Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь - Ульяна Михальцова

Директор молчала, и от этого становилось не по себе.

– Это не я! – настаивал Коля.

Даже когда он, обломав ветку, свалился с дерева с полной рубашкой яблок прямо перед Олегом Павловичем, Коля сразу закричал свою коронную фразу. Для всех она уже давно стала подтверждением вины Николая, но не его признанием в содеянном.

– Я гордый! – пояснял Кате свою позицию Коля. – Я не могу сказать: «Простите. Я виноват». Не могу. И не уговаривай меня. Сделал? Сделал. Наказывайте, а виноватиться не буду, – отстаивал своё свободолюбие Коля.

Вот и сейчас, под утро, перед самой побудкой ему приснилось, что он гонится за каким-то лохматым мужиком в шубе Деда Мороза и кричит тому что-то. Мужик добегает до окна, раскрывает его на себя и прыгает вниз. Слышится звук разбивающегося стекла. Коля подбегает к окну, высовывается из него, смотрит вниз, а там на асфальте груды расколотого стекла, а вокруг стоит весь педагогический состав детского дома и несколько девочек-старшеклассниц. Кто-то в ужасе, кто-то с удивлением – все смотрят на битые зеркала. И только Виталина Ивановна смотрит прямо в лицо Коле с суровым осуждением.

– Это не я! – кричит Коля во всё горло. – Это, честно, не я! Он сам из окна спрыгнул!

И просыпается.

Просыпается оттого, что его трясут за плечи. Это Лёнька, одноклассник:

– Э, ты чего орёшь? Приснилось что-то?

– Приснилось, – приподнимается на локтях Коля.

– Что-то страшное?

– Да не очень. Так, глупость какая-то.

– Расскажешь?

– Да я за Дедом Морозом гнался, а он из окна выпрыгнул и разбился.

– Кровищи много было? – явно заинтересовался Лёнька.

– Какой кровищи? – удивился Коля.

– От трупа, – блестел глазами друг.

– Да не было трупа, – сел на кровати Коля. – Разбитое стекло только.

– То есть спрыгнул с окна человек, а разбилось стекло? – хмыкнул Лёня.

– Да не совсем стекло. Зеркало. Много зеркал, понимаешь, – объяснял Коля.

– Нет, не понимаю. Если всего-то зеркала, то чего так орать? Что ты, зеркал раньше не бил, что ли? – не впечатлялся Лёня.

– Харэ болтать! Поспать дайте! До подъёма ещё полтора часа! – крикнул грозно четырнадцатилетний Борька с угловой кровати.

– В следующем году отоспишься, – огрызнулся ему Коля.

– Может, помочь тебе в этом году вечным сном уснуть? – приподнялся на локте Борька.

– Да хватит вам! – вмешался Лёня. – Человеку кошмар приснился. Самоубийца! Кровь, стекло, кишки наружу! Понимать надо!

– А кто себя так? – заинтриговался Борька.

– Да мужик какой-то, – зажал Коле рот рукой Лёня.

– Хорошо, что не сам. Ты, Солнечный, не вздумай себя убивать сегодня. Не порти нам праздник. До завтра подожди, гы-гы-гы, – рассмеялся Борька, снова лёг и отвернулся на другой бок.

Коля пытался вырваться из рук Лёни, но тот был хоть и ниже, но сильнее.

– Лежи тихо! – сказал Лёня. – Не нарывайся. Поспи ещё часок. Тебе сегодня ещё утренник вести и вечером на дискотеку надо. Сегодня отбой поздно. Лежи спокойно. И я ещё поспать хочу, – отпустил Колю и лёг на свою кровать Лёня.

Но Коля уже не смог уснуть. Отмахнулся от странного сна и стал повторять про себя слова Деда Мороза. Очень хотелось хорошо себя проявить. Но в голову стали настойчиво лезть мысли о том, что делать с Катей. Самым простым решением казалось просто ей соврать, но врать Коля не любил. Почти никогда этого не делал. По-крайней мере, ему так казалось.

Через полчаса внутренних мучений он пришёл к решению просто перестать беспокоиться: пусть будет как будет. Главное – утренник, а вечером дискотека, потом наступит Новый год – и всё будет, как всегда. Так рассудил Коля, встал и пошёл умываться.

В коридоре его встретила дежурная воспитательница, молодая, но уже знающая местные порядки девушка.

– Ты чего так рано встал? – спросила его она.

– Так ведь меня ждут великие дела! – обаятельно улыбнулся Коля.

– Ну, если ждут, то беги, – улыбнулась в ответ девушка.

И Коля приосанился, перестал спешить и горделиво зашагал в туалет, ощутив внутри что-то очень тёплое и приятное.

До утренника оставалось шесть часов.

Умывание, переодевание, зарядка, завтрак, разговоры с мальчишками, репетиция, переодевание в костюм Деда Мороза – всё пролетело так быстро, что Коля очнулся только тогда, когда ощутил, что по спине вдоль  позвоночника потекла тоненькая струйка пота. Оказывается, во всех костюмных одеяниях ему стало так жарко, что он весь вспотел. Голова под париком зачесалась. Захотелось сбросить с себя всё и убежать, но из музыкального зала доносился звонкий голос Кати, которым она уже предлагала детям позвать Деда Мороза.

В голове Коли будто произошёл взрыв. Это Татьяна Львовна распахнула перед ним дверь в музыкальный зал, и на Колю вывалились лавиной и громкие голоса детей, и орущая из колонок новогодняя музыка, и яркий свет зала, и пёстрое убранство ёлки, стен и окон, и разноцветие детских костюмов.

– Здравствуйте, дети! – с перепугу пропищал Коля.

Все притихли и с ответным испугом смотрели на пришедшего Деда Мороза, только Катя смотрела на него ободряюще и как бы приглашая в придуманный ею волшебный мир.

«Я Дед Мороз!» – твёрдо сказал себе Коля. Прокашлялся, стукнул посохом об пол и поздоровался снова уже низким голосом:

– Здравствуйте, дети! Вы меня узнали?

– Дааааа! – донеслось радостно со всех сторон.

– Вот и хорошо! Я так долго к вам шёл, чуть дорогу здесь нашёл. Среди ёлок я застрял, голос чуть не потерял, – стал импровизировать Коля. – Но пришёл, и вот я здесь. Что для Деда у вас есть? Танцы, песенки, загадки?

– Да! – с подсказкой Снегурочки ответили дети хором.

– А у меня подарок сладкий! – снял с плеча и поставил на пол тяжёлый мешок со сладкими подарками Коля.

Дальше всё пошло по сценарию. Пот лился по спине и вискам. Танцы, песни, стишки и отгадываемые загадки казались нескончаемыми. Детей, которых Коля хорошо знал в лицо, в новогодних костюмах он почти не узнавал. Катю тоже не узнавал, потому что она из простой девочки вдруг стала настоящей сказочной Снегурочкой, которая на самом деле очень помогала Деду Морозу в этом нелёгком деле поздравления детей.

Когда Татьяна Львовна сделала последний общий отчётный снимок на телефон, и все дети попрощались с Дедом Морозом, Коля очень старался выйти из музыкального зала походкой пожилого и важного человека, хотя самому ему хотелось просто убежать.

Закрыв за собой дверь в музыкальный зал, он прислонился к стене, ощутил, как мокрая майка прилипла к спине, хотел снять шапку и кучерявый белый парик Деда Мороза, но из комнаты старшей воспитательницы на него смотрела пятилетняя дочь Татьяны Львовны. Девочка раскапризничалась перед началом утренника и отказалась идти