В огне соблазна - Фрида Митчелл

Незнакомец замолчал, ожидая, видимо, ответной реплики, но Дженнифер словно язык проглотила, не в силах вымолвить ни слова от изумления.

— Так, значит, вы — Джудит Макгивен, внучка покойного Тимоти, — продолжал мужчина все тем же резким недовольным тоном, как будто за что-то сердился на Дженнифер.

— Я… — начала было Дженнифер, но незнакомец не дал ей договорить.

— Знаю, о чем вы хотите сказать. Вы однажды приезжали сюда, чтобы взглянуть на коттедж, но я в то время был в отъезде. Мне очень жаль, что мы не встретились тогда.

Дженнифер поразило несоответствие смысла последней фразы и тона, которым она была произнесена. Казалось, слова незнакомца выражали сожаление о том, что их знакомство не состоялось раньше, но сказаны они были с ожесточением и презрением. Дженнифер не знала, что и подумать. А мужчина тем временем окинул ее враждебным взглядом, от которого Дженнифер похолодела. Может быть, он маньяк? — мелькнула у нее мысль.

— И я дал себе слово, что при случае как следует проучу вас. — В голосе незнакомца теперь звучали металлические нотки.

— Послушайте… как вас там?

— Фергюсон.

— Послушайте, господин Фергюсон, я должна объяснить, что…

— Объяснить?! — Его негодованию, казалось, не было предела.

Конечно, Дженнифер слышала о том, что один человек может пригвоздить другого взглядом, но никогда не испытывала этого на себе. Она сразу же лишилась дара речи, чувствуя, как глаза Фергюсона пронзают ее, словно два острых кинжала. Через несколько мгновений, когда он наконец отвел их в сторону, Дженнифер ощутила огромное облегчение.

— Что вы можете мне объяснить? — спросил он, еле сдерживая возмущение. — Вы хотите назвать мне те причины, по которым никто из вашей семьи, включая вас, ни разу не явился сюда, чтобы навестить старика в последний год его жизни? Неужели вы думали, что для него достаточно было одного-двух писем? О да, конечно, вы пару раз звонили в сельский магазин, передавали ему приветы через хозяйку! Но неужели вы не понимаете, мисс Макгивен, что эти жалкие слова, переданные через посредника, были лишены настоящего тепла и сердечности? Не надо, молчите, я знаю, что вы хотите сказать! Да, ваш дедушка был трудным человеком, замкнутым, своевольным. Возможно, с ним непросто было общаться. Но неужели никто из вас не понял, что за всем этим стояла жажда независимости, желание остаться самим собой? Гордость, наконец? Он был стар и не хотел унижаться, умоляя вас приехать. Девяносто восемь лет — не шутка. Но он оставался человеком, беззащитным и слабым, одиноким и страдающим.

— Господин Фергюсон…

— Но вам, конечно, было проще сбросить его со счетов, как никчемную, отжившую свой век вещь! — продолжал он, не желая ничего слушать. — Неужели никого из вас не мучит совесть? Неужели после того, что вы сделали, а вернее не сделали, вы можете спать спокойно?

Дженнифер начала злиться. Этот высокомерный болван кипит негодованием по поводу того, что семья Джудит бросила на произвол судьбы несчастного старика, а сам не желает выслушать стоящего перед ним человека, который ни в чем не провинился перед старым отшельником!

— Вы не поняли меня. Я вовсе не…

— Не несете ответственности? — снова перебил он Дженнифер, пронзив ее ледяным взглядом. — Это всего лишь отговорки, мисс Макгивен. Не пытайтесь бить на жалость. Со мной это не пройдет. Вы хотите сказать, что слишком молоды, неопытны и сами беззащитны во многих жизненных ситуациях. Вам не удастся меня одурачить, не на того напали! Я вижу вас насквозь. Вы приехали, чтобы продать дом, деньги на приобретение которого ваш дед заработал потом и кровью. А сколько сил уходило у него в последние годы, чтобы содержать хозяйство в порядке! А по ночам… по ночам он вздыхал и, возможно, плакал, вспоминая о вас, в этом доме. Бедный покинутый беззащитный старик! Как вам не стыдно приезжать сюда теперь, когда его нет?! Вы и ваша семья заставляли страдать почтенного человека!

— Вы не имеете никакого права разговаривать со мной в таком тоне, — заявила Дженнифер, чувствуя, что еще немного — и набросится на него с кулаками.

— Не имею? Значит, я ошибаюсь? — Тон Фергюсона неожиданно смягчился, и в его голосе слышалось теперь удивление. — Так, значит, вы приехали сюда не за тем, чтобы продать дом Тимоти, который он любил и которым по праву гордился? Дом, за которым он заботливо ухаживал?

Дженнифер открыла было рот, чтобы осадить незнакомца, но тут вдруг вспомнила, что Джудит действительно намеревалась продать дом покойного дедушки и лишь на время отложила свою затею.

— Честно говоря, так я и думал, — продолжал Фергюсон, не дождавшись ответа от Дженнифер и решив, что своим молчанием она подтверждает его догадку. — Но это ничего не меняет. Я всегда поражался, как может кровное родство связывать таких жестокосердых извергов, как вы, и такого благородного мужественного старика, каким был господин Макгивен. Заявляю вам прямо: вы и ваши родные недостойны его.

Снегопад усилился, белые хлопья налипли на длинные пушистые ресницы Дженнифер. Она совсем замерзла, стоя у машины и выслушивая возмущенные речи сидевшего в теплом салоне мужчины. Сначала Дженнифер хотела сказать, что не имеет никакого отношения к дедушке Джудит Макгивен, но, разозлившись, решила: пусть этот болван думает, что хочет! Какое ей до этого дело? Да она лучше всю ночь будет ковылять по заснеженным полям, чем попросит его о помощи или станет объяснять, что он ошибся, приняв ее за другую! Этот тип — просто упрямый осел, даже если у него есть веские основания для негодования.

Почему он набросился на первую встречную, не разобравшись, кто перед ним? Этот человек вспыльчив, несправедлив и жесток. Ведь он знал, что она осталась без машины и повредила ногу, и тем не менее продолжал выговаривать ей, обвиняя в грехах, которые она не совершала. Дженнифер решила не оправдываться. Пусть себе едет в своей теплой исправной машине, а она побредет дальше в поисках заброшенного холодного дома, где ее никто не ждет.

— Судя по выражению вашего лица, мисс Макгивен, я бросаю слова на ветер, не так ли? — язвительно спросил Фергюсон. — Вы что, язык проглотили?

— Да я просто не желаю с вами разговаривать! — Дженнифер вложила в эту фразу все свое негодование и накопившуюся ненависть к самодовольному болвану.

— Неужели? — На губах мужчины появилась насмешливая улыбка, но его взгляд оставался холодным и колючим.

Дженнифер повернулась и пошла прочь, стараясь не хромать, хотя лодыжку при каждом шаге пронзала острая боль, которая, казалось, с каждой минутой усиливалась.

Услышав, как за ее спиной взревел мотор, Дженнифер приготовилась к тому, что господин Фергюсон сейчас на полной скорости промчится мимо, обдав ее снежной пылью. Но машина тихо тронулась с места и, поравнявшись с Дженнифер, поехала рядом. Дженнифер, упрямо закусив губу, продолжала путь, смотря себе под ноги.