Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 1 - Дэвид Годмен

Дэвид: Как вы считаете, ваша встреча с Махарши в 1994 году и окончательное прозрение в его присутствии было предопределено или это могло случиться раньше?

Пападжи: Если ты отслеживал события моей жизни, ты поймешь, что это должно было случиться. Наша встреча была предопределена. Но в то же время, должен сказать, я не верю в судьбу. Для большинства людей судьба означает своего рода фатализм. Недалекие люди винят судьбу во всем, что с ними случается. Я не отношусь к таким людям. Я считаю, что моя жизнь не развивается по определенной модели. Я знаю, чего я хочу, и иду к поставленной цели.

Не стоит винить в происходящем судьбу. Если ты хочешь обрести свободу, зачем думать, предопределено это или нет? Просто прими решение: «Я хочу стать свободным сегодня. Я хочу обрести свободу прямо сейчас. Я не согласен больше ждать и откладывать». Такой опыт придет только тогда, когда ты откажешься находить причины и отговорки, чтобы отложить дело на потом.

Тебе очень повезло, что ты приехал в Лакнау. Этот опыт доступен сейчас здесь в Лакнау. Как ты можешь говорить, что «сейчас» не здесь. Сейчас всегда здесь, а не в следующем моменте или в прошлом, не завтра и не вчера. Между следующим и предыдущим находится то, что не каждый может увидеть. Почему? Потому что ты должен быть этим, а не видеть это. Ты находишься и всегда остаешься в этом промежутке. Такое бытие доступно каждому во все времена, но необходимо относиться к этому очень серьезно, если хочешь быть одним с этим. Ты должен принять решение не откладывать на потом. Сейчас есть все необходимые условия. Не упускай данную тебе возможность. Из шести миллиардов человек здесь присутствуют только около сотни. Как тебе повезло! Я не собираюсь чинить тебе препятствия. Это придет к тебе, потому что оно уже здесь. Здесь и сейчас не нужно пытаться, так как именно попытки приводят в замешательство. Не пытайся и даже не думай, так как думанье только все осложнит. Не думай и не прилагай усилий. И тогда увидишь, каков будет результат.

Когда я впервые начал собирать информацию о событиях, происходящих в жизни Пападжи, которые затем появились в книге «Интервью с Пападжи», и сопоставлять их, я предположил, что его духовный рост можно разделить на некоторые периоды – начало, середину и конец – и что кульминация приходится на одну из его ранних встреч с Махарши. Я собирал факты, подтверждающие мою версию, не зная, что у Пападжи была совершенно иная точка зрения на происходящие события его жизни. Как-то на одном из сатсангов, в октябре 1995 года, он, в ответ на мой вопрос, однозначно подтвердил, что окончательное прозрение наступило в Лахоре, когда он был еще ребенком.

У меня был прямой опыт (когда мне предложили манговый напиток), но никто не сказал мне: «Это истина. Ты не нуждаешься больше ни в чем».

Вместо этого все говорили мне: «Благодаря Кришне ты наслаждался таким состоянием покоя. Если начнешь поклоняться Ему, Он появится перед тобой и сделает тебя счастливым».

Я уже был счастлив, но эти несведущие люди принудили меня выполнять садхану, так как полагали, что мне нужны все новые и новые переживания. В связи с тем что никто из тех, кто имел на меня влияние, не сказал мне: «Тебе больше ничего не нужно. Оставайся как ты есть», – я потратил много лет на поиски внешних богов.

В моем понимании, опыте и убеждениях ничего не изменилось с шестилетнего возраста. С того возраста и до сих пор, когда мне уже больше восьмидесяти лет, не произошло никаких изменений, но эта истина и понимание полностью раскрылись передо мной, лишь когда я встретил Махарши. Вот какова роль истинного учителя – показать и сказать тебе, что ты есть и всегда был Тем, и сделать это так, чтобы у тебя не оставалось никакого сомнения в его словах.

Полный текст этого разговора вы найдете дальше в главе «Гуру и ученик», а пока я вернусь к описанию его жизни. Когда я прервал свое повествование, мы остановились на моменте, где Пападжи, находясь в Раманашраме, описывал, что случилось в день его визита к Махарши, когда он рассказал ему, что больше не может выполнять джапу. После этого важного визита он вернулся в Мадрас и приступил к работе.

После этого опыта в присутствии Махарши внешне я продолжал вести прежний образ жизни. Я вернулся в Мадрас, выполнял свои обязанности на работе и прилагал все усилия, чтобы обеспечивать свою семью. На выходные или когда накапливалось достаточно отгулов, я приезжал в Тируваннамалай, садился у ног учителя и наслаждался светом его присутствия. Тот циничный и скептичный ищущий, который агрессивно противостоял Махарши в свой первый визит, исчез навсегда. Осталась только любовь к Махарши.

