Ренегат. Тень Империи (СИ) - Альтергот Марк

— Может, не нужно идти в бар? — обеспокоенно спросил он. — Если наши узнают, кто ты на самом деле такой, то проблем не оберёшься.

— Не знаю, как у вас… — я хотел было сказать «дикарей», но вовремя остановился. — Не знаю, как у вас, гиранцев, а у нас в Империи за доблестные сражения принято получать заслуженные награды. Иначе может потеряться всякий смысл жизни. Где там бар? Давай, показывай. Уж думаю, полчаса мы сможем выделить в своём плотном графике, — я усмехнулся. — Успеешь ещё свой марш-бросок преодолеть.

Пока мы шагали, окружающие то и дело благодарили меня за проявленную доблесть, жали руки и хлопали по плечам. Немного похвальбы доставалось и Джесси. Ему то и дело говорили, мол, «Крутой у тебя дядька! Расти, пацан, и скоро тоже будешь таким». Я же запомнил странное слово — «пацан», которое не слышал раньше в Империи. Интересно, почему они его так называют?

Джесси лишь криво улыбался и кивал.

Повёл он меня не по главной улице, а куда-то вбок, в тёмный переулок, который показался мне идеальным местом для засады. Если бы меня вёл не маленький гиранец, а кто-то покрупнее, я бы, наверное, даже насторожился.

— Слушай, Джесси, — обратился я к нему. — А почему они называли тебя «пацан»? Это твоё звание или позывной?

Гиранец остановился, поглядел на меня и расхохотался.

— Чего ты смеёшься? — я с недоумением смотрел на него, искренне не понимая, что же его так развеселило.

Джесси продолжал хохотать, пока наконец не успокоился и объяснил:

— Нет, Макс, «пацан» — это не звание или позывной, а просто слово, которое у нас здесь используют, чтобы называть молодого парня вроде меня. Ещё могут сказать парень или просто чувак. Это значит, что к тебе обращаются как к равному или приятелю.

Мы миновали переулок и оказались на другой улице, довольно пустынной. Разве что шла какая-то гиранка и везла перед собой накрытую тканью телегу на четырёх колёсах. Я лишь окинул её взглядом, дальше продолжив изучать окружающую обстановку.

В этот момент раздался жуткий визг. Я снова посмотрел в сторону женщины. Рядом с ней с потолка свалился богомол. Я посмотрел наверх. Там на потолке было ещё два богомола, которые тоже решили спикировать вниз, прямо на эту женщину. Видимо, нашли слабую жертву и решили полакомиться.

Женщина испугалась и споткнулась, выпустив из рук тележку, которая тут же покатилась вниз, навстречу мне.

— Нет! — закричала она. — Пожалуйста, помогите!

Она попыталась подняться и догнать тележку, но нога у неё явно не слушалась.

Она, то и дело припадая на левую ногу, пыталась догнать всё набирающую скорость телегу. Я же, даже не задумываясь, просто выставил руку и остановил её

— Эй, Джесси, ну-ка подержи! — сказал, снова вытащив свой меч и двинувшись наперерез богомолам, которые уже почти приблизились к женщине и приготовились разорвать её на части.

Но только я с этим был не согласен. Хоть мне на гиранку и плевать, но если уж я могу её спасти, то почему бы и нет? По крайней мере, воин из неё никакой. Я редко видел женщин среди врагов, когда воевал с ними.

Джесси ухватил тележку и куда-то нажал ногой, видимо зафиксировав тормоз, и побежал следом за мной. Это я заметил краем глаза. Он наклонился и поднял что-то с земли.

— Стой, стой! — кричал он мне вслед, задыхаясь.

Мне же было не до него. Я сначала отсёк лапу и голову тому богомолу, который был ближе всего к женщине.

Зато двое других сразу обратили на меня внимание.

— Ну что, твари, давайте ко мне!

Богомолы начали меня обступать с двух сторон, шипя и потрясая мощными лапами. Они то и дело расправляли сетчатые крылья у себя за спиной.

— И откуда вы только взялись? — спросил я.

Хотя ясно — откуда. Сами же гиранцы их и насоздавали, когда выдумывали, как побольше создать проблем для империи. Вот и сделали вот таких чудесных насекомых-переростков, которые теперь их же и истребляют.

