Костяной Скульптор. Часть 5 (СИ) - Розин Юрий

Глава 131

Времени практически не оставалось, нужно было закончить процесс адаптации до того, как пропажу моего старого тела заметят. А потому я, несмотря на дикое сопротивление собственной души, нырнул в глубину своего Я. Был еще один способ ускорения открывания дверей, но пользоваться им я не хотел до последнего, слишком большие побочные эффекты. Однако сейчас было не время сомневаться. Воспламенив собственную энергию благодаря частичке адского пламени, я в буквальном смысле вдавил душу вампира в дверь. И это дало результат.

Когда дверь начала отпираться и меня окончательно выкинуло из подсознания, я успел уловить первый удивленный возглас одного из инквизиторов.

— А где скелет?! — Похоже, они и правда пришли за вампиром, иначе знали бы меня по имени. В местной темнице я стал чем-то вроде достопримечательности.

— Сейчас узнаешь, — выдавил я, уже ощущая готовую к активации «примерку» способности Похоти. И то, что все трое резко обернулись на звук моего голоса, было как нельзя кстати.

Переселение. Повторно за неделю с небольшим. Если бы у меня еще оставалась энергия смерти, я бы точно очень расстроился такой трате. Но в теле вампира свободной энергии, пригодной для применения способностей почти не было, к тому же в том теле, которое я собирался получить, энергия смерти была бы только лишней.

Грех Похоти, вернее способность, за которую он отвечал, в урезанном, не активированном виде позволяла мне чувствовать ауры живых существ. Пожалуй, это была самая бесполезная из семи способностей, но только до тех пор, пока вампирчик не открыл ее полную версию. И если мои исследования собственной души были верными, то способность Похоти могла стать не просто еще одним умением в арсенале, а совершенно новой ступенью.

И после того, как я открыл глаза, стало понятно, что я не ошибся.

Ощущения были… ой какими необычными. Тяжесть внутренних органов и их содержимого, звук биения сердца, настоящего, а не поддельного, созданного способностью Галасты, свист втягиваемого носом воздуха, темнота перед глазами от того, что в темнице было очень неважно с освещением, боль где-то в районе почек, похоже от того, что инквизитор их застудил в холодном и сыром подземелье…

Да. Сомнений не осталось. Я стал живым. Во всех смыслах этого слова. Правда, если я буду просто стоять, такое мое состояние продлится недолго.

Двое других инквизиторов продолжали наблюдать за оседающим пылью телом вампира. Идеальная возможность. Тело было слабым, невероятно слабым, этот человек, похоже, вовсе не практиковал телесную магию, но с учетом эффекта неожиданности должно было получиться.

Оружия никакого при мне не было, похоже эти трое были просто слугами, которым было приказано доставить вампира к месту экзекуции. Однако на поясе стоящего передо мной священника очень удачно висела связка ключей.

Срываю увесистое кольцо, выхватываю самый длинный ключ и, схватив человека за затылок, погружаю импровизированный кинжал ему в глаз настолько, насколько хватает сил. Раздается тихий хруст, это сталь пробивает стенку глазницы, и бороздки ключа погружаются в мозг. Инквизитор, успев издать лишь короткий: «Ох!» — обмякает у меня на руках, но держать его я не собираюсь. Криков плененной нежити в этом месте в любом случае вполне достаточно, так что звуков падающего тела никто не услышит. Вместо этого, развернувшись, прыгаю на второго, уже успевшего принять подобие боевой стойки и открыть рот, чтобы закричать. Наивный. Может мое тело и стало даже слабее, чем было, когда я только-только появился в инкубаторе на первом этаже подземелья, навыки никуда не делись. Удар сквозь криво поставленный блок костяшками пальцев в кадык и вот он уже с трудом хватает ртом воздух, силясь выдавить что-то громче сдавленных всхлипов. Инквизиторов, определенно, стоит учить чему-то кроме мастерства пыток. Инстинктивно мой неудачливый противник пытается разодрать собственное горло, чтобы добраться до заветного запаса кислорода. Что же, позволь помочь. Опрокидываю его на пол и начинаю душить… какое же все-таки слабое тело. Даже позвонки сломать не получилось. В результате священник отключился только спустя минуты две, разодрав мне рукав и оцарапав щеку…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Всё. Отлично. Тяжело дыша (неужели всем людям приходится с этим сталкиваться? Ужас какой!), привалился к решетке камеры. Дальше. В очередной раз погрузился в глубины своего Я. Зачем? Душа инквизитора. Нужно было понять, что с ней будет происходить, потому что еще одного квартиранта так рано мне получить совсем не хотелось, тем более такого неинтересного, как этот человечек. С новыми способностями и обитателями моей черепушки стоило разбираться постепенно. В принципе я знал, как можно, довольно хлопотно, но все-таки уничтожить душу владельца тела.

