Деревья умирают стоя - Алехандро Касона

Изабелла. Нет. А вы?

Бальбоа. И я — нет. Любопытно, не правда ли? Оба мы не знаем, где мы и, тем не менее, мы оба здесь.

Изабелла. Может быть, мы ошиблись адресом?

Бальбоа. Проверим. Какой у вас?

Изабелла (вынимает из сумки голубую карточку). Улица Аромос, двадцать четыре — сорок восемь.

Бальбоа (смотрит на свою карточку). Два, четыре, четыре, восемь. Да, так. Несомненно, в городе может быть только одна улица Аромос.

Изабелла. И, несомненно, на улице может быть только один дом два, четыре, четыре, восемь.

Бальбоа. Тогда, все верно, ошибки быть не может. Но где же мы? Что может означать эта смесь конторы и антикварной лавки?

Изабелла. Вот об этом я и думаю все время.

Бальбоа. И эти курильщики опиума… Похищенные дети… Нет, не говорите мне, что это естественно!

Изабелла. Ну, как сказать. Иногда обрывки фраз можно понять совсем не так…

Бальбоа. Да, конечно. Но разве естественно разводить кроликов под цилиндрами?

Изабелла. Это еще ничего. Куда подозрительней — этот рыбак норвежец.

Бальбоа. Почему?

Изабелла. Потому что он совсем не рыбак, и не норвежец, а протестантский пастор!

Бальбоа (вскакивает). Черт побери!

Изабелла. Да, я его видела в парке, когда шла сюда. Он беседовал с какой-то рыжей англичанкой. То есть… если она… я хочу сказать, если она тоже не переодета.

Бальбоа. Ну, тогда вес ясно! Мы в ловушке.

За сценой — звуки аккордеона.

Изабелла. Молчите! Он идет сюда!

Бальбоа быстро садится, стараясь скрыть волнение. Входит пастор, он выглядит заправским морским волком; через плечо — аккордеон. Останавливается, смотрит с состраданием на Бальбоа и Изабеллу.

Пастор. В первый раз здесь, а?

Бальбоа. В первый раз.

Пастор (пророческим тоном). Если хотите послушаться хорошего совета, уходите, пока не поздно. А не уйдете — смотрите на меня! Сорок лет отдал науке, и за что? За чечевичную похлебку!!! Иду в портовый кабак! Петь для рыжих парней, а они будут плакать пивными слезами!!! (Выходит)

Изабелла и Бальбоа смотрят ему вслед. Переглядываются.

Бальбоа. Вы поняли что-нибудь?

Изабелла (решительно). Да. Надо уходить пока не поздно. (Встает)

Он удерживает ее.

Бальбоа. Нет, не сюда. Вы хотите попасть прямо в зубы волку? Спокойнее, сеньорита, прошу вас. Пока мы еще не потеряли голову, подумаем немного. Подумаем. На первый взгляд это все напоминает театр… или киностудию… или цирк.

Изабелла. Это бы еще ничего.

Бальбоа. И все же вполне очевидно, что это не цирк, не театр и не киноателье.

Изабелла. Очевидно.

Бальбоа. Не думаю также, что это масонская ложа.

Изабелла. Может быть, тайное общество?

Бальбоа. Какое?

Изабелла. Откуда мне знать! Какое-нибудь.

Бальбоа. Религиозное? Нет, в наше время это не модно. Политическое? Террористы?

Изабелла. Вряд ли террористам интересны пожилой человек и несчастная одинокая девушка.

Бальбоа (в отчаянии). Но где же мы тогда, черт побери? Я немного рассеян, я могу ошибиться, но вы… Неужели вы не знали, куда идете?

Изабелла. Когда я получила эту записку, я была в таком состоянии… Мне нечего было терять. Если бы меня в ту минуту пригласили в ад, я бы тоже пошла.

Бальбоа. Кто вас пригласил?

Изабелла. Не знаю. Подписи не было.

Бальбоа. Так я и думал! Они угрожали вам?

Изабелла. Наоборот! Они обещали мне такое хорошее…

Бальбоа. Какой подлый прием! Теперь вам ясно, дитя мое, как велика опасность? Девушка, молодая, красивая, одна… Как вы не подумали о грязной интриге?

Изабелла (кидается к нему, ищет защиты). Не говорите так! Вы думаете, похищение?

Бальбоа. Что же еще? Впрочем, не бойтесь. Хоть я и стар, но еще могу защитить женщину. Пусть только попробуют эти негодяи!

