Русская война 1854. Книга вторая - Антон Дмитриевич Емельянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так, а подрался ты из-за чего? — я вернулся к разговору.
— Да, один мужик заявил, что тот, кто придумал бесовские шары в небе — тот и сам бесам служит. Ну, я и врезал, ваше благородие, — Ефим гордо блеснул глазами.
— А и молодец, — я не стал его разочаровывать, добавив к словам еще одну трешку. — Только в следующий раз не просто бей, а разузнай сначала, из какой деревни будет этот мужик. И еще те, что вопросы про нашу армию задают — про них бы тоже все выяснить.
Шансы, что получится отследить что-то общее в этих разговорах, были невелики. Но почему бы не проверить. Тем более что Ефим со своими обязанностями справляется, а так заодно и пар продолжит выпускать.
Неожиданно входная дверь затряслась от ударов чьего-то крепкого кулака. Я прислушался — ничего. Кто-то молчал и просто пытался ворваться ко мне в комнату. Я поднялся из-за стола и, сделав знак Ефиму, чтобы держался в стороне, медленно двинулся к двери. В руке сабля, которой я даже ни разу не пользовался. В голове мысли о том, почему у меня нет заряженного пистолета просто на всякий случай… Встав справа от прохода, я откинул щеколду.
От следующего удара дверь распахнулась, и в комнату влетел размахивающий руками Лесовский. Лейтенант был так возбужден, что даже не обратил внимание на то, как я выдохнул и спрятал холодное оружие обратно в ножны.
— Воды? — я протянул Лесовскому стакан. Тот выдул его одним глотком, и это, наконец, помогло ему собраться.
— Дело! Нам поручили дело, господин штабс-капитан! — лейтенанта еще трясло от волнения.
Что ж, зато теперь становится понятно, почему тот молчал. В такие моменты порой не то что язык, бывает, и части тела поважнее может свести.
— Что за дело? — попрощавшись взглядом с остатками каши, я накинул мундир и принялся приводить себя в порядок.
— От Меншикова. Он, как прибыл в город, приказал улучшить часть позиций. Уже намечены вылазки к реке Черной, в сторону Балаклавы… Ну и нам нужно разрушить укрепления французов на западной стороне Карантинной бухты. Уж больно много они артиллерии там собирают, а если еще и корабли подойдут, то десятому бастиону может не поздоровиться.
Я задумался, представляя карту города. Действительно, враг находился в опасной позиции, и, учитывая, что район кладбища к югу от бухты находился в его руках, добраться до надоедливых батарей было непросто. Даже с учетом наведения наших орудий с воздуха… К счастью, у нас есть и другие возможности.
— Это задание нам дали как сводному ракетному отряду? — уточнил я.
Лесовский поспешил кивнуть, и все окончательно встало на свои места. Атаковать в лоб на подготовленные позиции никто не был готов. Малый отряд сразу будет обречен на провал, а крупный заметят и остановят в том числе с помощью корабельной артиллерии. И тут, видимо, адмиралы с Меншиковым вспомнили мои обещания о диверсиях.
И нам это действительно под силу. Надо только хорошенько подготовить операцию, продумать все детали, чтобы каждый из доступных мне видов войск действовал как часть одного хорошо смазанного механизма…
— А где капитан-лейтенант Ильинский? — неожиданно в голову пришел очень важный вопрос.
— Он и получил приказ от Меншиковского поручика. Вместе с указанием провести нашу вылазку как можно скорее. Поэтому капитан и отбыл незамедлительно на позиции, а меня послал за вами… Только нам бы поспешить, а то как бы без нас не начали.
Мне очень захотелось выругаться. Стоило только представить, как именно без меня могут начать, так и захотелось… Вот только времени ругаться не было. Так и не застегнув до конца мундир, я бросился из дому, и тут в конце улицы удачно показалась повозка. То, что надо, чтобы побыстрее попасть на позиции.
Я выскочил на середину дороги, размахивая руками.
Глава 2
Замирать перед вставшей на дыбы лошадью оказалось на удивление неудачной затеей. Мелькнули копыта, в лицо ударило тяжелое дыхание и капли сбитой в пену слюны… Конный экипаж оказался не менее опасен, чем современная мне машина. К счастью, кучер успел остановиться. Я выдохнул и поспешил к пассажиру — договариваться, чтобы нас подкинули до позиции, лишь в последний момент осознав, кого же это я повстречал.
— Юлия Вильгельмовна, — я поприветствовал Ядовитую Стерву.
— Штабс-капитан Щербачев, — иронии в голосе девушки поаплодировал бы даже Станиславский.
— Наверно, я пойду. Прошу прощения, что остановил…
— Стойте! — девушка решительно высунулась из повозки, чтобы лучше меня видеть. — Вы же офицер и не стали бы спешить просто так, — было видно, что она борется с собой. — Если это нужно для дела, я вас подвезу.
— Вот и отлично, — обгоняя меня, Лесовский первым запрыгнул в повозку.
Мне ничего другого не оставалось, кроме как последовать за ним. В конце концов, действительно все ради дела. Лошадь тронулась, и мы какое-то время ехали молча, но потом лейтенант не выдержал.
— Юлия Вильгельмовна, — он покопался в мундире и вытащил из нагрудного кармана небольшую книжицу. — Смотрите, что удалось по случаю купить у одного пехотного офицера. Хотел вам подарить, в память об отце.
Девушка несколько секунд смотрела на потрепанную обложку, а потом быстро схватила и спрятала среди вещей. Зардевшемуся Лесовскому достался благодарственный кивок, а мне настороженный взгляд. Мы еще какое-то время ехали в тишине.
— Вы же видели название? — наконец, не выдержала Стерва.
— «Ижорский», — кивнул я. — Слышал. Трагедия-мистерия за авторством декабриста Кюхельбекера.
Спасибо местной памяти, подкинула детали, чтобы сойти за образованного.
— И что, теперь вы еще больше будете избегать дочь предателя и изменника? — в голосе Стервы мелькнули торжествующие нотки. Словно она привыкла получать извращенное удовольствие от минусов своего непростого статуса.
— Не стоит изображать, что все хуже, чем есть. У вас есть покровитель — генерал Горчаков. Вашего отца, несмотря на заточение, вот напечатали… Кстати, вы же обращали внимание на штамп? Эта пьеса была издана в типографии третьего отделения канцелярии Его Императорского Величества. В какой стране мира это еще возможно? Бунтарь пишет книгу, а царская охранка ее печатает…
А вот это были уже мои собственные воспоминания. Ситуация-курьез, которая засела в
