Идальго Иосиф - Виктор Зонис

Все присутствующие повернули головы в сторону говорившего, но никто ничего не возразил. Люди были наслышаны о мстительности и могуществе заносчивого Кордобы. Многие из них, к тому же, были его неоплатными должниками. Кордоба открыл, было, рот для следующей гневной тирады, но в этот момент в комнату вошел Иосиф и еще несколько человек, добравшихся до места сбора последними.

– Друзья! – негромко произнес он. – Я собрал всех, кого смог, потому, что более печальной и неотложной причины нет, и не может быть. Иосиф выглядел настолько уставшим и встревоженным, что даже у Кордобы исчезло с лица надменное и презрительное выражение. Он сел на стул, растерянно пробежав взглядом по напряженным в ожидании лицам.

– Все вы, наверное, почувствовали в последние месяц-два, что отношение испанцев к евреям стало резко меняться в худшую сторону, – продолжил Иосиф. – Мне стало известно из самых достоверных источников, что всех нас – всех без исключения – хотят уничтожить в самое ближайшее время, или насильно обратить в христианство, а значит, тоже уничтожить. Именно для этого создана Инквизиция, которая уже провозгласила лозунг – «Одна страна – одна вера!». Надо что-то сделать, нельзя сидеть сложа руки… – Иосиф помедлил и, совсем тихо, разведя руками, продолжил: – В общем, это все, что я хотел сказать.

На несколько минут воцарилась гробовая тишина, а затем, словно по команде, перебивая друг друга, заговорили, закричали все одновременно. Воздух, выдыхаемый с хрипом и свистом из нескольких десятков глоток, горячей волной ударил в потолок и стены, искривился в причудливой гримасе, с издевкой копируя выражение искаженных ужасом лиц.

Первым опомнился Кордоба. Он встал, с силой отшвырнул стул и медленно, делая ударение на каждом слове, в упор глядя на Иосифа, сказал:

– Я не верю! Почему я должен верить твоим бредням, Эзра? Как такое может случиться? Мы вложили многие миллионы золотых в эту страну! Разве не мы финансировали бесконечные войны с маврами? Разве кто-то другой оплатил долги Фернандо и собрал сказочное приданное для Изабеллы? А? Что ты молчишь, Иосиф? Мы построили им школы и библиотеки, равных которым нет во всем мире! Да мы больше испанцы, чем они сами, потому, что создали своими потом и кровью изобилие этой страны! – Он завертел в разные стороны головой, ища поддержки присутствующих, воздел руки к небу и закричал:

– Я не верю тебе, Иосиф! Кто заставил тебя это сказать нам? Кто и зачем тебя подослал?

– Замолчи, Кордоба… успокойся и замолчи… – послышался тихий голос откуда-то из угла комнаты. Все обернулись на голос. С пола встал пожилой человек – известный всей стране, почти легендарный, хранитель Королевского архива, философ и историк – Исайя.

– Не надо крика… – он поморщился. – Это, скорее всего, правда! Еще несколько недель тому назад Инквизиция изъяла из архива родовые книги еврейских семей. Я не придал этому значения потому, что они сказали, будто хотят сделать копии и восстановить те из них, которые обветшали от времени. Теперь я понимаю – они хотят сделать из них списки… они забрали с собой сотни книг. – Исайя махнул рукой и заплакал. – А ведь я мог спрятать хотя бы несколько из них. Спрятать, если бы знал!

– Тебе не в чем винить себя, Исайя. Мы все на виду, они уничтожили бы нас и без родовых книг, – раздался чей-то голос.

Кордоба поднял руку вверх, требуя внимания. Это был уже другой человек – спокойный, хитрый, решительный:

– Даже если это и так, то бежать – последнее средство. Надо еще знать – куда бежать. И сколько из нас дойдет до места, сколько останется лежать на дорогах? Нет, и еще раз – нет! Они только этого и ждут! Всю свою нелепую историю испанцы пользовались нашими деньгами, нашими головами, а теперь им оказалось этого мало, и они хотят отнять у нас все? И ты, Эзра, хочешь им в этом помочь? Я никуда из этой страны не уйду. Это моя страна! И вам всем не советую пока этого делать. Я не верю, что Инквизиция сможет так быстро организовать изгнание евреев. Как и не верю в то, что Фернандо позволит им это сделать. Он очень любит деньги, и мы с ним договоримся. И с кровью у него тоже не все в порядке, и мы дадим ему понять, что эта тайна, может быть обменена на наши жизни. Да и время у нас еще есть… Вы говорите, изъяли книги? Что ж, мы выкупим, или выкрадем эти книги! В каждом городе, селении, мы будем платить деньги, много денег, чтобы наши имена исчезали из списков Инквизиции. А потом, когда пройдет время, мы напишем другие книги, книги с новыми нашими, уже испанскими, именами! Так мы сохраним наши жизни, жизни наших потомков…

В комнате раздались возмущенные выкрики:

– Отказаться от имени? От нашего Бога? Лучше сгореть на костре!

Кордоба спокойно встречал упреки, только поворачивал голову в сторону говорившего.

