Муравейник - Джи Майк

Корефан, оттолкнув напарника, бросился муравью в ноги, подсёк. Тонкий, едва заметный розовый луч прошёлся по фасаду углового дома, раскроил стену, обрушил наземь балкон. Корефан извернулся, ребром ладони саданул по глянцевому, чёрному с рыжеватыми подпалинами жвалу, левой заехал в перетяжку тулова. Стёпка подскочил, добавил ногой, нижние конечности у инопланетника подломились, и он завалился навзничь.

— Вяжи гада, — хрипел Корефан. — Я его держу, вяжи, пока не очухался, у него в грабках резак.

Стёпка сдёрнул ремень, лихорадочно принялся обматывать сведённые вместе передние конечности пришельца.

— Твою мать! — крикнул Корефан. — Вот они. Рвём когти, внизу довяжем.

Со стороны Лавры стремительно неслось, надвигалось на них сомбреро. Корефан рывком взвалил муравья на плечи, задыхаясь от натуги, припустил к входу в метро. По эскалатору они скатились кувырком, все втроём, едва не в обнимку с бесчувственным пленником. Сверху гремело, рушилось здание станции.

Платонов сидел на прежнем месте в той же позе, в которой его оставили.

— Что, курва! — рявкнул Корефан, сбросив тело пришельца прапору на колени. — Отсиделся, сучара?! На, будешь тащить эту сволочь. И смотри, чтоб не подох — урою.

Они сидели в кабинете вдвоём. Профессор Захаров, зав кафедрой биологии Санкт-Петербургского госуниверситета, и командующий ополчением генерал-лейтенант Жихарев.

— Сомнений нет? — спросил генерал устало.

— Нет, — Захаров понурился. — Ни единого.

Генерал не спал уже трое суток. С тех пор, как прибыл в Старый Петергоф. Сюда, в университетскую лабораторию, доставили живого пришельца, добытого группой добровольцев-разведчиков. Единственной, которая уцелела и вернулась с трофеем.

За трое суток в наглухо изолированном помещении учёные подвергли муравья всем мыслимым тестам, опытам и исследованиям. Результат оказался ошеломительным.

— Значит, все наши предыдущие выкладки идут коту под хвост? — медленно проговорил генерал.

— Выходит, так, — профессор Захаров хрустнул пальцами. — Давайте, подытожим, что нам известно. Итак, это не живые существа и не рой, как мы изначально предполагали. Мы имеем дело с бандой управляемых роботов. Биороботов, если быть точным. Вопрос на повестке дня всего один: кто и как ими управляет.

— Постойте, — генерал поднялся и принялся расхаживать по кабинету. — А как это меняет суть дела? Мы считали, что завоеватели обладают естественным коллективным разумом, так? И что ими командуют некие подобия муравьиных маток, хотя ни одну из них никто не видел. Теперь же выяснилось, что интеллект у них искусственный и довольно примитивный. А всё прочее осталось неизменным. В конечном итоге, задача сводится к прежней — локализовать места нахождения их командования. С той разницей, что командиры не муравьиные матки, а некие существа, нам пока неизвестные.

— Возможно, командиры тоже роботы. Только другие — высокоорганизованные и с развитым интеллектом. Однако вот какое дело, генерал. Мы считали, что физические размеры маток по сравнению с размерами рабочей особи достаточно велики. По аналогии с земными насекомыми. И рассчитывали, что нам удастся определить нахождение хотя бы одной и попытаться вступить в контакт. Теперь же получается, что всем этим биомеханическим сбродом могут управлять устройства величиной с ноготь. Или ещё меньше. И находиться они могут практически где угодно.

— Если так, то шансов у нас нет, — сказал Жихарев хрипло. — Ни договориться с ними, ни даже задать вопрос мы не сумеем. О гуманности, свойственной разумным существам, можно и не упоминать. Значит, мы обречены, так? Несколько лет, от силы десяток, и на земле останутся одни муравейники?

Профессор понуро кивнул. С каждым днём муравейники увеличивались в радиусе на сто-двести метров. Элементарный подсчёт показывал, что при такой скорости санкт-петербургский муравейник через пять лет сомкнётся с московским. А тот, ещё через пару лет — с волгоградским. Который к тому времени уже срастётся с ростовским…

— Давайте, возьмём тайм-аут, — сказал генерал. — Чёрт возьми, я должен хоть немного поспать.

Поспать Жихареву толком не дали.

— К вам просится человек, товарищ генерал-лейтенант, — доложил с порога ординарец. — Говорит, дело чрезвычайной важности, не терпящее отлагательств.

