Обналичка и другие операции - Михаил Лифшиц

Директор уговорил Артура, пообещав широкие перспективы и собственный исключительный статус молодого человека на предприятии. И, главное, отец одобрил: «Служба лучше и перспективней!» Придя на предприятие, Артур три месяца читал документы и уходил домой, когда надоедало. А теперь, оказывается, директор хочет сделать из него спасителя своего института!

Все нутро Артура бунтовало против непостижимости этой задачи, мешало радоваться жизни. Ведь все так здорово: он, такой молодой, сидел на таком важном совещании, с такими солидными людьми. Его выделяет директор, сам дает поручения. Отец сказал, что основа успешной работы — иметь дело с первым руководителем. У Артура ореол тайны — никто толком не понимает, зачем его взяли. Взять-то взяли, но теперь директор, похоже, решил за него взяться! Грузит и, будто бы, грозит.

Размышляя таким образом, Артур прошел по широкому коридору, на лестничной площадке остановился в глубокой задумчивости, замерев перед первой ступенькой лестницы, даже вслух произнес: «Ух, ты, ё!». Только потом ступил на ступеньку, спустился по лестнице с пятого директорского этажа на третий и уселся за стол в своей комнате с табличкой «Юридическое бюро» на двери. Посидев, встал, вскипятил себе чаю и, сидя уже с чаем, молча смотрел перед собой в оцепенении. Таких приступов задумчивости Артур раньше за собой не замечал.

— Что, Артурчик, загрустили? — спросила Евгения Сергеевна, выйдя из своего начальнического закутка в юрбюро. — Убоялись бездны практической стороны управленческой науки?

— Да не пойму, чего он хочет… — вяло ответил Артур.

— Стоп, — сказала Евгения Сергеевна. — Во-первых, не называйте Юрия Иннокентьевича «он», а во-вторых, идите к главбуху, посмотрите, как теория сочетается с практикой.

Главный бухгалтер предприятия Галина Валентиновна, крупная тетка в очках, сидела за столом в своем кабинете и беседовала со своей замшей о том, стоит ли ранней весной поливать кипятком смородиновые кусты от «огневки». Когда вошел Артур, хозяйка кабинета пригласила его: «Садитесь, Артур Артурович!» Потом закончила разговор: «Нет, я в этом году, как весна настанет, поеду, полью. Да и соскучилась я по саду. Ну, Ольгуша, иди. У нас тут секретный разговор». Заместительница вышла, Галина Валентиновна с улыбкой посмотрела на Артура и сказала: «Слушаю вас внимательно…»

— Скажите, Галина Валентиновна, как вы определяете налоги и другие обязательные платежи, которые платит наше предприятие? — произнес заученную фразу Артур.

— У нас есть специалисты, которые занимаются каждый своим налогом. На некоторых налогах сидят по несколько человек, — главбух отвечала вежливо и сдержанно — солидная и властная тетя решила подождать и посмотреть, как пойдет разговор, все-таки, мальчишка не простой, директор велел с ним разговаривать.

— А как они определяют размеры платежей, какими документами пользуются?

— Как какими? У нас есть министерские инструкции, циркулярные письма, да много всего, все шкафы заполнены… Если, конечно, несекретные. Секретные — в первом отделе.

— Это ведомственные документы. А законы? Как ваши сотрудники работают с законодательной базой?

— Что-что?

— Ну, как вы отслеживаете новые законы? — не очень уверенно сказал Артур.

— Послушайте, молодой человек. Я — тридцать лет в бухгалтерии, из них пятнадцать лет — главный бухгалтер. За эти годы я ни разу ничего не платила по закону, который в газете прочитала! У меня есть инструкции из главка, по ним мы и работаем. Законы пишутся для министерства. В министерстве целые подразделения разрабатывают инструкции, как эти законы трактовать и применять. В инструкциях, кстати, указывается, на основе какого закона они составлены. А также указано, из какого столбца и из какой строки брать цифру, на что умножать, на что делить, чтобы получился правильный налог.

— Но ведь сейчас так много нового в законодательстве! Инструкции не успевают, наверное!

— Это нас не касается… Бывает, конечно, не успеваем что-то проплатить, или даже вовсе не хотим. Я тогда еду в министерство и договариваюсь. Письмо составлю, Юрию Иннокентьевичу дам подписать, ну, и договариваюсь, как правило.

— Но ведь есть законы, документы прямого применения! А так работать, ну, несовременно, что ли!

