Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Фантастика и фэнтези » Альтернативная история » Наедине с собой или как докричаться до вас, потомки! Дневниковые записи 1975-1982 - Леонид Гурунц

Наедине с собой или как докричаться до вас, потомки! Дневниковые записи 1975-1982 - Леонид Гурунц

Читать онлайн Наедине с собой или как докричаться до вас, потомки! Дневниковые записи 1975-1982 - Леонид Гурунц

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 51
Перейти на страницу:

Прошли годы. Много, много лет. Однажды пастух, пасший свое стадо вблизи этого колодца, увидел: на дне его растет камыш. Он опустился в колодец, выбрал одну камышину и смастерил себе свирель. Но когда он принялся играть на ней, то вместо песни, вдруг из нее полетели слова:

– У Александра Македонского на голове рога. У Александра Македонского на голове рога…

Вот и я надеюсь на сказочную свирель. На пастуха, который извлечет из этих записей крик моей души. Доведет до потомков этот мой скорбный глас.

KОСТРЫ В КАРАБАХЕ

Это не костры дружбы. Не костры братства. Это костры национализма. Костры, в огне которых горит наше святая святых – дружба. Костры, разжигающие вражду между народами.

Здесь пойдет речь о кострах, не объединяющих нации, а разъединяющих, о новоявленных нацистах, проводящих политику угнетения одной нации другой, политику национальной дискриминации и вражды, о тонущем корабле без сигнала бедствия. И все это под марши интернационализма, под маской благополучия и прикрытием словесной мишуры. И все это в Карабахе, маленьком Карабахе, у которого так много больших врагов. Вот о каких кострах мы хотим рассказать здесь.

Стало модно говорить о Карабахе, искать ему место на земле. Мартышкин труд! У Карабаха есть своё место. Это его горы, его нетленный Гандзасар, седой Амарас, его неповторимая мужественная история, история Армении со всеми ее болями и радостями. И не по зубам разным васакам-кеворковым сдвинуть – мой Карабах – с места хотя бы на один вершок.

Никто теперь не сомневается, что жалобой никого не разжалобишь. Жалобу просто не читают. А если читают, то в отделах писем. И пересылают местным властям. А чаще всего она попадает в руки тому, на кого жалуешься. В этом я убедился, ввязавшись в драку за Карабах. А драка была постыдная: недоумок Кеворков – Васак Сюнеци – плюнул нам всем в душу, оскорбил Карабах, его историю. Я, как и многие другие, посмел заступиться за Карабах, за его честь. Стал писать письма, телеграммы. Во все высокие инстанции. Что-то доказывать, убеждать. Не вышло. Шишки нажил, а пользы от всей моей писанины ни на грош. Непотухающие костры народного бедствия горят во всех уголках Карабаха и нет им конца.

Под рукой у меня нет полных документальных данных, свидетельствующих о широте и размере этих бедствий. Для этого нужна статистика, нужны анализы, обобщения. Надеюсь, это сделают другие. Я только о том, что вижу, что в поле моего зрения.

Но сперва о самом Карабахе

Нагорный Карабах – моя любовь и постоянная боль. А когда твой родной болен, ты страдаешь вместе с ним. Карабах мой болен серьезно. Мой родной отторгнутый Карабах, моя Хиросима! Как мне спасти тебя от твоего тяжелого недуга, имя которому – ЗЛО!

«Армения была перекрестком веков и судеб, катастроф и взлетов, варварства и прозрения, и каждый камень на ее дорогах имеет следы крови и огня, следы взгляда гения и мозолей строителя. Надо уметь только вглядываться в эти обожжённые благословенным солнцем камни. Надо только уметь читать по этим камням живую душу истории народа, его борьбы и страданий, его мужества и терпения, его неистребимой веры в торжество своей судьбы».

Михаил Дудин

Мой Карабах – частица этой земли. Там царит сейчас тирания. Ему не привыкать к обидам, злым поветриям. Все видел он: гонения на людей, на туту, даже на ослов. Но люди, гонимые судьбой, не покорились ей, остались на своей земле, тута в свой срок приносит свои дары – сладчайшие в мире ягоды, радуя людей, вырастивших их, а ослы… Спасенные от двуногих ослов, они и поныне бегают по крутым вьючным тропам, принося свой посильный труд людям, ни капли не мешая технике, которая наперекор всем злым ветрам и духам пришла в наши горы.

Край мой болен, он деградирует с катастрофической быстротой. Жаворонок с его плеча взлетел. Он в воздухе, ждет перемен, чтобы снова сесть на свое обетованное место. Помогите, люди. Край мой ждет лекаря, ждет своего жаворонка, улетевшего с его плеча…

… И все-таки, как быть? Как быть писателю, который не может молчать, но и не в силах что-нибудь изменить. Писателю, которому заказана дорога в Карабах. Писателю, которого со всеми его книгами спокойно перевешивает на чаше весов оборотень, лишенный всех человеческих качеств, но наделенный властью, длинной палкой, способной пресекать любое словопрение ударом по темени…

И все-таки мы ждем чуда, жаворонка на нашем плече, на земле Карабаха.

