обобщением творческой практики Сенкевича 70-х ходов. Современники относятся к нему как к надежде польской литературы. Варшавская издательская фирма начинает в 1879 году печатать первое собрание его сочинений.

Достигнутый Сенкевичем в новеллах уровень мастерства оценили по достоинству прозаики следующего поколения. Особенно значительной признавали они роль Сенкевича-новеллиста в совершенствовании языка художественной литературы. Стефан Жеромский писал о прозе Сенкевича: «Кто пережил ее влияние в молодости, тот должен признать, что на фоне тогдашнего писательского искусства это было новое слово, иное, собственное, извлеченное из просторечия, из повседневного языка шляхты, горожан и крестьян». Известный критик Игнаций Матушевский изобразительное мастерство Сенкевича характеризовал так: «Одно слово, но поставленное в надлежащем месте, одно на первый взгляд обыденное, но необычайно меткое и живописное сравнение, одно прилагательное, как бы нехотя присоединенное к существительному,—  и перед нашими главами сразу встает выпуклый и живой персонаж, рисуется образ, ситуация, сцена».

Тог расцвет польского реалистического рассказа, который приходится на последнюю треть XIX века (произведения Пруса, Ожешко, Дыгасинского, чуть позже —  Конопницкой, Жеромского, Реймонта и др.), наступил при весьма заметном участии и влиянии Сенкевича-новеллиста.

На рубеже 70—80-х годов во взглядах Сенкевича происходит перелом. Писатель разочаровался к этому времени в позитивистской программе: он сознавал, что ее сторонникам не удалось сколько-нибудь изменить и улучшить положение нации, и в итоге отверг ее как неспособную по-настоящему вдохновить художника. Польский народ жил в ту нору в условиях двойного —  социального и национального —  гнета, должен был вести борьбу против польского капиталиста и помещика и против иноземных захватчиков. Могучей силой в освободительной борьбе стало в последние десятилетия XIX века рабочее движение. Из целого комплекса выдвинутых эпохой задач Сенкевичу представлялась наиболее важной для литературы необходимость воздействовать на общество в патриотическом духе, поддерживать и укреплять национальное самосознание в пору ужесточившихся гонений на польский язык и культуру. В позитивистских лозунгах писатель не видел достаточной опоры для деятельности в этом направлении, а она представлялась ему теперь более важной, чем постановка социальных проблем, характерных для его раннего творчества. Под конец 70-х годов Сенкевич отходит от прежних убеждений. Сыграли тут свою роль и установившиеся с 1879 года контакты писателя с польскими политиками в Галиции, ярыми консерваторами и традиционалистами. Во Львове 14 марта была поставлена пьеса Сенкевича «На одну карту». Она не открыла в авторе драматургического таланта и не пережила своего времени. Писатель, противопоставляя идеи (как «преходящее») нравственным требованиям (как «вечному»), признавая, что будущее за «новыми людьми», моральной правотой наделил аристократов. Свентоховский определил драму как «поворотный пункт, от которого Сенкевич без принуждения и в духе своих затаенных убеждений повернул в сторону консерватизма».

Тогда же стабилизируется жизненная ситуация писателя. В Венеции он знакомится с Марией Шеткевич, дочерью шляхтича старого закала, владельца богатого литовского имения, и предлагает ей руку и сердце. Родители после некоторых колебаний (жених не имеет солидной профессии и репутации, зато имеет долги) дают согласие на брак. В 1881 году Сенкевич женится и вскоре становится отцом семейства: в 1882 году появляется на свет сын Генрик-Юзеф, в 1883-м —  дочь Ядвига.

В конце 1881 года группа варшавских общественных деятелей и журналистов приступает к изданию новой ежедневной газеты либерально-консервативного направления под названием «Слово». Дань либеральным идеям создатели газеты собирались платить самую умеренную, по и консерватизм, по их мнению, должен был обойтись без отпугивающих читателя крайностей. Сенкевич (которого в январе 1882 года Главное управление по делам печати в Петербурге утвердило редактором «Слова») писал Ю. И. Крашевскому на этот счет так: «Задачею пашей будет насаждение здравого прогресса па основе уважения к национальной традиции и вере [...] Мы будем почитать религию как средство национального сопротивления, но вовсе не намерены создавать клерикальный орган, подчиняющий паши проблемы церковной политике. Мы не станем и органом аристократии, хотя недоброжелатели обвиняют пас в таком намерении. Мы хотим стоять на национальной почве, оберегать национальный дух, дабы он не ослаб, и заниматься нашим делом в той мере, как нам это позволят. Иначе говоря, мы хотим быть изданием умеренным и разумно прогрессивным, но при этом патриотическим, то есть оберегающим нацию от доктрин, которые ослабляют или вовсе убивают патриотическое чувство». Вредными доктринами Сенкевичу представлялись социалистические учения.

