Хрустальный Христос и древняя цивилизация. Книга I - Александр Саверский

Более того, в Кемете признается матрилинейность – счет родства, передача власти и имущества по наследству по женской линии. Например, дети назывались по имени матери, сын фараона не мог стать фараоном напрямую, он становился фараоном только после женитьбы на дочери фараона, чем и был обусловлен нередкий и, вероятно, чисто формальный инцест. Фараоном мог стать только мужчина, именно он был воплощением бога Гора. Однако, зять, как правило, не являлся родным сыном царственной супружеской пары, а потому не мог быть их «божественным младенцем». По всей вероятности, речь идет о некоем ритуале усыновления, когда зять мог получить статус воплощенного Гора, рожденного Исидой, Богиней Матерью. Тогда мы имеем дело с системой отношений, называемых в Древнем мире «священным браком». В данном случае титулы – «ребенок царственной четы» и «божественный ребенок» – передавались по наследству дочери, а фараон был фигурой, избираемой в мужья воплощению Богини Матери, от чего и становился воплощением Гора.

У некоторых фараонов, говорят нам, было несколько жен или даже несколько сотен жен. Тут возникают противоречия, связанные с тем, что статус фараона давал мужчине брак именно с дочерью фараона, и рисковать этим статусом, раздражая жену связью с другими женщинами, было опасно. Кроме того, полигамия в Кемете не приветствовалась. Женитьба могла иметь статусное значение – укрепление договора и обороноспособности, расширение границ, повышение статуса сторон брака. В то же время до сих пор нет ясности, была ли, например, принцесса Кия второй женой Эхнатона (XIV в. до н. э.). При этом рассказано множество душещипательных историй о том, как коварная Кия отбила Эхнатона у прекрасной Нефертити, что больше указывает на второй брак, чем на двоеженство.

В этом смысле стоит упомянуть такое понятие, как «гарем». Слово «гарем» (хурам, харам – в переводе с арабского «запретное место») имеет, безусловно, очень интересный и знакомый корень – через распространенную огласовку с «а» на «о» – корень «гор». Со времен Древнего царства известно понятие «хенеререт» – это затворницы «Божественного гарема» (устойчивое выражение, касающееся этих жриц), живущие в чистоте и невинности, преимущественно на территории храма и осуществляющие важнейшие жреческие функции – связь с Богом. Как видим, понятие «гарем» исследователями здесь применено непосредственно по отношению к жрицам, живущим в храме.

Гор (Хор) – древнейший бог Солнца, имеющий широчайшее распространение не только в Кемете, но и на многих землях и даже в России – СвятоГор. Поэтому более правильно называть гарем – «горем». У Исиды и у Гора были жрицы. Жена фараона имела статус верховной жрицы, т. е. она была главой гарема.

Интересна здесь же схожесть слов «гарем» (харам) и «храм» – отнюдь не случайная в сказанном контексте.

Несложно проследить и превращение сонма жриц во множество жен в патриархальном, арабском мире, утратившем истинное значение некоторых явлений, в частности, и утрату истинного назначения гарема. В истинном гореме есть глубочайший смысл – это защита самого фараона (предвидение будущего, боговдохновенность поступков, защита от злых сил), но с другой стороны и защита населения от фараона, который перестал служить народу и стал вредить государству. Тогда с огромной степенью уверенности можно утверждать, что гарем – это сонм жриц, а не жен, и эти жрицы подчинялись верховной жрице, царице, которая была матерью для своего народа.

Есть еще один важный факт египетской истории – фараоны пользовались макияжем. Причем речь идет не о ритуальной раскраске лица, отнюдь, – мы имеем дело именно с макияжем, использованным для придания лицу большей привлекательности – подведены глаза, брови, губы. Сравните макияж женоподобного фараона и индийской танцовщицы:

За исключением точки на лбу, представленной в Кемете царским уреем-коброй, налицо идентичность макияжа. Секрет египетской косметики до сих пор не раскрыт – при том, что она была безвредной для кожи, французские ученые в древнеегипетской декоративной косметике обнаружили наличие искусственных химических веществ, что указывает на существование в древности развитой косметической индустрии. Историки делают абсолютно парадоксальный вывод – косметикой фараоны пользовались не для красоты, а для здоровья, поскольку она содержала антибактериальные компоненты. Но в этом случае мужчина должен был использовать бесцветные крем и макияж. А главное и очевидное – косметикой всегда пользовались женщины, это в принципе традиция, выросшая из желания женщины быть красивее! Мужчины-фараоны если и пользовались макияжем, то позднее – в попытке подражания сначала женщинам-богиням, потом уже и мужским богам, которые должны были быть красивы, как женщины.

