Мифы Древнего мира - Карл Фридрих Беккер

О смерти знаменитого законодателя существуют разные сомнительные сообщения. По одному преданию, Ликург, написав и введя в действие законы, предпринял путешествие в Дельфы, чтобы спросить оракула, не следует ли изменить что-либо в законодательстве, а перед отъездом взял с соотечественников клятву не предпринимать никаких изменений в законах до его возвращения. Когда же оракул ответил, что при этих законах Спарта возвысится и возвеличится, Ликург послал этот ответ в Спарту, а чтобы лишить спартанцев возможности освободиться от данной ими клятвы, добровольно уморил себя голодом в Фокиде или Элиде. По другим же сказаниям, он умер на о. Крит и приказал там же сжечь его тело, а пепел бросить в море, чтобы с перенесением его останков в Спарту граждане не сочли себя освобожденными от данной клятвы, а наоборот строго исполняли бы его постановления. Спартанцы исполняли законы Ликурга много веков. Благодаря духу этого законодательства они окрепли и достигли преобладающего положения не только среди дорийских племен, но на некоторое время, как покажет дальнейший ход истории, возвысились даже над всеми эллинами. Прежде всего, они очень скоро заняли первое место в Пелопоннесе благодаря войне с мессенцами. Счастливый исход войны создал для них внешнюю безопасность в такой же мере, как законодательство Ликурга способствовало благоприятному развитию их внутреннего гражданского быта.

5. 1-я и 2-я Мессенские войны

(730–710 и 645–630 гг. до н. э.)

Ближе других к Лаконской области лежала Мессения (средняя, или внутренняя страна). Уступая по площади Лаконии, она была гораздо плодороднее. Находясь в неприятельских руках, она могла быть угрозою, а будучи во власти спартанцев – являлась щитом Лаконии. Это и побудило спартанцев полностью упрочить положение присоединением Мессенской области к своей территории. Взаимные притязания и опасения обоих государств и некоторые случаи, толкуемые каждой стороной в свою пользу, привели к открытому столкновению. Вина в этом отношении была более на стороне спартанцев. Тайно подготовившись к войне и дав торжественную клятву не слагать оружия, пока неприятельская сторона не будет завоевана, спартанцы в 730 г. до н. э., не известив мессенцев, как то следовало по принятому обычаю, внезапно начали войну. Ими руководил царь Алкамен, отец которого Телекл был убит мессенцами при жертвоприношении, на которое собрались оба народа. Спартанцы вторглись в Мессенскую область, завладели пограничной крепостью Амфеей и убили большинство жителей или в собственных постелях, или в храмах у жертвенников, где многие, пытаясь спастись, искали убежища.

Это несправедливое нападение пробудило остальных мессенцев от безмятежного покоя. Не теряя мужества, хотя и вполне сознавая, что они не могут одержать верх над опытными и искусными в военном деле спартанцами, они удалились в укрепленные города, ревностно предались военным упражнениям, отбили неприятеля от укреплений и отплатили за грабежи удачными набегами на область лакедемонян. Война без решительного перевеса продолжалась 4 года. В одном большом сражении мессенцы бились с таким ожесточением и отвагой, что показали себя вполне достигшими спартанского военного искусства. Когда военные силы мессенцев ослабели, они решились покинуть города, удалиться на крутую гору Итому, укрепить ее и на этом месте сосредоточить защиту свободы и независимости. Одновременно они обратились к пользовавшемуся у всех дорийцев величайшим уважением Дельфийскому оракулу с вопросом о своей судьбе и получили ответ, что мессенцы победят, если в жертву подземным богам будет принесена непорочная девушка из царского рода. Их герой Аристодем добровольно предложил свою дочь и собственноручно умертвил ее. Но спартанцы, поверив в счастье и спасение мессенцев, больше ничего не предпринимали против них.

Однако спартанцы вскоре благодаря счастливым предсказаниям ощутили новое воодушевление и достаточную силу для новых предприятий. В новом большом сражении мессенцы, еще находясь в полном уповании на оракула, сражались так мужественно, что опять не было никакого перевеса. Но в этом сражении мессенцы потеряли царя Эфая и вместо него провозгласили царем Аристодема. Тот 6 лет причинял спартанцам большой вред опустошительными набегами в их область. Поддержанный аргивянами и аркадянами, он в одном сражении нанес им такое жестокое поражение, что спартанцы на некоторое время совершенно присмирели. Но конечная победа оказалась все-таки на их стороне. Мессенцы на вопрос к Дельфийскому оракулу, кому достанется честь победы, получили ответ: «Тому, кто первый поставит вокруг жертвенника Зевса в Итоме 100 треножников». Мессенцам исполнить это было легче всего, и они не торопились. Спартанцы же, узнав о таком прорицании, упредили их. Приготовив поспешно из глины сто треножников, они пронесли их незаметно ночью в святилище. Эта удавшаяся хитрость и другие дурные предзнаменования породили в мессенцах твердое убеждение в неизбежности собственной гибели. Аристодем лишил себя жизни на могиле напрасно умерщвленной дочери, а прочие мессенцы после упорной попытки отбить от Итомы неприятеля также предались отчаянию. Они покинули Итому из-за голода; часть спаслась бегством к союзникам, аргивянам и аркадянам, посвятила себя Элевсинским таинствам и переселилась в Элевсин, остальные рассеялись по всей стране. Беднейшая часть народа осталась на родине и принуждена была к зависимости от спартанцев. Обязанные присягою, они не должны были никогда отпадать от спартанцев, предоставлять в их пользу половину сбора с полей и, подобно периэкам и илотам, являться в черной одежде на погребение спартанских царей.

