Да будет свет? (СИ) - Недельская Оксана

После мощного усиления Наль Ирвинд чувствовал себя несколько странно, однако, старался не думать об этом. В конце концов, вряд ли подобные сюрпризы проходят без побочных эффектов, поэтому несмотря на победное состояние и упоение силой, Ирвинд не позволял себе расслабляться.

Кхарэны дисциплинированно ждали его. Все, кроме Фласутты. Сидели вокруг стола, на котором появилось бесчисленное количество изрядно опустошённых бутылок со спиртными напитками — высшие обитатели реальностей Тьмы могли пить сколько угодно. Напивались они, лишь приняв такое решение — тогда сладкая нега уносила их в страну грёз с любой заказанной скоростью.

Сейчас опьянение выбрали только Алеасента и Ирлиитта — стеклянные глаза обеих женщин лихорадочно блестели. Едва Ирвинд вошёл в зал, обе вскочили и бросились к нему.

— Наконец-то! — повисла на нём Ирлиитта.

— Ирвинд! — Алеасента тоже пыталась пристроиться, отталкивая более проворную наперсницу.

Пришлось буквально стряхнуть надоедливых дамочек, которые сползли на пол да там и остались. Параллельно Ирвинд отметил, с какой ненавистью глянули на него мужчины, особенно отличились Алвар и Майвал. Ирвинд отзеркалил их злость, добавив немного перчинки в виде старой доброй физической боли. И удовлетворённо усмехнулся, когда обоих нещадно перекосило.

— На будущее советую держать эмоции при себе. Поднимите их и посадите на диван, — распорядился Ирвинд, и как только Алвар и Майвал беспрекословно выполнили приказ, сообщил, — Энри погиб.

— Это в каком смысле — погиб? — в красивых глазах Ульвиры заплескался страх.

— В прямом. Рассыпался в прах, превратился в дым. Место главы Совета освободилось.

— Но это же невозможно! — воскликнула Джистина и еле слышно добавила, — разве что это сделала сама Тьма…

— А я чего-то подобного и ожидал, — вдруг заметил Бэн, — Уверен, что Венрирр готовил нам чудовищную каверзу. Сегодня сбежал с середины разговора, якобы посоветоваться с Тьмой. И вообще, в последнее время его поведение было весьма странным. Что, если он имеет отношение к появлению прорывов на Харбласе?

— Вряд ли у Энри хватило бы силы, чтобы открыть прорывы в Бездну, — с сомнением заметил Азом.

— Он мог получить силу извне, — ответил Ирвинд, — Бэн, а почему ты не поделился своими догадками с остальными?

— Потому что у них есть собственные головы на плечах, — проворчал Бэн, отводя глаза.

— Ирвинд, скажи честно, это ты убил Энри? — сверкнув белозубой улыбкой, поинтересовался Лоттак Серран.

— Жаль тебя разочаровывать, — Ирвинд не стал возвращать улыбку. Однако, ему импонировало поведение Серрана, который опасался его, как и другие кхарэны, и всё же задавал неудобные вопросы.

— Не то, чтобы я был разочарован, — скривился Лоттак, — Однако, Энри ушёл отсюда живым, а теперь ты сообщаешь о его смерти. Кроме того… Разве можно убить кхарэна?

Лоттак задал вопрос нарочито отрешённым тоном, но на самом деле очень нервничал. Остальные, затаив дыхание, смотрели на Ирвинда.

Страх. Липкий страх сочился со всех сторон. Они не знают, чего от него ждать, и потому боятся.

— Как оказалось, можно, — спокойно ответил Ирвинд, — Он умер при мне.

— Значит, окончательная смерть для кхарэна — не миф, — тоном, близким к истерике, сказала Ульвира.

— Вот именно, — кивнул Ирвинд и посмотрел на неё так пристально, что девушка разнервничалась ещё больше, её мысли заметались испуганными птахами, а в глазах заблестели слёзы.

«Любопытная реакция», — усмехнулся про себя Ирвинд, продолжая смотреть на всё больше бледнеющую Ульвииру.

Неизвестно, к чему привёл бы этот маленький эксперимент, но тут он почувствовал, что открывается новый прорыв. Однако, Ирвинд остался на месте, чётко сознавая, что может переместиться к прорыву в любой момент — бесконтрольной тяги, как прежде, не было.

Кхарэны, за исключением двух пьяных девиц, сразу поднялись и пошагали на выход, бессмысленно пялясь в пустоту. Полюбовавшись на это приятное зрелище, Ирвинд остановил их, вернув разум и волю.