Снова мы говорим о влиянии на древнеегипетские культуру и религию матриархальной цивилизации. Но, собственно, амазонки Ливии не могли не оказать влияния на Древний Кемет. Возможно, что изначально это было даже единое государство европейцев на территории Африки.

Ведь одно из названий Кемета имеет корень «Та Мери» – «любимая». И вряд ли это случайность.

Об общественном устройстве Ливии бытует мнение, что это был матриархат. В отличие от более поздних европейских амазонок, ливийские амазонки выходили замуж. При этом считается, что женщины были воинами, а мужчины выполняли домашнюю работу, хотя это маловероятно, если только речь не идет изначально о воинах-магах.

Войны женщин-магов отражены в кельтской мифологии, да и в греческой. Это и сами амазонки, и Горгона, околдовывающая своим взглядом, и Сирены (в русской мифологии Сирин) – полуптицы-полуженщины, завораживающие своим голосом; аналогично воздействовали на людей и русалки – они также связаны с Ливией мифами о царе Тритоне и находящимся там Тритонийским озером.

Сейчас же поговорим о том, что уже набило оскомину, – о пирамидах Египта, но и здесь есть некоторые новости.

Применение корня «мер» в именах собственных вне всякого сомнения имело сакральный смысл и указывало на связь со священной горой Меру, и, вполне вероятно, европейское имя Богини Матери содержало именно его.

У амазонок эта связь прослеживается в имени первой обожествленной королевы Мирины, что весьма логично – в IV–III тыс. до н. э. такие имена должны были присваиваться женщинам-богиням и царицам, – и звучит в самом названии Кемета – Мери. Собственно, Кемет и демонстрирует это. Первая царица, относимая к самому основанию египетского государства 3000 г. до н. э. и которая рассматривается как возможная правительница или соправительница Кемета, носила имя МеритНейт (Merneith, Meryet, Meryt, Merit). Имя переводят как «возлюбленная Нейта», где Нейт подразумевается неким богом. Сын Меритнит также был назван в соответствии с европейской религиозной традицией – Ден, что, видимо, неслучайно созвучно славянскому «день».

Далее (XXIV в. до н. э.) именем Мерира Мерихет называются и фараоны, хотя весьма странным представляется имя фараона Меренра (Мериенра),[7] читаемое буквально как «Мирина». Женщин-фараонов, или регентов, в Древнем Египте было немало: Нейтикерт (ок. 2152–2150 гг. до н. э.), Нефрусебек (конец XVIII в. до н. э.), Яхмос – Нефертари (15701505 гг. до н. э.), Хатшепсут (XV в. до н. э.), царица Тия (XIV в. до н. э.), Нефертари или Мерит Амен (XIII в. до н. э.), Таусерт (XII в. до н. э.) и другие. При этом стоит учитывать, что часть фараонов историки могли ошибочно обозначить как мужчин, поскольку различить визуально мужской и женский скелеты невозможно – необходимо проведение специальных исследований, типа исследований ДНК, надписи же не всегда присутствуют, и, даже если они имеются, идентификация фараона как мужчины не всегда однозначна.

Сколько бы ни было египетских цариц, единолично или вместе с царем правящих Кеметом, они управляли государством, а это само по себе указывает на отсутствие жесткого патриархата. Учитывая поклонение царицам в Кемете, можно предположить наличие там, как минимум в древний период, равноправных царя и царицы.

Традиция двух цариц приписывается амазонкам – одна царица занималась внутренней, другая внешней политикой, что весьма разумно, ведь вопрос, кто управляет страной во время военных походов главы государства, не праздный. Позднее подобный подход «двух царей» или «царя и царицы» был у римлян, скифов, сарматов и у других народов. При отсутствии в ряде случаев достоверных данных о половой принадлежности фараонов можно ориентироваться на изображения, однако и тут возникают сложности – только в некоторых случаях фараона можно однозначно идентифицировать как мужчину, в большинстве же случаев на фресках мы видим людей с тонкой талией в короткой юбочке и стройными ногами, поэтому такие образы можно трактовать как в одну, так и в другую сторону.