«Дружба народов». Неправда ли, какая замечательная расхожая фраза? Союз народов – как это здорово. Не случайно этот союз стал нашим гербом, нашим самым большим достоянием, величайшей силой советского общества. И мы знаем, какие трудные роды были у этой дружбы. Она рождалась в классовых битвах против самодержавия, в борьбе за победу Октября, крепла на стройках пятилеток, закалялась в огне Великой Отечественной войны.

Но мы умеем, наделены удивительной способностью, сохранив внешнюю оболочку, в корне изменить содержимое, суть.

Что остается от нашей дружбы, от всех её достижений если берешь в качестве примера Карабах, Баку, Кировабад, Нахичеван? Это только в одном Азербайджане. Ничего. Мыльный пузырь, посильнее дунь, и лопнет, разлетится тонюсенькая оболочка. Впрочем, здесь он, кажется, уже лопнул.

Обратимся к фактам. Из Азербайджана армяне бегут. Бегут не только армяне, но они составляют главный отряд в этом потоке беглецов. Бегут от пожара, разожженного новоявленными националистами, от ататюрков, не сбросивших еще с себя красноармейских коммунарок, – так удобнее обманывать легковерных судей. Это бегство людей от расправы над ними под сурдинку елейных разговоров о дружбе, братстве, интернационализме.

Мы удивляемся, как Ленин мог поверить в скоморошество Ататюрка, перекрасившего себя в революционера, в красного, и не удивляемся вере в Гейдара Алиева. Алиев тот же Ататюрк, еще не сбросивший с себя коммунарки.

Дружба народов. Мы постоянно говорим о том, чего нет, не существует на практике. Нынешний 75-ый год – год триумфального шествия азербайджанского национализма, азербайджанского пантюркизма. Такого разгула национализма, такого бегства армян из республики не было никогда раньше, даже при свирепом Багирове.

Л. И. Брежнев как-то в одной из речей говорит: «Мы были и остаемся непримиримыми к любым проявлениям национальной розни, шовинизма, национализма». Слова, слова! Я не раз лично обращался к Брежневу, указывая на вопиющие факты проявления национализма в Нагорном Карабахе – и полное молчание. Никакой непримиримости к проявлениям национализма за ним я не заметил. Всё тот же оптический обман. Внимание. К великому нашему достоянию – дружбе народов, подведён бикфордов шнур. Одним концом он зажжен. Остановите огонь, взорвёмся!

Я тянусь к этому шнуру, хочу сбить огонь, но меня бьют по руке. Что ты лезешь, несмышлёныш?

Говорят, нельзя вступить в войну, не имея шансов на победу. Не согласен. Нужно вступать в бой, если даже знаешь, что твоя смерть ничего не изменит.

И я ползу, ползу к этому опасному шнуру. Вперед, старина, и никаких шансов на победу.

Помнится, в двадцатые годы, при мусаватистах, когда вспыхивали армянские селения, подожжённые азербайджанцами, дядя садился на коня и направлялся в Новрузлу – азербайджанское село, где у него стоял винный завод. Он покупал там на корню виноград и давил. Я говорю об известном в Карабахе виноделе Арутюне Оганесяне, о котором не раз писал.

– Куда ты, Арутюн, неровен час, пристрелят в дороге!

На все эти предостережения он отвечал односложно:

– Меня азербайджанцы не тронут. Я никому из них не причинил зла.

И, хлестнув коня, ехал своей дорогой. Но думаю, что дядю не трогали не из-за того, что он не делал им зла. Никто из армян не делал им зла. Не в этом дело. Дядя тогда был очень нужен азербайджанцам. В то время азербайджанцы еще не производили вина, без дяди виноград пропал бы. И эта нужность дяди была его щитом.

Я собираюсь в Карабах. Можно ли мне сегодня совершить такую поездку, не опасаясь за жизнь? Моя нужность Карабаху не стала моим щитом.

Никак не могу постигнуть смысла спора. Речь идёт о месте Карабаха: где ему быть, в составе Азербайджана или Армении? Оставим в стороне вздорность предмета спора – такого вопроса не существует. Место Карабаха определено самой историей, его кровной связью с родной армянской землёй, с Арменией. Поговорим о сути спора. Почему-то те, кто считает, что место Карабаха в составе Азербайджана – интернационалисты, а другая сторона, придерживающаяся противоположного мнения, – националистическая. Где логика, намёк на логику, хотя бы капля здравого смысла? Нет его, этого здравого смысла, как нет его, впрочем, во всей нашей обыденной жизни. А спор продолжается. Как у тех средневековых схоластов, спорящих о том, сколько чертей можно поместить на головке булавки. Достойных учеников нашли бы они себе в лице схоластов из Нагорного Карабаха.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 51
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Наедине с собой или как докричаться до вас, потомки! Дневниковые записи 1975-1982 - Леонид Гурунц.
Комментарии