– Веру мы сохраним. Мы будем тайно молиться нашему Богу. Это было уже в еврейской истории, и Бог нас поймет и простит. Это наша страна, и именно здесь живет наш Бог! Я никуда отсюда не двинусь. И я сказал вам свое мнение. Но, каждый должен решать за себя сам. Тем, кто решит остаться, – я помогу, чем смогу. Да и мало ли что узнал Иосиф. Это все надо еще проверить. Я думаю, мне удастся увидеть эти так называемые Списки. Есть еще кое-какие связи…

– Это не «так называемые» списки, они имеют уже название – Списки Смерти! – перебил его Иосиф. – И они их уже составили. Надо бежать всем. Без сожаления оставить дома, имущество, и бежать!!! Бежать прочь, иначе эта страна станет могилой для нас и наших детей! Это – мое решение…

Когда Кордоба и часть присутствующих, решивших, несмотря ни на что, остаться в Испании, покинули дом, Иосиф внимательно оглядел оставшихся. Их было больше, чем тех, кто пошел за Кордобой.

– Друзья мои, по праву хозяина этого дома, я хочу начать первым. А затем попрошу высказаться всех вас, потому что это касается каждого. Все, что я сказал – правда, которая не нуждается в перепроверке. Эти сведения получены от… Инквизиции. Там, хвала Создателю, тоже есть порядочные люди. Первое, что нам надо сделать – это взять себя в руки и смириться с мыслью о том, что эту страну надо оставить. Конечно, не так, как хотелось бы нашим гонителям. Мы не уйдем отсюда нищими – они этого не дождутся! То, что Инквизиция берет в свои руки неограниченную власть – нравится не всем. Очень многие влиятельные люди в стране этим недовольны. Они понимают, что фанатики не ограничатся только еврейской кровью! Они ненасытны и доберутся, если их не остановить, и до самих испанцев, лучших из них – умных, образованных, мыслящих. Они это понимают, и мы должны использовать их лояльность к нам. Примерно через четверть часа сюда к нам должен приехать альгвазил[3] города Толедо… – он поднял руку вверх, требуя тишины, потому что присутствующие в страхе, наперебой, стали возражать…

– Спокойно! Я не закончил – продолжил он… – я что, похож на сумасшедшего или самоубийцу? – В комнате опять стало тихо. – Я говорил с альгвазилом. Он ненавидит инквизицию потому, что она ломает в стране порядок, который всегда поддерживали и за который отвечали альгвазилы. Инквизиция лишает их власти, и поэтому они против нее… Он конкретно нам поможет. И с его помощью мы покинем страну, сохранив самое ценное, что у каждого из нас есть. Не бесплатно, конечно…

– А как мы можем им доверять? Что если, получив деньги, они выдадут нас инквизиции? – спросил учитель Симон Маккавей – давний знакомый Иосифа. – Есть какие-то гарантии?

– Гарантий нет и быть не может! – резко возразил Иосиф. – Есть шанс, единственный шанс. Альгвазилы боятся и ненавидят Инквизицию не меньше, чем мы. И понимают, что Инквизиции они не нужны. Если монахи узнают, что альгвазилы взяли с нас деньги, – они отправят их на костер первыми – раньше, чем нас! Это – наши гарантии! Каждый из нас, вернувшись домой, должен собрать из синагог и спрятать надежно наши священные книги. Это надо сделать в первую очередь. Раньше, чем свои деньги! Подготовьте людей. Они должны быть способны по первому зову, немедленно выступить в дорогу. Всех, к сожалению, мы спасти не сможем! Поэтому, каждый из вас должен сам определить, кого в своем городе нужно предупредить…

Раздался сильный стук в дверь, и в комнату, не дожидаясь разрешения, вошел альгвазил. Его одежда была в пыли, лицо раскраснелось – человек торопился, не жалея ни себя, ни коня.

Присутствующие повернули головы в сторону вошедшего – напряженно, с недоверием глядя на него. Альгвазил прямо с порога, не обращая внимания на присутствующих, и обращаясь только к Иосифу, сказал:

– Меня, и альгвазилов из других городов, вчера подчинили Инквизиции! Теперь нами будут командовать монахи. Они не будут убивать сами, они будут делать это нашими руками! Это приказ короля и он не обсуждается! – с горечью в голосе сказал он. – Но, с другой стороны, это хорошо, потому, что мы будем знать их планы. Я поговорил с теми альгвазилами, которым я могу доверять, и которые разделяют мои взгляды на Инквизицию, и они согласились помочь вам. Евреи должны уходить группами не более двухсот человек, с промежутками в два – три часа. Следом, под нашей охраной, под видом товаров испанских купцов, и другими дорогами, мы отправим ваш скарб. Альгвазилы будут сопровождать караваны до границ своих владений и передавать их друг другу. Все это не должно продлиться более трех-четырех дней, поэтому берите только самое необходимое, и только тех людей, которые смогут выдержать дорогу. Все группы должны встретиться в условленное время и в условленном месте на границе… ну, а дальше – вы сами. Время и место встречи я, по понятным причинам, пока, сказать не могу. Мы рискуем больше, чем вы! Ты готов, Иосиф, назвать людей, с которыми мы будем иметь дело? Я должен передать их имена альгвазилам. Альгвазилы будут общаться только с ними! Остальные не должны не только разговаривать, даже приближаться к нам… Деньги отдадите на границе. Это все!