Первые несколько месяцев после моего разговора с Махарши в моей голове не было ни единой мысли. Я мог ходить на работу, выполнять свои обязанности, но мой ум был свободен от мыслей. В таком же состоянии я пребывал, когда вернулся в Тируваннамалай, сидел в зале с Махарши, прогуливался около горы или совершал покупки в городе, – все, что я совершал, происходило без какой-либо ментальной активности. Я пребывал в океане внутреннего безмолвия, и ни одна волна мысли не тревожила его поверхности. Я быстро осознал, что ум и мысли вовсе не являются необходимостью для функционирования в этом мире. Когда пребываешь в Я, высшая сила берет заботу о твоей жизни в свои руки. Все происходит само собой без каких-либо намеренных усилий или действий.

По выходным я часто брал с собой в ашрам семью и сослуживцев. Из всех людей, которых я приводил к нему, казалось, больше всего Махарши умиляла моя дочь. За время пребывания в Мадрасе она достаточно хорошо выучила тамильский язык и могла разговаривать с ним на его родном языке. Они вместе играли и смеялись, когда она приезжала к Махарши.

В один такой визит, сидя перед Махарши, она вошла в состояние глубокого медитативного транса. Когда был подан знак идти на ланч, я не смог ее дозваться. Махарши посоветовал мне оставить ее в покое, и мы пошли есть без нее. Вернувшись после трапезы, мы увидели, что она находится в той же позе и в том же состоянии. Так прошло еще несколько часов, прежде чем она вернулась в нормальное состояние.

Майор Чадвик наблюдал это с большим интересом. Когда девочка вышла из транса, он подошел к Махарши и сказал: «Я хожу сюда уже на протяжении десяти лет, но у меня никогда не было подобного опыта. А эта семилетняя девочка испытала его, кажется, не прикладывая к этому никаких усилий. Как такое может быть?» Махарши только улыбнулся и ответил: «Откуда тебе знать, может, она старше тебя».

После такого глубокого опыта моя дочь влюбилась в Махарши и очень привязалась к его форме.

Перед нашим отъездом она обратилась к нему с такими словами: «Ты мой отец. Я не собираюсь возвращаться в Мадрас. Я останусь здесь с тобой». Улыбнувшись, Махарши сказал: «Нет, ты не можешь остаться здесь. Ты должна ехать со своим настоящим отцом. Учись, получай образование, а затем, если захочешь, вернешься сюда».

Пережитый ею опыт сильно повлиял на ее жизнь. Совсем недавно, несколько недель назад (в сентябре 1992 года), я услышал ее разговор на кухне. Она кому-то говорила, что вспоминает это событие каждый день. Но на расспросы она ничего не может ответить. Если задать ей вопрос: «Что случилось в тот день, когда ты была в трансе, находясь рядом с Махарши», – ее ответ будет неизменным. Она начинает плакать. Она никогда не могла рассказать или описать, даже мне, что именно произошло.

Приезжая в Шри Раманашрам, я находился в комнате рядом с Махарши и слушал, как он беседует с учениками, отвечая на все их вопросы и развеивая все их сомнения. Иногда, когда что-нибудь было мне неясно или что-то не отвечало моему опыту, я сам задавал ему вопросы. Мои армейские тренировки научили меня расспрашивать до тех пор, пока объясняемый материал не станет полностью мне понятен. Такую же тактику я применял и относительно философских учений Махарши.

Например, однажды я слушал, как он рассказывал посетителю, что духовное Сердце располагается в правой стороне груди и мысль «я» возникает и исчезает именно там. Это не соответствовало моему опыту Сердца. В свой первый визит к Махарши, когда раскрылось и расцвело мое Сердце, я понял, что оно располагается ни внутри, ни снаружи телесной оболочки. Исходя из своего собственного опыта Я я знал: нельзя сказать, что Сердце имеет границы или локализовано в теле.

Поэтому я присоединился к разговору и спросил: «Почему вы привязываете духовное Сердце к определенному месторасположению – в правой стороне грудной клетки? Для Сердца не может быть ни лева, ни права, так как оно расположено ни внутри, ни снаружи тела. Почему бы ни сказать, что оно находится везде? Как можно ограничивать истину до расположения ее внутри тела? Разве не корректнее сказать, что не Сердце располагается в теле, а тело пребывает в Сердце?»