Шебаршин. Воспоминания соратников - Валерий Поволяев

Зимой 1983 года мне довелось сопровождать начальника разведки В. А. Крючкова в поездке в Афганистан. Мы уже тогда вели активные поиски мирного решения афганской проблемы. Как-то мы сидели в ночной темноте во дворе резиденции, и под далекий стрекот пулеметов и редкие разрывы мин я спросил Крючкова, каковы служебные перспективы Л. Шебаршина. «А вы почему интересуетесь этим?» — ответил он вопросом на вопрос. Я прямо сказал, что был бы рад, если бы он был назначен заместителем начальника нашего управления, где как раз был вакантным пост специалиста по так называемому «третьему миру», в странах которого много лет трудился Леонид Владимирович. «Посмотрим, подумаем», — таков был ответ начальника разведки, но вскоре после возвращения в Москву он позвонил мне и коротко бросил: «Готовьте материалы на назначение к вам Шебаршина!». Я был искренне рад. Работа в информационно-аналитическом управлении требует широкой эрудиции, умения видеть за валом фактов динамику и вектор развития событий, обладать способностью прогнозировать завтрашний день, иметь смелость докладывать руководству правду, а не щелкать каблуками в знак «Одобрямс!». Леонид Владимирович обладал всеми этими качествами. Он пришелся ко двору на новом месте. Поскольку ему часто приходилось докладывать руководству разведки материалы, подготовленные для направления в инстанции, то начальник разведки смог быстро лично убедиться в высоких деловых качествах Шебаршина. Его особенно впечатлило глубокое знание Шебаршиным проблем Ближнего и Среднего Востока, течений в исламском мире, священных книг мусульман. Ситуация в Афганистане в то время была главной головной болью для советского руководства. Крючков беспрерывно мотался между Москвой и Кабулом, а его постоянным спутником стал Л. Шебаршин. Отношения между ними крепли на деловой основе.

Тем временем дела в СССР шли через пень-колоду. Кризисные явления набирали силу и в партии, и в государстве в целом. В 1988 году сменилось руководство КГБ, вместо В. Чебрикова Председателем Комитета стал Крючков. Он долго думал о том, кого поставить во главе Первого Главного Управления (разведки), ведь руководитель главка становился по должности и заместителем Председателя КГБ. Наконец он остановил свой выбор на Шебаршине. Решение было разумным, ведь Леонид Владимирович прошел всю профессиональную лестницу в разведке снизу доверху, был хорошо известен всем сотрудникам разведки. Лучшего кандидата нельзя было сыскать в эти трудные годы. Беда была только в том, что разложение государства и системы в целом шло такими быстрыми темпами, что руководство страны, полностью поглощенное вопросами удержания власти, переставало обращать внимания на разведку, ее оценки обстановки и прогнозы.

Разведывательная машина, одна из лучших в мире, начинала работать вхолостую, крутится винт корабля, задравшего корму и тонущего носом вниз. Безвольный тряпичный Горбачев, зомбированный Шеварднадзе с Яковлевым, вообще перестал считаться с мнением внешнеполитических ведомств и вел невразумительную политику капитулянства перед Западом.

Любой автор в будущем, который получит когда-либо доступ к материалам разведки, без труда убедится, что ПГУ точно информировала Кремль и Старую площадь о планах и намерениях Запада в отношении СССР, о грядущей беде. Но М. Горбачев, словно глухарь во время тока, ничего не хотел слышать.

В 1991 году меня назначили начальником Аналитического управления КГБ, и мы на время расстались с Шебаршиным, но личный контакт становился все крепче. Мы жили на соседних служебных дачах около штаб-квартиры разведки в Ясенево, каждый вечер делились новостями и оценками ситуации. Я видел картину изнутри СССР, а он как бы снаружи: панорама получалась полная. В оценках были едины: крах государства и системы неминуем, если политическая власть будет безвольно плыть по течению. Я находился под впечатлением событий в Китае на площади Тяньаньмэнь 1989 года и полагал, что только такая линия поможет спасти страну от распада и социальный строй от гибели. Шебаршин верил, что можно избежать любого применения силы, а начавшийся процесс демократизации после выборов Съезда народных депутатов в 1989 году приведет к построению обновленного социализма в стране. При этом ни он, ни я не считали неизбежным реставрацию капиталистических порядков. Да в то время ни один из лидеров оппозиции и не говорил об этом. Мы условились, что будем консультироваться по всем вопросам, касающимся нашей общей судьбы. Однажды мы вдвоем зашли к Председателю КГБ Крючкову и предложили департизировать Комитет, чтобы вывести этот государственный орган из-под угрозы разрушения его в пылу борьбы за власть. Наше предложение не нашло понимания.

В 1990 году Первому главному управлению были приданы две мотомеханизированные бригады, дислоцированные в Москве. Это были хорошо подготовленные воинские части, подчиненные лично начальнику разведки.

Верхушка военно-политического руководства страны готовилась к своей акции в форме «ГКЧП» в полном секрете. Подавляющее большинство руководства КГБ, в том числе Л. Шебаршин, не имели понятия о намерениях, которые вынашивались наверху. Я вообще находился в отпуске и плавал на теплоходе по Енисею. В самой скупой форме мы были проинформированы накануне 19 августа, причем Л. Шебаршин сразу заявил, что подчиненные ему две бригады никакого участия в силовых действиях принимать не станут. Утром 19 августа на заседании коллегии КГБ было сказано о введении особого положения в некоторых районах страны, но никаких конкретных заданий перед управлениями и отделами не было поставлено. Последующие три дня весь механизм КГБ бездействовал.

21 августа назначенный Горбачевым новый Председатель КГБ генерал-лейтенант Л. В. Шебаршин провел заседание коллегии КГБ в экстремальных условиях, когда на площади Дзержинского бесновалась многотысячная толпа, грозившая ворваться в служебные помещения. Член коллегии, командующий погранвойсками генерал-полковник Калиниченко сделал заявление, что пограничники будут с оружием в руках защищать здания и документацию. Шебаршин немедленно связался по телефону с Б. Ельциным и просил его приехать и успокоить толпу на площади. Для большей надежности просьба была продублирована посланной телеграммой, текст которой написал я тут же на заседании коллегии. Б. Ельцин вскоре появился на площади и угомонил сборище. К вечеру стало известно, что Ельцин отменил назначение Шебаршина и вместо него прислал в качестве Председателя КГБ В. Бакатина, который вскоре «прославился» только тем, что сдал США суперсовременную систему контроля за американским посольством в Москве в надежде заручиться их политической поддержкой на новом посту.