Солнце в созвездии Льва - Ольга Роговая

– Я просто зверею, когда такие подонки пристают. Да тут особой силы и не нужно: если знаешь – как, а главное – куда нанести удар. Ему еще повезло, если бы не ты, я бы его прибила, – просто сказала Аня.

Василиса испуганно вскинула на нее глаза. Простоты интонации почему-то встревожила ее, она сразу поверила, что Аня смогла бы по-настоящему убить охранника.

– Да и тебе, не помешало бы ходить на курсы каратэ, – продолжала говорить Аня, не отрываясь от зеркала.

– У меня не получится, – запротестовала Василиса.

– Еще как получится. А свое тело надо знать и уметь им управлять, особенно тебе.

– Почему это мне особенно?

Аня рассмеялась:

– Таким красивым девушкам, как мы, надо себя беречь, легче будет выжить в критической ситуации. Я поговорю с тренером, он с тобой позанимается. Больших результатов не обещаю, но несколько полезных приемов самообороны выучишь.

Василиса сделала так же, как Аня: надела платье поверх одежды. Коса у Василисы растрепалась, она расплела ее, расчесала волосы и задумалась, оставить так, или опять заплести в косу. Вообще-то носить косу была идея Ани. Василиса давно хотела обрезать волосы, так ей надоели вечные хвосты, но Аня уговорила оставить. Она отвела ее к своему стилисту, волосы подровняли, «придали форму», как сказала Аня, выкрасили на тон светлее и они стали блестящими, даже искристыми, как в роликах, где рекламируют шампуни. Теперь Василиса ходила или с распущенными волосами, или заплетенными в косу, с красивой заколкой, подаренной Аней. К тому же Аня уговорила ее поменять очки на линзы.

Высокая, худенькая, со светло-русыми волосами, большими темно синими глазами, тонкими чертами лица, ухоженными изящными руками, Василиса выглядела естественно и очень элегантно.

– Оставь распущенными, – сказала Аня, окинув ее с головы до ног критическим взглядом. – Этот наряд тебе идет. Настоящая царица, – похвалила она. – Сумку и сотовый телефон с собой не бери. – И, видя Василисин вопросительный взгляд, пояснила. – Там маскарад, хозяин хочет, что бы все было натурально. Надо надеть маски.

И она подала ей плащ и маску.

Они вышли из комнаты, пересекли холл, безупречно обставленный мебелью обитой светлым шелком на гнутых ножках с шарами в когтях.

Барокко, с одного взгляда определила Василиса, и реставрация хорошая. Она на мгновение задержалась у старинного зеркала в раме из мореного дуба, и не узнала себя. Маска из черного шелка, с узкими прорезями для глаз, бахромой внизу, и плащ, делали ее неузнаваемой.

В холле царил полумрак, подсвечивались только картины в золоченых рамах, которым позавидовали бы многие краеведческие музеи областных городов. Айвазовский, Шишкин, Левитан… У небольшой работы Саврасова Василиса даже замедлила шаг. Неужели подлинник?

– Осторожно, ступенька, – предупредила Аня.

Девушки прошли коридор и остановились перед высокой дверью из красного дерева. Аня потянула за ручку, и сразу две створки дверь стали медленно раскрываться, выпуская из зала одновременно со звуками нежной музыки, людскими голосами, перезвоном посуды, облако восточных благовоний, смешанное с запахом дорогих духов, старого вина, вкусной еды. Василиса еще никого и ничего не видели, но сразу возникло трепетное ощущение, которое возникало у нее в детстве в преддверии праздников.

Когда створки двери полностью распахнулись, и они перешагнули порог, Василиса не поверила своим глазам, настолько великолепный предстал перед ними зал, отделанный золотом, мрамором, дорогой облицовкой. В огромном камине из белого мрамора горел огонь. Его отсветы отражались на покрытой сусальным золотом лепнине потолка и стен, витражах на окнах, в хрустале не зажженной люстры, свисавшей с высокого потолка, бокалах, дорогих бутылках, белых скатертях, перламутровых ромбах, которыми был вымощен весь пол. Все мерцало и переливалось в свете множества свечей, и маленьких светильников, расставленных по всему залу.

Столы ломились от изобилия еды и напитков. На рифленых керамических тарелках лежала дичь, ракушки, морские деликатесы, рыбы, приготовленные целиком и кусочками, но больше всего было мяса. Каких только мясных блюд здесь не было: и жареные целиком поросята, и куры, с золотистой корочкой; куски вареной говядины, залитой соусом с трюфелями; запеченные окорока; жаркое из куропаток и еще множество, множество различных блюд. Возле низких столов на диванах сидели и полулежали гости, им прислуживали девушки в нарядах восточных красавиц.

