Его добыча (СИ) - Бланк Эль

Что произошло дальше, она даже не сразу поняла. Рука пленника, сжавшаяся в кулак, со вздувшимися под кожей венами, неожиданно словно раздвоилась. И та, вторая, фантомная, размытой фиолетовой тенью взметнулась вверх и перехватила запястье девушки.

Доран кинулся к Трое. Учёные синхронно вскрикнули. Женская рука, зажатая в тиски призрачных пальцев, онемела. Всё произошло одновременно, в одну краткую долю секунды, но для Трои время затормозилось, растянувшись как в замедленной съёмке.

Неестественно долго приближающееся лицо напарника, видимое боковым зрением… Гулкие, деформированные голоса учёных на фоне дребезжащего звука… Это сирена, орущая в её голове? Или бешено застучавшее сердце, получившее порцию адреналина?

Время остановилось. Но самое невероятное — остановился и амиот. Его глаза, проглядывающие сквозь гриву волос, наполнились фиолетовым сиянием. Он в упор смотрел на девушку и не двигался, прекратив сопротивление. Монстр просто замер, перестав даже дышать…

— Троя!

Сильный рывок Дорана, и необъяснимый ступор исчез. На девушку вновь нахлынул поток реальных ощущений: визг Анти, ругань профессора и неожиданный холод на запястье — ведь оттолкнув напарницу, рарк вместе с ней оторвал и призрачную руку, через мгновение превратившуюся в медленно растаявший туман.

Доран на этом не остановился. И Троя успела лишь ахнуть, когда слепящий световой поток вонзился в лоб пленника.

— Всё, — отчитался безопасник, пряча оружие в ножны, пристёгнутые на бедре. — Чтоб его… одни проблемы с этой тварью! — Выругался и развернулся к медленно осевшей на пол Трое: — Ты как? Держишься?

— Порядок, — привычно отчиталась девушка, хотя мир перед её глазами кружился, сливаясь в белый вихрь. Лишь два ярких пятна просвечивали сквозь него: тёмно-синие, практически цвета ультрафиолета глаза амиота. Ладонь Трои жгло, она и сейчас ощущала прикосновение фантомной руки дьявола.

И всё же годы службы даром не прошли: для военного показать свою слабость — значит, расписаться в некомпетентности. А за такое не только в должности понизят. Могут вообще комиссовать на гражданку.

Доран наверняка это понял, потому и руку протянул, чтобы помочь встать.

— Не трогайте её! — остановил его визг Анти. — Это, мать вашу, прямой контакт.

Её голос словно сквозь вату прорвался к сознанию Трои. Как и негодующий мужской… Это орёт Вирхэ?

— В карантин девчонку! Как вы это допустили?! — Гневный окрик в сторону Дорана. — Что за непрофессионализм! Думаете, вас просто так держат вне лабораторной зоны? А мы ради шутки разоделись в защитные костюмы? На что способен вернувший себе исходный облик амиот, никто толком не знает, и что от него можно подцепить — тоже…

Прелестно… Медленно, вопреки всем попыткам не отключаться, проваливаясь в необъяснимый полутранс, Троя больше всего боялась, что догадки профессора станут реальностью. Громадным усилием балансируя на грани потери сознания, продолжала цепляться разумом за происходящее.

— Что происходит? Отчитайтесь! Связь отсутствовала, входные двери в седьмой лабораторный сектор заблокировались. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось едва ли не выжигать их.

Командный тон и громкий чёткий голос. Группа зачистки наконец прибыла.

Троя с облегчением закрыла глаза, ощущая себя совершенно обессиленной. Её напарник не останется один на один с монстром. Ведь эксперимент… Они его продолжат…

Сомнений в этом у девушки не было, как не было их и у тех, кто всё это затеял. А потому, дождавшись, когда военные закончат эвакуацию пострадавшей, а заодно заберут тело погибшего лаборанта и покинут зону проведения исследования, учёные вновь опустили силовой экран.

Но Троя этого уже не видела.

ГЛАВА 1. ТРОЯ

— Я ж тебе говорю, фиаско полное там у них. Два часа ждали, пока тварь в себя придёт — видите ли, в бессознательном состоянии не тот эффект. А по итогу ни фига не срослось. Так ни с чем они и остались.