— Куда направились? — с усмешкой поинтересовался он, — берите пример с Ирлиитты и Алеасенты, сидят спокойно, в пекло не рвутся. Кстати, занимательнейший побочный эффект от опьянения, не находите?

Кхарэны промолчали, но вернувшись за стол, как по команде, выпили по бокалу вина. «Поверили», — ухмыльнулся Ирвинд. На самом-то деле женщины банально не смогли встать, чуть протрезвели бы — и вперёд.

Сейчас, прочитав мысли в головах растерянных кхарэнов, Ирвинд сделал вывод, что предположения Бэна верны — Энри действительно имел прямое отношение к прорывам. Но кто его убил?

А ещё — Ирвинд ощущал нечто странное. Подобное бывало, когда он пытался вспомнить хорошо известную информацию, но никак не мог. Слова вертелись на языке, но ускользали, оставляя неприятное чувство недоумения и неудовлетворённости.

— Продолжим наш занимательный разговор? — Ирвинд повернулся к своим собеседникам и тут же заметил, что они стремительно погружаются в дурман, — Тьма! Какие вы идиоты.

Он не ожидал, что кхарэны напьются. Вновь заплясали сполохи ярости, один из которых коснулся сидевшего ближе всех Майвала Шетарра. Мужчина вскрикнул — чёрный сполох располосовал руку, — во все стороны брызнула кровь. Ирвинд молниеносно закрыл рану, остановил собственную ярость и быстро вышел из Малого зала Дворца Изначальной Тьмы. На идиотов, которые не поняли, что уже освобождены от власти прорывов, даже смотреть не хотелось. Пусть сначала протрезвеют.

***

Ирвинд постучался в покои Фласутты, и дверь тотчас распахнулась, будто женщина ждала его.

Ирвинду понравились личные апартаменты бывшей любовницы. Здесь не было пестроты или претенциозности, всё очень практично, удобно, и вместе с тем по-женски изящно. Да и сама Фласутта вдруг перестала напоминать ледяную мадам, которую так хорошо знал Ирвинд. И маска ненасытной оторвы пока не проявилась.

— Ты ведь не закрыл прорыв? — тихо спросила женщина, когда они уселись на мягкий удобный диван.

Он покачал головой.

— Будучи за дверью спальни, я очнулась, но мучительное притяжение осталось, — сообщила Фласутта, жадно всматриваясь в глаза Ирвинда, — Я знаю, что прорыв открыт, но у меня получается игнорировать зов.

Так вот почему кхарэнов потянуло к спиртному. Жалкие трусы.

— Теперь ты можешь сопротивляться, и это хорошо, — мягко улыбнулся Ирвинд, удивляясь самому себе.

Он видел мольбу, притаившуюся в глазах женщины. Её дыхание участилось, зрачки расширились, губы блестели влажно и призывно. Ирвинд почувствовал лёгкое желание, и Фласутта сразу поняла это. Она соскользнула с дивана, опускаясь перед ним на колени и, не отрывая взгляда, медленно и чувственно провела тонкими пальцами по его губам, очерчивая чёткий, скульптурный контур, скользнула по груди, твёрдому животу… И ещё ниже… Ирвинд не дал продолжить. Подхватил на руки и понёс в спальню.

Злата

Сон, больше похожий на забытье, закончился внезапно. Золотоволосая пропела с томным придыханием:

— Исонди-ил, это было великоле-епно.

О боже! Хорошо хоть ничем не выказала своё пробуждение…

— Рад, что угодил моей королеве.

Всё-таки у него очень приятный голос, даже слишком.

После ещё одной порции поцелуев (рановато я проснулась!) Лисана продолжила:

— Исондил, я оставлю её у тебя, хорошо? Мне нужно на Ахримдарр, сообщить остальным, но переносить её туда не стоит, всё равно придётся тащить обратно на Харблас.

— Конечно, оставляй, ей тут будет хорошо, — тихо смеясь ответил Исондил.

— Не вздумай! — с наигранной строгостью заявила золотоволосая, — моя месть будет страшной!

Они опять завозились, а через минуту Исондил притворно воскликнул:

— Всё, сдаюсь!

И любовники рассмеялись, явно довольные друг другом.

Пока Лисана одевалась, я продолжала делать вид, будто сплю как убитая. К счастью, она не стала «будить» меня. Но как только девушка исчезла, подошёл Исондил:

— Хватит притворяться, ты давно не спишь.