Агентство постыдных услуг (СИ) - Хант Диана

Несколько укрепляющих уколов (делать их пришлось мне, потому что Танака был занят: извлекал пулю, обрабатывал и сшивал края раны) и иммуностимулятор под кожу - и бледное, как у покойника лицо парнишки снова тронул румянец, дыхание выровнялось.

Подняв голову к замершим, жмущимся друг к другу женщинам, он сообщил, что жизни мальчика ничего не угрожает. Подтянулись остальные ши: они тоже закончили с перевязками.

- Жить будут, ублюдки, - коротко сказала Ша-Миа.

Парнишку подхватили на руки и унесли в дом. Туда же отправился Танака, объяснить, как позаботиться о нём, когда придёт в себя.

Остальные уже не так робели в нашем обществе и слово за слово рассказали, что мужчин в это время в поселении не бывает - кто-то гуртует скот, кто-то в полях, кто-то на окрестных заводах и рудниках.

- Вот эти гады и подловили нас, не иначе узнали, что некому охранять фермы.

- Почему же вы сами без оружия? - поинтересовалась я.

На меня посмотрели так, словно я упала с неба. Правда, надо отдать им должное, в какой-то степени так и было. Женщины мялись, не хотели отвечать. Туже завязывали чепцы под подбородками, теребили передники.

Наконец, одна, она представилась женой местного эпарха, пояснила:

- Женщины не должны… Женщины не берут в руки оружия, это постыдно.

И тут, наверное, сказалось всё напряжение последних дней.

Сначала нервный смешок вырвался у меня, потом у Ша-Миа. Следом захохотала Тьяна, тщетно пытаясь вытереть истеричные слёзы.

Хохот работниц Агентства Постыдных Услуг грянул громом.

Мы хохотали как безумные, как торчки, что дорвались до ангельской пыли.

Колени ослабли, тело налилось свинцом, я сама не поняла, как оказалась на коленях, причём голову склоняла к зажатому в руке бластеру. Руками же упиралась в песок. Девочки тоже падали наземь от смеха, причём в подобных же, коленно-локтевых позах.

Поселенки смотрели на нас со священным ужасом и суеверно плевали на плечи.

Судя по словам, что они перебрасывались и что долетали до меня сквозь прорезь смеха, они спорили: то ли мы настолько религиозны, что все вместе, в одночасье решили помолиться, то ли просто сумасшедшие. Но, к моему удивлению, тех, кто за нашу религиозность, было больше.

- Женщины не берут в руки бластер и тем более не стреляют из него. Женщины не встают на пути у мужчин! Женщины не лечат! Это стыдно! - жена эпарха, должно быть, сильно растерялась, глядя на нас.

- Что ж, - я, наконец, поднялась на ноги. - Наше агентство как раз и называется Агентство Постыдных Услуг. Поэтому с этого дня за охрану поселения можете быть спокойны. Как и за врачебную помощь. Целительство у нас в крови. Если, конечно, сойдёмся в цене.

- И вы готовы пойти на бесчестье, чтобы защитить слабых? - недоверчиво переспросила жена эпарха.

Снова грянул хохот.

- На нашей родине, там, откуда мы прибыли, за одно прикосновение к оружию нам бы отрубили руки, - пояснила я, когда дурацкий приступ веселья, наконец, закончился. Женщины закрывали рты ладонями, беспокойно переглядывались и смотрели на небо. - Кроме того, нам, прирождённым целительницам, было запрещено лечить. Так что бесчестье мы как-нибудь переживём. Пока у нас есть свобода. И, раз уж у нас пошёл деловой разговор, вы не подскажете, как и кому здесь можно продать железо?

- Железо? - женщина хлопала блёклыми ресницами, очевидно, не вполне переварив ещё ту информацию, что я ей сообщила. - А много железа? - отмерла она, наконец.

- Много, - ответила я. - Целый, хм, почти целый корабль класса «чайка». Не на лету. Он на юго-западе отсюда, в пустыне. И хорошо бы мы успели найти покупателей, пока на эту гору металлолома не набредут эти ваши вороватые друзья.

- Я тотчас отправлю сына за мужем, - сообщила женщина. - А пока мы подумаем, как разместить ваших людей.

Ну надо же, какое многообещающее начало!