На этом празднике все: и гости, и прислуга были в карнавальных костюмах. Смешение времен и народов, подумала Василиса. Изящно драпированные тоги римлян, соседствовали с пестрым одеянием жителей востока, хитонами греков, белой одеждой арабов, меховыми накидками жителей севера, на одном парне была шляпа с перьями.

В центре зала три девушки танцевали какой-то экзотический танец, аккомпанируя сами себе на флейтах и лютне. Они извивались, гнулись, покачивали бедрами. Солировала девушка, в прозрачной голубой кофточке, завязанной под грудью, и синих шароварах. Черные распущенные волосы, с вплетенными в них нитями жемчуга, искрились и переливались. На груди сверкало множество украшений из бус и камней.

Свет от маленьких светильников, расставленные по всему залу, был неровный, и от этого все казалось сказочным, дрожащим, волшебным. Василиса решила, что они попали на бал к сказочному падишаху, к которому съехались гости со всего света.

После сегодняшних событий, она думала, что ее уже не сможет ничего поразить, но то, что она видела, превзошло все ее ожидания. Это была изысканная роскошь, выставленная на показ, во всем ее блеске и великолепии.

В центре зала, на возвышенности в огромном кресле больше напоминающем трон, сидел молодой человек, одетый во все черное, но без маски.

Он здесь главный, сразу догадалась Василиса.

Они сделали шаг вперед, и сразу крепкий парень в шароварах и короткой распахнутой курточке на голом торсе, но с огромной саблей за поясом, преградил им путь. Выражение его лица, красноречиво говорило, что он не в восторге от их появления, и настроен решительно.

– Кто вы? И как сюда прошли, – с тревогой спросил молодец с кривой саблей.

Василиса спряталась за подругу, но на Аню сердитый окрик охранника не произвел ни малейшего впечатления. Она даже не потрудилась ему ответить, а призывно замахала хозяину дома.

– Дорогой, меня твой Цербер не пускает.

– Анет?

Удивленно вскинул брови бледный человек в черной одежде, затем сделал охраннику знак рукой, тот с недовольной миной отступил в сторону и сразу исчез.

Девушки подошли к трону.

– Не ожидал тебя сегодня увидеть.

Он поднял к Ане бледное лицо, вяло улыбнулся.

– Хотел, что бы это прошло без меня? Как ты мог? – наигранно ругала и осуждала Аня.

Она поцеловала его в губы. Это было что-то среднее между обычным поцелуйчиком, которым обмениваются при встрече родственники и страстным поцелуем влюбленных.

– Ты мне все испортишь, – произнес он извиняющимся тоном. – Сначала, этот репортер, – Он кивнул на человека в маске и плаще, но с большим фотоаппаратом в руках, – теперь ты.

– Ну, без прессы, спектакль не может состояться и без меня тоже, – нежно шептала она, наклонившись к самому его уху.

Он обреченно вздохнул, открыл первую из книг, что лежали перед ним на небольшом столике, надписал и протянул Ане. Затем перевел взгляд на Василису, оглядел, как ощупал.

– Ты необыкновенно красива. Жаль, что мы не встретились раньше.

Поэт надписал следующую книгу и подал ей.

– Ты, как всегда, прозорлив, – согласилась с ним Аня.

Она только что прочитала посвящение, подписанное для нее поэтом, и было не понятно, о чем она говорит.

– Я надеюсь, мы станем друзьями?

Молодой человек в черной одежде пристально смотрел на Василису. Вопрос был недвусмысленный, это подтверждал и оценивающий взгляд, скользнувший по одежде к ногам и легкая полуулыбка.

Ох уж эти самовлюбленные богатенькие Буратины. Василиса с трудом сдержалась. Отвечать грубостью хозяину дома не хотелось, и она, положив книгу в сумку, даже не взглянув на посвящение, начала:

– Большое спасибо за книгу. Желаю Вам дальнейших творческих успехов и…

Василиса на мгновение замолчала, придумывая, что бы еще такое приятное сказать человеку, которого она видела впервые, и книг которого не читала, но ее выручил юркий, щупленький человек с торчащими ежиком волосиками. Он буквально подскочил к столу, схватил хозяина за руку, зашелся в излияниях восторга по поводу его новых стихов.

Воспользовавшись ситуацией, Василиса спустилась вниз, вскоре к ней присоединилась Аня. Девушки сразу оказались в плотной толпе гостей, которые ходили, переговаривались, сидели за столиками, полулежали, пили, ели. Василиса заметила, что здесь все знали друг друга, у них общие друзья, общие темы для разговоров, общее социальное положение.