Гуманное общество - Стивен Спрулл

«Это не первый побег Винго, — продолжал диктор. — Два года назад он взял одного из охранников в качестве заложника и…»

Неожиданно чувство оцепенения спало с Паулы. Она устремилась к телефону и набрала номер. Занято. Снова и снова она нажимала кнопку повторного набора…

— Секретариат.

Это был голос Эдвины Рис, ответственной за связи с общественностью.

— Эдвина, это Паула Паркс. Он придет сюда.

— Доктор Паркс?

— Да, я дома. Луис Винго придет сюда.

— Минуточку, доктор.

Паула лихорадочно оглядывала кухню. В голову пришла мысль о ноже.

Большой нож «сабатье» лежал в третьем яшике.

Ее взгляд скользнул мимо окна к раковине: «Боже мой, открыто…»

Уронив телефон, она бросилась к окну и потянула рамы. От влажности они разбухли и отказывались закрываться. Она потянула сильнее, ей удалось их захлопнуть.

«Входная дверь — заперта ли она?»

— …Доктор Паркс? Доктор Паркс? — звучал металлический голос в трубке телефона.

Она взяла трубку.

— Да…

— Это говорит Ворден Пелози. Я уже позвонил в полицию штата. Они выехали к вашему дому. Заприте двери и окна. У вас есть комната с телефоном, куда вы можете запереться?

Вопрос требовал осмысления, ей надо было подумать, ей с трудом это удавалось. «Спальня…»

— Да.

— Хорошо. Не вешайте трубку. Просто положите ее и идите в комнату, которую можно запереть. Возьмите там трубку. Оставайтесь на линии.

Телефон замолчал. Секундой раньше связь была прекрасной, она могла ощущать звуки и краски жизни благодаря этой связи, и когда она оборвалась, она почувствовала себя запертой в пещере.

— Ворден? Ворден?

Всхлипывая, Паула уронила телефон и бросилась к кухонному столу. Она так резко выдвинула ящик, что выронила все его содержимое. Ножи и лопаточки рассыпались по плиткам пола. Встав на четвереньки, она лихорадочно шарила по полу, пытаясь найти черную ручку ножа «сабатье».

— Вы это ищете?

Она вскрикнула и бросилась в угол кухни. Он стоял под большим арочным входом в столовую. Большой нож отражал блики света. Черные глаза, которые он обычно прятал, теперь глядели только на нее.

В них отражался голод. Она пронзительно закричала. Казалось, что легкие забило песком. Он сделал шаг в ее сторону.

— Сейчас ты боишься, но скоро тебе уже не будет страшно. Не волнуйся, я не буду резать тебя, если только ты сама не заставишь меня это сделать. Это не в моих правилах.

«Нет, — подумала она. — В твоих правилах душить».

— Сейчас сюда приедет полиция.

Он улыбнулся:

— Хорошая попытка, доктор. Но они не подумают о тебе. В последний раз, когда я сбежал, мне удалось уехать на сотню миль за первые два часа. Вот чего они ждут от меня.

Она не понимала его слов. Его взгляд делал слова ненужными, эти ужасные немигающие глаза, они говорили о желании убить. Она попыталась высвободить ногу. Сильная рука схватила ее за волосы и потянула вверх. Она колотила его кулаками в грудь. Это только рассмешило его. Она лягнула его ногой. Руки обхватили ее, и она почувствовала мертвую хватку на горле. Пот катился по его ноздрям, ужасный запах звериного пота. Она чувствовала, как он волок ее по полу, и видела их отражение в окне кухни. Его взгляд замораживал, и она ощущала только руку, сжимающую горло.

«Я скоро умру, пожалуйста, помоги мне, Сюзан, Сюзан…»

— Мяу.

Рука ослабила горло. Винго развернул Паулу спиной к окну. Сквозь красный туман она видела, как Рип пытается пройти через рассыпанные ножи, чтобы подобраться к вилке, лежащей под столом. Осторожно он подобрал кусочек курицы и начал жевать, его глаза сузились от удовольствия.

— Рип! — сказал Винго. — Так это ты взяла Рипа!

Паула почувствовала какую-то надежду.

— Да, я его взяла. Я буду за ним ухаживать. Но если ты меня убьешь, его утопят. Он умрет. Или его кастрируют.

Она чувствовала, как тело Винго навалилось на нее, но рука все больше отпускала горло.

— Слушай, доктор, в первый раз я так долго разговариваю с женщиной, прежде чем убить.

Рип закончил есть курицу и подошел потереться о ногу Винго. Потом он потерся о ногу Паулы. Она слышала его урчание.

Рип такой же, как Джек Потрошитель.[1]

— Он любит спать весь день, — сказала она. Голос прозвучат очень громко. Она попробовала говорить тише. — А потом, ближе к вечеру, он любит выходить на улицу.

— И охотиться, — сказал Винго. — Он мышей приносит?

— Иногда.

— И что ты с ними делаешь?

— Ласкаю его и хвалю. В книгах по уходу за кошками так написано. Если он хочет поделиться чем-то ценным, не надо его наказывать. Я кладу мышей в мусорное ведро, но так, чтобы он не увидел.

— Я бы мог взять Рипа с собой, — размышлял Винго.

— В бега? Он будет мешать. Если его не обнаружат здесь, они поймут, что ты взял его с собой. Полиция объявит поиск человека, путешествующего с котом. А что будет с ним, когда тебя поймают? Это уже было, и они снова это сделают…

У Паулы стучали зубы. Она сжала челюсти.

— Здесь в амбаре живут две кошки, — сказала она. — По-моему, по ночам он не только охотится.

Винго вздохнул. Она почувствовала, как его тело отстранилось от нее.

— Я так хочу тебя. Но есть и другие женщины. Я на свободе. Я могу убить любую.

Его дыхание заставило ее содрогнуться.

«Нет, — подумала она, — ни меня и никого больше!»

— Обещай, что никогда не наденешь на него колокольчик.

— Да.

— Что никогда не позволишь, чтоб его кастрировали.

— Я обещаю.

— Что будешь ухаживать за ним, пока он не состарится — Я бы все равно так поступила. Он хороший кот. Винго рассмеялся ей в ухо коротким кашляющим смехом.

— Он убийца, такой же, как я.

Затем он ушел, стремительно выбежал из двери. Паула встала на четвереньки, всхлипывая от страха и облегчения.

Мегафон прокричал: «Полиция штата. Стой или будем стрелять!» — и затем она услышала громкий выстрел, за которым последовала оружейная пальба. Рип засуетился от страха, его когти скользили по плитке пола. Он поджал лапы и стремительно помчался вверх по лестнице, пытаясь найти убежище под кроватью.

Позже, после того как тело убрали и полиция уехала, Паула подобрала ножи с кухонного пола и положила их в мойку Она все еще ощущала страх, но он был уже другим.

«Он пришел за мной, — думала она, — и теперь он мертв. Я все еще жива.

И другие женщины тоже».

Она думала о том, кого бы он мог убить. Ей хотелось знать имена этих женщин. Хотя бы имена, или чтобы она могла посмотреть на них, когда они забирают своих детей из школы, или покупают продукты в магазине, или едут на работу, обдумывая ближайшие планы.