Бабочки зимнего утра - Анна Антонова

Вот сейчас я никакой неловкости не испытала: и танец был не бальный, и паренек на вид совсем простой.

— Привет! — немедленно завел он светскую беседу. — Тебя как зовут?

— Тая, — назвалась я и, наученная горьким опытом, собралась привычно уточнить, что я ни в коем случае не Таня, а полное имя у меня…

— Таисия, — опередил он. — Редкое имя. Очень красивое!

— Спасибо, — смутилась я. — А тебя как зовут?

— Артем, — церемонно представился он.

Впрочем, не Темой же ему себя называть перед незнакомыми девушками.

— А ты в МИФИ учишься? — задал следующий вопрос он.

— Нет, — усмехнулась я. — Еще в школе, в десятом классе. А ты?

— И я в десятом, — обрадовался он. — Правда, в физматклассе, так что, не исключено, потом буду поступать в МИФИ.

— А я нет, — покачала головой я. — Меня точные науки совсем не привлекают. Я все-таки больше к гуманитарным склоняюсь: литература, история…

— Слышала прикол: не бывает гуманитарного склада ума, бывает отсутствие математического?

Я с удивлением взглянула на нового знакомого — к тому времени песня давно кончилась, и мы продолжали беседу возле того же зеркала. Краем глаза я отметила, что неподалеку нарисовалась Наташка и с интересом поглядывает в нашу сторону.

— Не слышала, — с достоинством ответила я. — Знание физики и математики не входит в обязательный культурный уровень человека, а вот писать без ошибок должен уметь каждый.

— Ну не скажи… — Артем тут же нашел что мне возразить, и беседа плавно потекла дальше.

Он явно дразнил меня, но у него это получалось так обаятельно смешно, что я не думала обижаться.

Зазвучал следующий медленный танец, и он, как будто это само собой разумелось, подал мне руку и повел в середину зала, где было потемнее. То есть это я отметила краем сознания, неожиданно обнаружив, что новый знакомый довольно сильно прижимает меня к себе. Однако желания отстраниться и даже банального смущения я отчего-то не испытала…

— Ты почему на «Вереницу» не пошла? — неожиданно поинтересовался он почти шепотом.

— А… — от неожиданности я с трудом нашлась что ответить. — Ну… не захотела. Ерунда какая-то…

— Вовсе не ерунда, — горячо возразил он, и только тут до меня дошло: он уже тогда за мной наблюдал! А я и не догадывалась, что стала объектом чьего-то пристального внимания…

Как оказалось, необязательная программа означала близкое окончание бала: вскоре ведущий объявил прощальный венский вальс. Этот танец я терпеть не могла, хотя несведущими людьми он по неизвестным причинам считался чуть ли не самым простым. Фигура из трех шагов действительно не баловала разнообразием, но в этом заключалась и главная проблема: из-за поворотов очень быстро начинала кружиться голова, а от скорости моментально сбивалось дыхание, и последующее кружение проистекало на автопилоте, пока не вырубался и он.

Я надеялась, что меня минует сие испытание, но Артем, заслышав первые аккорды Штрауса, протянул мне руку:

— Сделаем кружок?

И мы сделали. Быстро выяснилось, что он блещет в танцах не больше моего: наша пара постоянно разваливалась, сбивая и без того неровный ритм, моя рука постоянно сползала с плеча Артема, которое, впрочем, и само вовсе не держалось прямо, а все время норовило уехать куда-то вниз. В очередной раз я убедилась: творениями великого австрийского композитора лучше наслаждаться посредством их прослушивания.

Мы сделали кружок, как и собирались, и направились к выходу из зала. Больше я бы и не смогла — сильно кружилась голова. Оглянувшись, я увидела, что Наташка следует за нами, и успокоилась — совесть уже начинала потихоньку грызть меня из-за того, что я бросила подругу.

На этот раз мы переодевались как все, наплевав на условности. Тем более особенного стриптиза не потребовалось: натянуть джинсы и потом стащить юбку оказалось проще простого. Правда, я все же не рискнула проделывать это на глазах у Артема и забилась в самый дальний угол. Наташка, надо отдать ей должное, никак не прокомментировала мои эскапады. Да и я сама не придавала всему этому слишком много значения: подумаешь, бальный флирт!

Поэтому я очень удивилась, увидев, что новый знакомый дожидается меня у выхода из раздевалки. Я не сразу его узнала: вместо милого мальчика в брюках и рубашечке мы узрели рокера в кожаных штанах, куртке-косухе и бандане. Перемена была столь разительной, что я на миг остолбенела, но нашла в себе силы мило улыбнуться, и на улицу мы вывалились втроем, как будто пришли сюда в таком же составе.