Краем глаза заметил, что Джесси почти меня догнал. И решил-таки дать ему возможность повоевать, взяв на себя одного богомола, а второго, тот, что был поближе к Джесси, пока трогать не стал, решив понаблюдать что пацан станет делать.

Однако ситуацию я контролировал на случай, если богомол решит полакомиться моим неумелым партнёром.

Что примечательно, богомолы, когда их не расстреливают попутно из пулемётов и не раздёргивают другие бойцы, довольно опасные противники, с хорошей реакцией.

Однако, против меня им это не помогло. Я просто выдернул меч, а затем, пользуясь тем, что богомол потерял равновесие, рубанул ему по шее, отсекая голову.

Второй богомол двинулся на застывшего Джесси, который вцепился в метровую металлическую трубу, так, словно это двуручный меч. Не могу сказать, что он в этот момент выглядел уверенно, но, по крайней мере, не бежал.

— Ну же, пацан, так и будешь на него пялиться? — рявкнул я.

Джесси выпучил глаза и тяжело дышал, видимо ждал, когда богомол его убьёт и уже приготовился подохнуть. Обычно я видел такие же лица у обосравшихся от страха новобранцев, перед тем как они глупо умирали.

Я решил действовать, прежде чем богомол доберётся до Джесси — прыгнул вперёд и размашистым ударом разрубил гигантское насекомое на две части.

— Какого чёрта ты застыл как истукан? — спросил я у Джесси, едва не рассмеявшись от его глупого выражения лица и выпученных глаз.

Джесси вздохнул с облегчением и опустил трубу.

— Я готовился биться, — ответил он сквозь зубы, трясясь крупной дрожью.

— Готовиться нужно до боя. А если уж пришлось сражаться, то дерись, а не готовься.

Я на всякий случай поглядел на потолок и убедился, что тварей больше нет. Похоже, это были те, что успели разбежаться по потолку.

— Хорош трубу обнимать. Выброси ты её. Дам тебе нормальное оружие, но в другой раз. Сейчас тебе надо успокоиться.

Тем временем женщина уже добралась до своей тележки и теперь ковыляла к нам.

— Спасибо вам, добрые люди, — сказала она, еле сдерживая слезы. — Вы спасли моего сына!

Она ещё раз заглянула внутрь коляски, будто хотела убедиться, что находившийся внутри предмет, которого она называла странным словом «сын», не исчез, хотя проверяла его всего пару секунд назад.

Мне же было совершенно неинтересно, что там у неё внутри. Однако она сама решила показать, достав из своей тележки какой-то свёрток.

— Смотрите, это Колин, — произнесла она.

И в этот момент свёрток зашевелился, заставив меня напрячься и вновь схватиться за рукоять меча. Женщина размотала тряпки и отбросила с лица маленького демонёнка одеяло, а на меня уставились два непропорционально больших глаза на маленькой голове.

Маленькое уродливое существо, увидев меня, начало безумно вопить.

— Это что ещё за живая сирена? — рыкнул я.

— Да это же ребёнок! — заявил Джесси. — Ты что, не знаешь, зачем коляски нужны? В них детей и возят.

— А, — я хмыкнул.

— Ну да, сначала они такие. Потом, как те, которых ты видел в бронетранспортёре. А потом такие, как я. Я же ведь тоже ещё не вырос, помнишь?

— Понятно. Как всё у вас сложно…

— Это ребёнок этой женщины.

— Ну да. — ответил я. — Что-то подобное я слышал. Всё у вас гиранцев, не как у людей. Даже представить не могу, как вообще с вами можно иметь дело, если из вас вылезают другие гиранцы.

Я аж плечами передёрнул.

В этот момент женщина подошла ко мне, зачем-то демонстрируя нелепое миниатюрное создание.

— Смотрите, вы ему понравились, — заявила она, тряся им передо мной. Правда, не знаю, чего она от меня хотела. Да и не уверен, что таким воплем принято выражать симпатию.

— Спасибо, вы спасли его! Вы мой герой, — заявила она.

— Ну что ж, обращайтесь, — пожал я плечами, изобразив улыбку, а затем зашагал вперёд. — Эй, Джесси, куда нам там дальше идти?

Глава 14

Свой среди чужих

Пока мы шагали, мне то и дело попадались на пути мониторы, в которых вещал президент гиранцев, воспевая бесславно погибших бойцов. Мужик надрывался, рассказывая, что те ребята погибли за свободу и за их безопасность.