— Я до сих пор не верю, что ты живой, — Марьяна прижалась к Стёпке, уткнулась носом подмышку. — Страшно было, милый?

— Когда пробирались к лазу — ещё как, — признался Стёпка. — И когда возвращались. Под землёй — нет.

Марьяна вздохнула и прижалась теснее. Стёпка запустил ладони в длинные тёмно-русые пряди, застыл. Он плохо понимал, как получилось, что такая женщина выбрала из тысяч окружающих её голодных мужиков именно его. Высокая, длинноногая, по любым меркам — красавица, даже удивительные редкостные глаза её не портили, а делали, пожалуй, ещё красивее. Разные: левый, небесно-голубой, и правый, тёмно-синий, почти васильковый.

Стёпка познакомился с ней случайно — в тылу, ещё когда в калищенском военкомате формировали из беженцев ополченческие роты. Познакомился и сходу пригласил вечером погулять, полюбоваться закатом.

То, что Марьяна не обычная девчонка с пригорода, а известная журналистка и бывшая ведущая радиопрограмм, он узнал гораздо позже. Уже после того, как провёл с ней не одну ночь.

— Не будем о том, кто ты и кто я, милый, — отмахнулась Марьяна от вопроса о довоенной профессии. — Тебе хорошо со мной?

Стёпке было хорошо, и от дальнейших расспросов он воздержался. Хотя и задумывался иногда, один ли он такой у чувственной и раскрепощённой, с чудесным голосом и множеством знакомств радиоведущей.

Звали человека Гутманом. Он так и представился — Гутман, а в ответ на вопрос об имени-отчестве вздохнул и махнул рукой. Был Гутман невзрачен, носат, отчаянно рыж, картав и походил на клоуна. Когда он заговорил, Жихарев едва сдержал скептическую усмешку. Которая через минуту сошла у генерала с лица.

— Я, собственно, с первого дня знал, что пришельцы не разумные существа, — сказал Гутман. — И более того, ещё до нашествия знал, что оно будет.

Ещё через полчаса от усмешки и скепсиса у Жихарева не осталось и следа.

— И где вы были раньше с вашими знаниями? — спросил он со злостью.

— В сумасшедшем доме.

— Что?!

— В психушке. Меня там держали последние пять лет. Я, видите ли, уфолог.

— Кто-кто?

— Уфолог, — терпеливо повторил Гутман. — Знаете что, давайте оставим мою личность в покое. Так или иначе, я уже десять лет назад предполагал, что Земля подвергнется атаке. Предполагал, что будут захвачены крупные города, а население в них уничтожено. И догадывался, что центры городов, места, где сосредоточены памятники культуры, останутся неприкосновенными. Долгие годы я пытался пробить лбом стену — донести результаты своих изысканий до столичных чиновников. Надо мной смеялись. В конце концов, я наткнулся на одного, который счёл меня достаточно опасным и приказал изолировать. Простите, я невольно вернулся к своей персоне, от которой предлагал отвлечься. Так вот, едва стало известно, что захватчики внешне отличаются от людей, я уже наверняка знал, что они — роботы.

— Каким образом, чёрт побери?! — рубанул ладонью по столу генерал.

— Сейчас расскажу. Дело в том, что эти ваши муравьи на самом деле уже вторая партия или, если угодно, второй эшелон.

— Час от часу не легче, — бросил генерал в сердцах. — Где же первый и третий?

— Третий в пути. И будет здесь, думаю, лет через десять — когда муравейники сомкнутся, и разумной жизни на Земле не останется. Да, кстати, никакие это не муравейники.

— Как не муравейники?

— Да так. Это города. Для людей, похожих на нас с вами, только с другой планеты, намного более развитой технологически. А эти, с позволения сказать, муравьи — всего лишь квартирьеры. Они подготавливают планету для новых хозяев и расправляются со старыми. Озаботившись сохранить для новосёлов культуру поверженных — надо полагать, для развлечения или эстетики ради.

Генерал Жихарев поднялся. Ошеломлённо потряс головой. Опёршись руками о стол, посмотрел на Гутмана в упор.

— Вы хотите сказать?..

— Я уже сказал. Был и первый эшелон. Разведчики или, если угодно, резиденты. Люди из другого мира, жившие на Земле больше пятидесяти лет — с тех пор, как были замечены первые неопознанные летающие объекты, в которых они прибыли. И в которых перемещались в случае необходимости. Это они разработали план операции для второго эшелона. Локализовали крупные города, места дислокации воинских частей, аэродромы, космодромы, электростанции. В общем, всё, по чему был нанесён удар. Это они, разведчики, руководили захватом. И руководят до сих пор, и будут вплоть до прибытия основной партии.