Бесцеремонно развалившийся на кушетке напротив, Доран в лицах показывал это самое «ни фига». Выходило забавно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А что делали-то? — я улыбнулась его горячности. И попыткам меня развлечь. Лежать в лазарете, в общем-то, та ещё скука смертная. И даже сканирующие системы, изучившие моё тело вдоль и поперёк, — развлечение спорное. Во время осмотра меня не покидала мысль: таким же бессильным и безвольным ощущает себя амиот? На мне хотя бы не экспериментируют, не пытаются перевоплотить в нечто незнакомое и чуждое… Брр…

— Так это… — напарник прошёлся пальцами по каштановому ёршику волос, погладив заодно остренькие кончики ушей — единственную из приметных черт его расы. И, чуть понизив голос, фыркнул: — Секс они там имитировали, извращуги. На клетках тренировались. Синие такие сгустки видела на мониторе у профессора? Они от того самого подопытного амиота. А розовые — от самки-амиотки, про которую Вирхэ проговорился. Так вот, клетки его, вместо того чтобы по-мужски так сработать… то есть оплодотворить… тупо женские жрали. И никакие гормоны не помогли, даже в сверхдозах. Зря только суету развели, ещё и тебе перепало. — Рарк красноречиво развёл руками. — В общем, не полюбили они друг друга. И дитё не сделали.

Давно зная Дорана, за этой нарочитой лёгкостью я заподозрила попытку банально смягчить для меня последствия столкновения с подопытным.

— Получается, если бы амиота к самке допустили, он бы её тоже сожрал? — изумилась, скрывая вспышку страха.

— Наверняка, — со знанием дела серьёзно подтвердил рарк. — И энергию бы выпил, и оболочку по миру пустил… Щ-щ-щедар! — выругался, сжав кулаки. — Я думал, они только в своей энергетической форме это делать умеют. А в реальности, оказывается, ситуация ещё хуже. Вот к чему всё это затеяно? — последняя фраза больше походила на мысли вслух. — Учёные!.. От большого ума бед натворят, попомни моё слово. Эти твари и так жуть жутчайшая… а теперь… Эх…

В сердцах рарк даже рукой рубанул, а мне тут же припомнилось, что в прошедшей войне его соплеменникам пришлось очень трудно.

— Они серьёзно такие кошмарные? — Спохватилась, что напарник подумает, что я про учёных спрашиваю, и торопливо уточнила: — Амиоты.

Доран поднял на меня взгляд, впервые с момента сегодняшней встречи не таясь. В его глазах плескалась ненависть.

— Одно тебе скажу: землянам очень повезло, что твари эти до вас не добрались. Очень повезло! Как они всех в Галактике крушили. Планеты подчистую уничтожали, до пустого космического пространства, представляешь? Чуждый разум, никакого сочувствия, ничего человечного. Безжалостные монстры, пожиратели… Ты знаешь, что у них и разделения по полу нет? Семей? А значит, и чувств никаких. Любить они не умеют, к проявлению доброты, сопереживанию не способны. Твари безжалостные. Как вспомню… Это было жутко. — Рарк встряхнулся, прогоняя вставшие перед глазами образы. — Не видела ты этого, и будь счастлива. И земной своей сострадательности не поддавайся, знаю я тебя — со вчера ведь переживаешь.

— Не то чтобы переживаю… — попыталась я оправдаться, но он и слушать не стал:

— Не заслуживают они жалости, Тро! И сострадания! Окажись ты на пути этого амиота в прошлом — он бы тебя не пожалел. У него бы даже мысль подобная не мелькнула. В следующий раз, когда с ним пересечёшься, в первую очередь об этом вспомни.

— Хорошо. — Я с одной стороны согласилась, а с другой не сдалась: — Но теперь ситуация иная. Их же изменили. Из бестелесных сущностей превратили в…

— Людей, ещё скажи, — снова перебил Доран, буквально на глазах вспыхнув от гнева. — Почему вы земляне такие… такие… глупые! Вот. Чужой опыт вас ничему не учит. Твержу тебе: твари они последние. И место им одно — на том свете. Только тогда я вздохну спокойно, когда во Вселенной не останется ни одного амиота. И учёные эти — идиоты. Проблемы себе собственными руками создают. А расплачиваться придётся, рискуя своей жизнью, таким, как мы, а то и вовсе беззащитным гражданским.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Возможно, эти пленные — последние из представителей своей расы, — попыталась я урезонить разошедшегося рарка.