С такой программой «Слово» не могло обогатить польскую общественную мысль своего времени. В историю литературы оно вошло благодаря Сенкевичу-писателю, который был редактором газеты до середины 1887 года. Он печатал здесь фельетоны, рецензии, новеллы. А со 2 мая 1883 по 1 марта 1884 года на страницах «Слова» (и одновременно в краковской газете «Час») публикуется роман «Огнем и мечом». Известность он приобретает огромную, вызывает споры, похвалы и нападки. В аристократических салонах, ставя модные тогда «живые картины», используют сцены из этого романа. Сенкевич в это время пишет продолжение —  роман «Потоп», который печатается уже в Варшаве, Кракове и Познани: 23 декабря 1884 года публикацию с Потопа» начинает «Слово», 24-го —  «Час», а 25-го —  «Дзенник познаньски» —  и почти два года, по начало сентября 1886 года, читатели трех газет следят за приключениями героев Сенкевича[1]. Наконец, тем же порядком выходят в свет —  с июня 1887 по май 1888 года —  главы «Пана Володыёвского». Так возникла знаменитая историческая трилогия Сенкевича, произведение, на котором в первую очередь зиждется его слава как художника, его значение как национального писателя.

Действием трилогии охвачена примерно четверть века: с 1647 по 1673 год. Почему Сенкевич обратился именно к этому времени и вообще почему ушел от современности в историю, объясняет он сам: «Не лучше ли, не здоровее ли —  вместо того, чтобы рисовать нынешнее состояние умов, нынешних людей, их бедность, несогласие с самими собою, тщетные потуга и бессилие,—  показать обществу, что были времена еще худшие, более страшные и отчаянные, но, несмотря на это, наступило возрождение и спасение. Первое может окончательно расхолодить и привести в отчаяние, второе —  прибавляет сил, питает надежду, будит желание жить».

Для Речи Посполитой середина XVII века и вправду была временем «страшным и отчаянным». Начавшемуся экономическому упадку страны сопутствовал кризис политического устройства и социальных отношений. Феодальная эксплуатация крестьянства, полностью прикрепленного к земле и лишенного элементарных прав, достигла крайних пределов. Центральная власть была существенно ограничена и ослаблена. Монархией Речь Посполитая была скорее формально. Выборность короля и широкие права сейма превратили ее фактически в шляхетскую республику. Требование обязательного единогласия депутатов сейма («либерум вето») открыло дорогу к тому, чтобы парализовать его деятельность и срывать принятие необходимых решений. Огромную силу приобрели магнатские группировки, враждовавшие с королем и между собой, прибегавшие зачастую к покровительству иноземных государей и служившие их интересам. Господствующий класс, эгоистичный и недальновидный, держался пути, оказавшегося гибельным для страны. Внутренней слабости Речи Посполитой сопутствовало и ухудшение ее международного положения. Дали себя знать губительные последствия польской феодальной экспансии на восток. Швеция использовала внутренние польские неурядицы и поражение Речи Посполитой в войне против восставшего украинского народа и пришедшего ему на помощь Русского государства. На юге возобновила военные действия Турция. Образовавшееся Бранденбургско-Прусское государство стало для поляков еще одной угрозой извне. Войны, следуя одна за другой, выжгли и выморили страну. Особенно пострадали города, наступил упадок их культуры —  материальной и духовной. Речи Посполитой пришлось примириться с утратой ряда территорий, в том числе —  исконных польских земель на севере и западе страны. Шляхетская республика при всем своеобразии политического устройства, при исключительности ее учреждений, не имевших аналогии в тогдашней Европе, в XVII веке все-таки устояла. В 1683 году Ян III Собеский как полководец, как «защитит; христианства» прогремел на всю Европу, разбив турок под Веной. Очень скоро, правда, в ходе Северной войны, Карл XII снова привел шведские войска на польскую землю, и изгнать их удалось лишь благодаря тому, что союзником польского короля Августа II был Петр I, нанесший шведам сокрушительное поражение. При всем этом Речь Посполитая сохранила государственное существование до конца XVIII столетия.