Однако, как оказалось, опасения были совершенно напрасны. Человеческая душа, в отличие от души нежити-вампира после моего переселения не осталась на своем месте, а просто исчезла. Вернее, довольно быстро исчезала. С момента переселения прошли считанные минуты, а от нее осталось едва ли две трети. То ли она была слишком слаба, то ли это из-за того, что принадлежала живому существу, то ли еще по какой-то неведомой мне причине.

Вынырнул обратно. Фух… можно немного перевести дух. Несколько минут на то, чтобы подумать, у меня есть. В конце концов на то, чтобы расстегнуть все цепи, которыми вампир был прикован к стенкам камеры, а потом снова застегнуть их на каталке, которую эти трое привезли с собой, должно было уйти немало времени.

Что делать дальше? Конечно, этот план я прокручивал в голове бессчетное количество раз, но сейчас стоило все-таки пройтись по нему заново. Двадцать семь лет в заключении научили меня в первую очередь тому, что в авантюры следует бросаться только в том случае, если у тебя есть хотя бы примерное представление о том, что ты делаешь.

Итак, я выбрался из клетки. Это радует. Была вероятность один к трем, что душа вампира выберет грех Лени и тогда я оказался бы в полной жопе. А с учетом моей удачи, довольно удивительно, что этого не произошло. Был также большой шанс того, что грехом будет Обжорство и тогда план побега стал бы куда более неспешным и неторопливым. Мне бы пришлось раскрыть Альталету свою возможность переселения в другую нежить, подвергнуться еще немалому количеству опытов, но в итоге вероятность побега была бы все-таки выше.

Однако произошло то, что произошло. Способность Похоти была уникальной, поскольку сама по себе ничего не делала. Она лишь давала возможность использовать все остальные способности не только на нежити, но и на живых существах. Так что, использовав Переселение на одном из инквизиторов, я, за исключением души, во всех остальных смыслах стал человеком. В общем-то это не было плохо, но теперь процесс побега был сопряжен с множеством рисков, которых можно было бы избежать с Обжорством. И главным из этих рисков было то, что прямо сейчас по силе я был простым муравьем по сравнению с собой прежним и тем более по сравнению с Альталетом. А он, когда узнает, что я сбежал, отправится в погоню лично, в этом нет никаких сомнений…

Ох… ладно. Прямо сейчас нет смысла думать о том, что Живая Крепость сделает со мной, поймав в живом теле. Встал с пола, стянул через голову рясу и осмотрел себя с ног до головы. Инквизитор, в которого я переселился, за собой следил откровенно плохо. Кожа была грязной и, как я теперь понял, сильно чесалась, мышц было мягко говоря немного и победил я эту парочку только благодаря навыкам и тому, что при довольно большом росте я был банально тяжелее, ну и плюс не слишком эстетично выглядящее пузико… церковники точно не были образцами для подражания, по крайней мере с точки зрения физической культуры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Да, теперь стало заметно, что последствия приступа Похоти перекинулись и на это тело. Ощущение… не из приятных. К счастью, из-за туго обмотанной вокруг причинного места ткани, из-под рясы ничего не выпирало, но двигаться все равно было неудобно. Первой идеей было избавиться от проблемы привычными для нежити способами. Даром что в складках рясы первого убитого мной инквизитора, похоже главного в тройке, был найден нож. Впрочем, отбросил я эту мысль столь же быстро. Во-первых, я теперь и боль отлично чувствую, а во-вторых, как подсказывали мне мои познания в анатомии, от такого хирургического вмешательства могу банально истечь кровью. Когда выберусь отсюда, надо будет что-то с этим сделать. В бордель, что ли сходить.