Троекратный звук трещотки. Одна из книг трижды освещается красным светом, и книжная полка начинает поворачиваться. Бальбоа и Изабелла замолкают, отступают в страхе, садятся в кресла. Через потайную дверь входит нищий, великолепный нищий из «двора чудес», в романтическом грязном плаще, в широкополой шляпе, с черной повязкой на глазу.

Нищий. Приветствую вас. (Совершенно непринужденно, не обращая внимания на присутствующих, идет к столу и выкладывает из карманов разные предметы: жемчужное колье, несколько карманных часов с цепочкой, бумажник. Потом берет трубку диктофона) Алло. Говорит Р-Р-2. Поручение выполнено. Без осложнений. Нет, ничего, никто не преследовал. Уверен. Спасибо. (Снимает повязку с глаза и идет к левой кулисе. Останавливается, смотрит на сеньора Бальбоа) Очень хорошо, превосходно! Настоящая находка! (Подходит к нему, тычет в него пальцем) Вы — полковник с семью ранами, для воспоминаний о войне. Да?

Бальбоа. Простите?..

Нищий. Разве нет? Вот жаль! С белой бородкой, как раз то, что надо, тот самый тип. (К Изабелле) Приветствую вас, коллега. (Уходит, крича) Сеньор директор!

Бальбоа встает. Он понял.

Бальбоа. Вот оно! Вы поняли? Мы в притоне бандитов!

Изабелла. Надо бежать из этого вертепа во что бы то ни стало!

Бальбоа. Но как? Конечно, они заперли все двери.

Изабелла. Может быть, окно? (Отдергивает занавеску, заглядывает в гардеробную и вскрикивает)

Бальбоа драматически закрывает глаза.

Бальбоа. Не говорите ничего! Повешенный?!.

Изабелла. Гардероб. Маски, парики, костюмы.

Бальбоа. Так я и думал. Шайка воров.

Изабелла (задергивает занавеску). А если мы вызовем полицию?

Бальбоа. Вы считаете их дураками? Они выключили телефон.

Изабелла. Можно громко кричать… (Хочет кричать)

Он удерживает ее, говорит, понизив голос.

Бальбоа. Вы с ума сошли! Они набросятся на нас.

Изабелла. Может быть, этот тайный ход… (Ощупывает книжную полку) Тут должна быть кнопка.

Бальбоа. Осторожней! А что, если вы ошибетесь кнопкой и мы взорвемся? Постойте. Изучим положение спокойно.

За сценой раздается тирольский охотничий крик. Оба нервно оборачиваются. Дверь распахивается, по-видимому, от пинка ноги. Входит охотник с двумя собаками на сворке. Он в коротких бархатных штанах, в охотничьей куртке, в шляпе с пером. В руках — ружье. От него исходит непобедимое, жизнерадостное веселье, он улюлюкает и подпрыгивает.

Охотник. Ну, не говорил я вам? Полный успех. И все я один, я один! Вот, пусть оценят частную инициативу. Разрешите? (Сует сворку сеньору Бальбоа, тот растерянно берет ее, напуганный собаками и их хозяином. Охотник идет к диктофону, напевая) Фигаро здесь, Фигаро там… Алло! Реквизит? Да, это я. Все прекрасно. Разве по голосу не слышно? Записывайте скорее: к завтрашнему утру три дюжины кроликов. Что? Да нет же, черт вас дери! На что мне сдались мертвые? Живых, живехоньких, разживехоньких. Вот именно. (Хочет положить трубку, поет. Вдруг вспомнил) Да, подождите, еще одно. Нужны собаки. Сколько именно? Восемь собак, четырнадцать собак, пятьдесят собак — всех, сколько есть. Голодные? Не беспокойтесь. Я их сам покормлю. (Смеется) Приглашаю вас. К вашим услугам. (Вешает трубку, запевает дискантом. Объясняет с энтузиазмом) Здоров, а? Посмотрели бы вы! Четыре счастливых парня и — никаких расходов, ну никаких! (Забирает собак, поет) Звезды сия-а-ли!.. (К Бальбоа) Спасибо, сеньор, спасибо, очень любезно с вашей стороны… (Замечает растерянный вид Бальбоа. Вглядывается в присутствующих, смотрит на дверь, говорит конфиденциально) Новички?

Изабелла (еле слышно). Новички.

Охотник. Посвящены или еще приглядываетесь?

Бальбоа. Наполовину.

Охотник. А, в периоде обучения.

Изабелла. Обучения…

Охотник. Мужайтесь, друзья, важно только начать. А потом… Это превосходно! (Собакам) Спокойно, Ромео! Пошли, Джульетта! (Ногой открывает дверь, кричит) Сеньор директор! Сеньор директор! (Исчезает)