Мессенцы еще раз попытались сбросить с себя позорное иго упорной войной. Выросло новое, сильное молодое поколение, горевшее одним чувством – желанием отомстить Спарте. Вся сила этой мести и стремления к свободе сосредоточилась в Аристомене, юноше из царского рода. Он стал душой нового восстания; все мессенцы возложили упования на ум и мужество этого юноши, который к тому же смог договориться о помощи с аргивянами и аркадянами. Так началась 2-я Мессенская война. В первом же сражении между мессенцами и спартанцами Аристомен настолько доказал свою храбрость и способности, что мессенцы предложили ему сперва царское достоинство, а потом, когда он отказался, – неограниченную власть предводителя. Вскоре после Аристомен проник ночью в Спарту и положил в храм Афины Халкиокийской щит с надписью: «Аристомен посвящает его богине после победы над Спартой». Спартанцы должны были противопоставить такому страшному противнику самого выдающегося человека. Они спросили Дельфийского оракула, и тот посоветовал обратиться за помощью к афинянам. Те же вместо войска прислали поэта Тиртея. Пламенными песнопениями и военными гимнами он водворил мир и согласие между враждовавшими до тех пор гражданами и вновь воодушевил и оживил их упавшее мужество. Однако мессенцы благодаря храбрости Аристомена и в открытом бою, и в набегах постоянно побеждали спартанцев. В конце концов, спартанцы прибегли к самому постыдному средству – предательству. Они подкупили аркадского царя Аристократа, приведшего к мессенцам вспомогательное войско. В самый разгар сражения он ушел с войсками и тем привел мессенцев в такое расстройство, что спартанцы одержали над ними полную победу. Мессенцам не оставалось другого выхода – лишь тот, к которому они прибегли в 1-ю Мессенскую войну. Они оставили за собой лишь западный берег. Жители остальной страны, в особенности способные сражаться, заняли укрепленную гору Иру. Отсюда Аристомен предпринимал такие успешные набеги, что спартанцы решили не обрабатывать полей в близлежащих областях Мессении и Лаконии: Аристомен уничтожал все посевы на них. Такое положение создало голод и повело к возмущению землевладельцев, которых с трудом усмирил Тиртей.

Аристомен же становился все смелее. Он напал даже на г. Амиклы и разграбил его. Но при этом нападении он вместе с 50 товарищами был схвачен спартанцами и брошен в пропасть с Тайгетской скалы, откуда сбрасывали осужденных на смерть. Казалось, ничто не могло спасти его, и спартанцы рассчитывали, что со смертью Аристомена окончится и война. Но к радости своих и к ужасу врага, случай, изукрашенный в легенде вымыслом, спас Аристомена от верной гибели. Из всех брошенных в пропасть мессенцев одному ему спастись удалось. Сначала, казалось, счастье совсем покинуло его, и он приготовился к мучительной смерти, как вдруг он услышал шорох и увидел лисицу, пожиравшую труп. Появление этого животного доказало ему возможность выхода из пропасти, и он возымел надежду найти для себя этот выход. Незаметно и проворно схватил он одной рукой хвост лисицы, а другой, обмотав ее плащом, защищался от укусов. Следуя за лисицей, он достиг прохода, расширил его, насколько позволили силы, и убежал из пропасти к своим на Иру. Ликующие мессенцы собственными глазами убедились в спасении Аристомена, которого считали умершим. Спартанцы не хотели верить случившемуся, но вскоре им пришлось убедиться в справедливости слухов: Аристомен напал на коринфян, шедших на помощь спартанцам, и рассеял их войско. Спартанцы не пренебрегали ничем, чтобы обезвредить такого противника. По случаю наступления в Амиклах священного праздника Гиацинтий они заключили с мессенцами перемирие. Аристомен, полагаясь на договор, разъезжал по Мессении. При этих разъездах он был схвачен находившимися на жалованье у спартанцев критскими стрелками и, связанный, отправлен был в Спарту. Но на остановке в пути, в доме одной мессенянки он был снова спасен ее дочерью от неминуемой гибели.