Вечером первого дня мы с Ша-Миа и несколькими самыми стойкими, которым не спалось в душную ночь, прогуливались по берегу озера, с любопытством разглядывали арыки, ведущие на поля. Нас угораздило попасть на Леон в самую засушливую пору. Но впереди, если верить заверениям местного населения, весна, и тогда всё вокруг будет цвести и утопать в зелени… Говорят, это будет скоро…

Я шла впереди, девчонки за моей спиной переговаривались вполголоса.

- Новая луна…

- Всё заново.

- Мы чудом остались живы.

- Но вещи, конечно, жалко.

- Будут новые.

- А может, мы и здесь откроем Агентство? Агентство Постыдных Услуг?

- Это доходно…

- И оказывать не только иллюзорные услуги. За реальность больше платят…

- Что скажешь, Лилу? - голос у спрашивающей дрогнул.

Я нагнулась и подняла с земли гладкий розовый камушек.

Чудно… Здесь разноцветная галька. Прямо как у меня на родине.

- Нет, - обернулась я к девочкам. - Никто больше не будет торговать своим телом. Это я вам обещаю.

***

За прошедшие пару месяцев мы успели многое. Настолько многое, что мне порой кажется, что я сплю.

Мы умудрились продать то, что осталось от корабля.

На вырученные деньги арендовали небольшую ферму, где решили разводить лошадей.

Собственно, сейчас я иду встречаться с первыми покупателями.

Весь месяц Жане с Нино и Тамарой объезжали лошадей, что мы с помощью эпарха перегнали с самого низовья. Туда покупатели сами не сунутся, слишком опасно. Правда, надо сказать, Ша-Миа понравилось. Она ездила за товаром. И вернулась с горящими глазами, мозолями на руках и огрубевшим задом, но счастливая.

Танаке под госпиталь выделили целый дом, который, в свою очередь, возводили всем селением. Четверых, самых талантливых в сфере исцеления он взял себе в помощницы и обучает их с рвением достойным истинного педагога. У них там день и ночь кипит работа.

Ещё несколько ши помогают в местной школе. До них там работала учительница преклонных лет, и если она чему-то и учила детей, так это страху перед законом божьим. Ши оставили ей вести занятия по Священной Брошюре, сами же спустили с чердака карты, учебники, доски, и… спустя месяц местные ребятишки не выглядят уже такими дикими.

Три ши и одна плеяданка из бывших кухарок вышли замуж.

Свадьбы праздновали в один день и я не помню, чтобы мне было так весело.

Не сказать, что эти свадьбы сильно порадовали местных женщин, но Домая придумала такую штуку: она организовала Тайный клуб, вход в которой открыт только для женщин, где она вместе с другими девочками обучает местных искусству обольщения и соблазнения.

Вместо того, чтобы конкурировать с местными дамами, мои девочки стараются передать им, что знают сами, и, судя по тому, как засветились лица местных женщин и с какой завидной скоростью мужчины после тяжёлого рабочего дня мчаться домой вместе того, чтобы буянить по пабам, у них получается. Смотреть на счастливые пары одно загляденье.

Наша маленькая триумфальная победа не осталась незамеченной и безнаказанной.

Кочующие банды наведывались в поселение ещё дважды, и каждый раз встречали достойный отпор. Причём некоторых местных дам тоже уговорили взять в руки оружие, и хоть они из него так и не выстрелили, смотрелись грозно.

Мои девочки, бывшие компаньонки, стали настоящими амазонками.

Они гарцуют на лошадях, они носят широкополые шляпы и кожаные штаны, они стреляют, они смеются. И глаза их светятся.

Чудно, но в этом небольшом поселении на Леоне каждая встретила то, по чему скучала. Здесь каким-то мистическим образом есть напоминания о каждом из оставленных дома дистриктах.

Словом, потенциал каждой из девочек, что так беспощадно подавлялся захватчиками, вылез наружу и в буквальном смысле заставил окружающих ахнуть.

…Покупатели (судя по внешнему виду, порядочные негодяи), ожидаемо, назначили за прекрасно выезженных лошадей, самую низкую цену. Эпарх меня предупреждал.

Мило улыбаясь, я подняла цену в два раза, заставив их брызгать слюной и плевать на землю. Кто бы мог подумать, что во мне пропадает талант вести торги?