Бескрайние земли - Жоржи Амаду

— Храни вас господь!

Он вошел в коридор и прежде всего пожелал узнать новости. И лишь после того, как старик со смиренным видом повторил всю историю, монах направился в комнату и остановился возле покойника. Виолета, смущаясь, заговорила об их денежных затруднениях. Потом она произвела расчет с псаломщиком: дала ему бумажку в двадцать мильрейсов, пожертвованную мулаткой, и добавила еще несколько монет. Монах начал отпевание. Мужчины и женщины повторяли хором:

— Ora pro nobis…

Лусия тихо плакала, все три сестры стояли вместе, прижавшись друг к другу. Юноша искоса поглядывал на Марию. Неужели она не согласится переспать с ним сегодня, после похорон? Разве она не ночевала с полковником Теодоро после похорон Педро, ее мужа? Он повторял машинально вместе с остальными:

— Ora pro nobis…

Монах гнусавым голосом читал литанию. С порога кто-то крикнул:

— Смотрите, Жука Бадаро едет…

Все ринулись на улицу, где, поднимая пыль, мчался галопом Жука в сопровождении Антонио Витора и еще двух жагунсо: он ехал в Табокас. Выскочили почти все, в том числе и псаломщик. Брат Бенто наблюдал из окна, вытянув шею, не прекращая молитвы над покойником. Лишь три сестры да юноша, с вожделением поглядывавший на Марию, остались с монахом около мертвого. Жука Бадаро и его люди были уже в конце поселка. Вот они проскакали мимо большого склада Орасио, где хранилось какао, и дали несколько выстрелов в воздух. Мужчины и женщины вернулись обратно в дом. В гуле голосов, обсуждавших виденное, были еле слышны молитвы над покойником. Юноша все ближе подбирался к Марии.

3

Когда много лет спустя путник проезжал через поселок Феррадас в обществе старожила, знакомого с историей земли какао, тот непременно говорил ему, указывая на дома и улицы, теперь уже замощенные, чистые:

— Вот тут когда-то было гнездо самых отъявленных бандитов края. Много крови пролилось тогда в Феррадасе. Это были времена, когда какао только еще зарождалось…

Поселок Феррадас был феодом Орасио. Он вкрапливался между его фазендами. В течение некоторого времени Феррадас служил границей земли какао. Когда в Рио-до-Брасо начали разводить новую культуру, никто и не подозревал, что это конец плантациям сахарного тростника, сахарным и водочным заводам, кофейным плантациям, раскинувшимся вокруг Рио-до-Брасо, Банко-да-Витория и Агуа-Бранка — трех поселков на берегу реки Кашоэйра, впадающей в океан у порта Ильеус. Но какао не только означало конец водочных предприятий, мелких сахарных заводов с плантациями при них, а также кофейных фазенд, оно оттеснило линию леса. Когда люди Орасио завоевали сельву по левому берегу, на пути продвижения какао выросли дома поселка Табокас, а еще дальше — дома Феррадаса, долгое время остававшегося самым отдаленным от Ильеуса поселком. Отсюда отправлялись завоеватели новых земель. Иногда, пробившись сквозь сельву, сюда добирались пришельцы из Итапиры, из Барра-до-Рио-де-Контас, расположенных на другой стороне земель какао.

Феррадас был маленьким оживленным торговым центром, но его рост прекратился с завоеванием леса Секейро-Гранде, на границе которого зародился Пиранжи — городок, созданный всего за два года. А несколько лет спустя в связи с быстрым ростом производства какао появился уже на пути к сертану городок Бафоре, вскоре сменивший свое название на более благозвучное — Гуараси. Но в годы завоевания края Феррадас был значительным центром, быть может, даже более важным, чем Табокас. Поговаривали о строительстве железной дороги, которую должны были довести до Феррадаса. Этот проект служил предметом постоянных споров в лавках и в аптеке. Любопытные называли сроки, толковали о том, какой прогресс принесет Феррадасу железная дорога. Но она так и не была туда доведена. Объяснялось это тем, что Феррадас в политическом отношении был сферой влияния Орасио. Распоряжался там только он, и никто больше. А так как он был сторонником Сеабры и находился в оппозиции, то правительство так и не приняло проекта англичан о проведении железнодорожной ветки до Феррадаса. Когда же Сеабра пришел к власти и Орасио стал политическим лидером в своем районе, то оказалось, что намного выгоднее провести дорогу до района Секейро-Гранде, рядом с которым возник городок Пиранжи. Феррадас был своего рода этапом — в те годы он кишел народом, вел оживленную торговлю, был известен крупным экспортным фирмам Баии, через него проходил путь всех коммивояжеров. Они приезжали на лошадях, а за ними шли целые вереницы ослов, груженных ящиками с разными товарами, и в течение нескольких дней они демонстрировали свои белые льняные костюмы, выделявшиеся на фоне одежд цвета хаки, которые носили местные жители. Коммивояжеры флиртовали в поселке с незамужними девицами, танцевали на балах, пили теплое пиво, жалуясь при этом на отсутствие льда, и совершали крупные сделки. А возвращаясь в Баию, рассказывали в кабаре страшные истории об этом поселке авантюристов и бандитов, где имелась лишь одна гостиница и где на улицах грязь по колено, но где любой босяк имеет в кармане кучу денег. Они заявляли:

— Нигде не увидишь столько бумажек по пятьсот мильрейсов, как в Феррадасе…

В то время это была самая крупная ассигнация. В Феррадасе ни у кого никогда не оказывалось сдачи, мелочи там почти не имелось. Про этот поселок рассказывались глупые анекдоты, какими, как правило, бывают анекдоты коммивояжеров.

«Когда кто-нибудь прибывает в Феррадас, хозяин гостиницы Шико Мартинс насыпает приезжим в постель сахару». Слушатели удивляются: «Сахару? Зачем?» — «Чтобы привлечь муравьев, а муравьи пожрут клопов».

Лучший дом Феррадаса не украшал его — он стоял в глубине леса; это был лазарет, куда изолировали больных оспой. Тиф и оспа свирепствовали в поселке. Поговаривали, что ни один из заболевших не возвратился оттуда. Лазарет обслуживал старый негр, когда-то заразившийся оспой и каким-то чудом выздоровевший. Никто не подходил к лазарету. Он внушал населению страх и ужас.

Феррадас вырос вокруг склада какао, построенного Орасио. Полковник нуждался в таком складе, где он мог бы собирать со своих фазенд высушенное какао. Рядом со складом стали строиться дома; вскоре по грязи была проложена улица, ее пересекли два-три переулка; прибыли первые проститутки и первые торговцы. Сириец открыл лавку, два приехавших из Табокаса брадобрея открыли парикмахерскую; по субботам устраивался базар — Орасио приказывал закалывать пару быков для продажи их на мясо. Погонщики, которые сопровождали обоз с высушенным какао, доставлявшимся с наиболее отдаленных фазенд, ночевали в Феррадасе; возле обозов стояли сторожа, чтобы охранять какао от кражи.

О Феррадасе заговорили в связи с назначением помощника полицейского инспектора. Префект Ильеуса учредил такую должность в Феррадасе по настоянию Жуки Бадаро. Это был способ уколоть Орасио, проникнуть в его владения. Префект объяснял это тем, что теперь Феррадас уже поселок, а то, что он находится на землях Орасио, не имеет значения. Нужно, чтобы там воцарилось правосудие и был положен конец убийствам и грабежам.

И вот однажды к вечеру помощник инспектора прибыл в поселок. Он явился с тремя полицейскими, анемичными субъектами печального вида. Приехали они верхом, а ночью возвращались уже пешими, зверски избитые, раздетые догола. Проправительственная ильеусская газета в связи с этим происшествием разразилась нападками на Орасио; оппозиционная газета спрашивала, почему помощника инспектора полиции назначили в Феррадас, а ни одной улицы не замостили, ни одного фонаря не поставили на углах? Своим благоустройством Феррадас обязан только полковнику Орасио да Силвейра. Если муниципалитет хочет иметь влияние на жизнь этого населенного пункта, пусть внесет свой вклад в дело его прогресса. Феррадас живет мирно, и полиция ему не нужна, зато он действительно нуждается в том, чтобы замостили его улицы, чтобы поселок имел освещение и водопровод. Однако доводы оппозиционной газеты, отстаивавшей интересы Орасио, все же не помогли.

Префект, постоянно подстрекаемый Жукой, назначил другого помощника полицейского инспектора. Новый помощник был известен как храбрый человек — это Висенте Гарангау, который долгое время служил жагунсо у Бадаро. Его сопровождали десять солдат полиции. Гарангау много разглагольствовал о том, что сделает то-то и то-то. На следующий же день он арестовал одного работника Орасио за то, что тот учинил дебош в публичном доме. Орасио послал ему записку с требованием выпустить человека. В ответ Гарангау велел передать, что пусть Орасио сам явится его освобождать. Орасио и в самом деле приехал и освободил человека, а Висенте Гарангау был убит по дороге на «Обезьянью фазенду», когда он пытался укрыться у Манеки Дантаса. У него вырезали кожу на груди, отрубили уши и кастрировали, и все это Орасио послал в подарок префекту Ильеуса. С тех пор в Феррадасе уже не появлялся больше ни один помощник полицейского инспектора, как ни старался Жука Бадаро подыскать человека, который согласился бы занять этот пост.