— Ах, вот как! А если мы не так поймем эти законы? Что я скажу? Что у нас есть молодой специалист Артур Артурович, который разъяснил, что можно этот налог не платить? Нет уж, у меня больших нарушений ни разу не было, за все отчитывалась, слава Богу! А по вашей прихоти я в тюрьму не сяду и Юрия Иннокентьевича не дам посадить!.. Хотя, конечно, если нет присвоения — не посадят. А я ничего не присваиваю, и вам присваивать не разрешу, — насмешливо сказала главбухша.

Артур никак не ожидал такого противодействия. Он полагал, что состоит в некоем тайном обществе, высочайше призванном, чтобы спасти предприятие от краха. И главный бухгалтер тоже состоит в этом обществе. А между членами общества не может быть никакой борьбы, только взаимопомощь для достижения высокой цели.

Галина Валентиновна полюбовалась смущением Артура и сказала.

— Вообще, скажу вам, Артур, что наше предприятие не приспособлено для рыночной экономики. Мы не сосиски выпускаем и не культиваторы «Крот». Если государству нужна наша продукция, то нас вытащат, и налоги простят, и деньги на зарплату найдут. А уж если не нужна, то, как бы мы с вами не бегали от налогов, никуда не убежим — закроют лавочку. Конечно, вам директор поручил, занимайтесь, я вам, чем могу, помогу. Но, знайте, ни на какие авантюры я не пойду.

Расстались на том, что бухгалтерша пообещала за два дня подготовить для Артура краткую справку по структуре налогов и по срокам уплаты их в казну, с указанием документа, по которому исчисляется налог.

Таблица с пояснениями, которую дала Артуру на следующий день Галина Валентиновна, не содержала ничего интересного. Никаких путей для выполнения директорского задания эта бумага не открывала. А Артур, хоть и немного, но надеялся на помощь… Что же делать, как же быть?

— Ну, что, Артурчик, как у вас дела? — поинтересовалась Евгения Сергеевна.

— Никак. Вот, Галина Валентиновна бумагу дала. Из нее следует, что все платим правильно, меньше нельзя.

— Нет, с такой бумагой к Юрию Иннокентьевичу идти нельзя… — задумчиво сказала Евгения Сергеевна, внимательно прочитав справку бухгалтерии. — Вы, вот что, оформите эти данные наглядно и красиво, чтобы не стыдно было директору показать. Заодно, пока будете рисовать, сами получше разберетесь.

Артур удивленно посмотрел на начальницу. «Да, хитрая тетка», — подумал он.

— Что смотрите? С рисованием-черчением у вас как? Ну, я вас пристрою в КБ, там девчонки симпатичные, помогут.

Евгения Сергеевна посмотрела в телефонном справочнике и набрала номер по местному телефону.

— Владимир Васильевич? Здравствуйте. Это — Евгения Сергеевна из юрбюро вас беспокоит. Как вы поживаете? Хочу тебя, Володя, поблагодарить еще раз за сына. Ну да, да. Так вот продолжение есть: твой чертеж у него в институте на стенд повесили, как пример образцового выполнения курсового проекта! И девчонкам твоим, конечно, спасибо! Я опять к тебе с просьбой, Володя. Выдели, пожалуйста, кульман на два-три дня. К тебе подойдет наш новый сотрудник Артур. Нет, нет, не на коне приедет и без рыцарей «Круглого стола», ха-ха-ха! Потому что он — не король Артур из Камелота, а Артур Калмыков из Москвы. Ему нужно для доклада Юрию Иннокентьевичу плакат нарисовать, а, может, два. Красивые, яркие, наглядные. Хорошо, фломастеры он свои принесет. А ватмана дашь листочек? Ну, раз вы такие добренькие, то попроси кого-нибудь из твоих конструкторов немножечко ему помочь. Ну, в смысле графики, композиции, подбора цветов. Только за него рисовать не надо — он должен в процессе создания плакатов кое-что осмыслить. Пусть кульман не на самом проходе будет, дело деликатное, поручение директора.

— Все, Артур, я договорилась. — Евгения Сергеевна повернулась к Артуру. — Купите хорошие фломастеры, и завтра с утра идите в корпус «В», на третий этаж. Там спросите бригаду Кучерова.

Артур в гостях у конструкторов

— Светлана Всеволодовна, помогите нашему гостю, пожалуйста. Научите с кульманом обращаться, дайте ватмана лист, карандашик, ластик. В общем, курируйте его, — сказал Володя, обращаясь к девушке, стоящей в белом халате за кульманом.

— У меня этой работы нет в плане, — не отрываясь от своего чертежа, сказала Светлана.

— А вы сверх плана.

— Сверх плана не могу, у меня план напряженный.

— Тогда в порядке техучебы, — чувствовалось, что добиться любого пустяка от Светланы непросто. Владимир Васильевич это знал.

— Чему же я тут научусь? — спокойно продолжала возражать Светлана, не отрываясь от работы.