И тут случился еще один сюрприз.

— Я, пожалуй, на троллейбусе домой поеду, — вдруг заявила Наташка.

— На каком троллейбусе… — не поняла я, но она, не дослушав, отрезала:

— Мне так удобнее. Ладно, пока, давайте! — и, развернувшись, потопала к остановке.

А мы, оставшись вдвоем, перешли дорогу по подземному переходу, спустились в метро и остановились посередине станции. Было непривычно тихо — вечером поезда ходили редко.

Артем вытащил мобильник и нерешительно произнес:

— Можно телефон?

Я без раздумий продиктовала номер, а потом сделала то, чего никак от себя не ожидала — достала трубку и в свою очередь спросила:

— А твой?

На этом мы распрощались — как раз послышался шум поезда — и уже в вагоне я старательно приписала к занесенному в адресную книжку номеру: Артем.

Глава 3. Под бой настоящих курантов

К концу дня я так вымоталась — не физически, а душевно, — что сил на переживания не осталось. Придя домой с дискотеки, я поведала маме о приключившейся со мной душераздирающей истории, и она, к моему величайшему удивлению, поддержала Артема:

— А я тебе что говорила? С начала декабря твердила — спроси, как будете встречать Новый год! А ты отнекивалась: неудобно да неудобно… Вот теперь тебе удобно?

Отношения с мамой у меня очень близкие, и она знала все подробности моего удивительного романа. Она и правда, как Наташка, давно советовала мне поднять тему Нового года, но я с упрямством, достойным самого опытного осла, не слушала умных людей. И в итоге получила… Винить было некого, но легче от этого не становилось. На меня накатило отчаяние: я уже устала удивляться, что в жизни любая сказка заканчивается вовсе не хеппи-эндом, а таким вот горьким разочарованием.

Следующим утром — тридцать первого декабря! — я по непонятной причине воспряла духом. Еще не поздно все изменить! Сама я, конечно, больше ничего предпринимать не собиралась, но надеялась, что Артем чудесным образом поменяет свои планы и мы все-таки будем встречать Новый год вместе. Достанет второй билет на бал или не пойдет на него вовсе, и мы отправимся к кому-нибудь в гости или просто гулять по городу — на Красную площадь, например…

Однако время шло, а ничего не происходило. Телефоны — и домашний, и мобильный — молчали, в аську Артем не выходил, а почта радовала лишь поздравлениями от разных сайтов и социальных сетей. Впрочем, телефон вовсе не молчал — поздравительные эсэмэски от знакомых приходили регулярно — но одной-единственной, долгожданной, не было и не было.

Я бесцельно слонялась по квартире, с непонятным раздражением поглядывая на давно наряженную елку — обычно я доставала игрушки в самом начале декабря — заставляя себя не проверять телефон и аську каждую минуту. Потом я сунулась на кухню предложить маме свои услуги, но оказалось, что она провела всю подготовительную работу вчера и вполне справлялась без моей помощи.

Делать нечего, я снова открыла почту. Какое-то письмо пришло с незнакомого адреса с нечитаемой темой. Я без интереса открыла его — никакого спасения от спамеров даже в Новый год! — и застыла на стуле. Письмо оказалось открыткой, отправленной с одного из поздравительных сайтов. «Зайчик! — гласила подпись. — Поздравляю тебя с наступающим Новым годом! Пусть все плохое останется в старом году! Тор».

Имя скандинавского бога грома и молнии было ником Темки в Интернете. Зачем он подписался им сейчас? Словно мы совсем чужие друг другу… Или ему все-таки неловко за то, что он хочет сделать, и он пытается отстраниться? Значит, менять свои планы не собирается…

К глазам подступили слезы, но я сдержалась. Не хватало еще плакать в Новый год! В пожелании оставить все плохое в старом году мне почудился намек, я даже почувствовала себя виноватой — как будто это я все испортила. Это, разумеется, было не так, но я понимала, что доказать обратное невозможно.

Я нашла в Интернете объявление о бале и внимательно его изучила, словно хотела сделать себе больнее. «Сбор гостей в 22.00, наличие карнавального костюма желательно. В программе фуршет, игры, конкурсы, показательные выступления и, конечно, танцы».

Я судорожно глотнула — на меня лавиной обрушилось одиночество, ведь мне нет места на этом празднике жизни…