Демон соблазна - Марина Серова

— Ничего, опыт — дело наживное. Вот это дело раскрутишь, будет чем похвастаться, — сказал Фокин, не поднимая глаз и без единой сентиментальной нотки в голосе.

«Конечно, будет, — подумала я. — Но ты-то, наверное, уверен, что я не сумею раскрутить это дело».

— Да, надеюсь, что у меня в конце концов все получится. А вы, Павел, поможете мне? У вас-то наверняка опыта побольше!

— Рад бы помочь, но не знаю, что тебя конкретно интересует. Какие у тебя на данном этапе имеются проблемы? Впрочем, ты говорила, что хочешь попасть в психушку?

— Павел, вы знаете, я там уже была. Побеседовала с лечащим врачом Пивневой и поняла, что разговаривать с Александрой Федоровной бесполезно. Она действительно тяжело больна. Надо идти другим путем.

— Да? Ну, тебе видней. Танюша, ты давай без церемоний, не надо мне «выкать». Ладно?

— Хорошо, — сказала я, доедая фруктовый салат. — Если честно, меня вот что интересует: правда ли, что два года тому назад Анна была виновницей одного дорожно-транспортного происшествия? Я слышала, что якобы на самом деле она была за рулем и наехала на Василия Пивнева…

— Правда, все так и было, — не раздумывая, ответил Фокин.

— А вы… ты точно это знаешь?

— Я вел это дело, — не стал скрывать следователь.

— Да? Значит, мне повезло!

— Возможно.

— Но если Анна была виновна в смерти человека, почему… — Я не успела сформулировать до конца свой наивный вопрос: Фокин сделал мне знак, чтобы я умолкла.

— Тихо, тихо, я понял, что тебя интересует. Все очень просто. Меньжега взял вину на себя. А мне-то что? Взял так взял… Не ломать же жизнь несовершеннолетней девчонке?.. Правда, Пивнев был пьян в стельку, в результате Жорик отделался лишением водительских прав. Давай еще выпьем! — предложил Павел, и я поняла, что разговор о том давнем уголовном деле очень для него неприятен. Я, что называется, наступила на больную мозоль. — Ну так как, налить тебе?

Я не возражала. Фокин разлил вино, молча выпил, о чем-то напряженно размышляя. Кажется, он на все сто процентов уверовал в то, что я — совершенный «тормоз» и не смогу дать оценку его поведению.

— Значит, ситуация повторяется, — многозначительно произнесла я и попыталась изобразить, что от второго бокала вина мои глазки уже разъезжаются к ушам.

— Что ты имеешь в виду? — Павел немного опешил, его лицо исказилось, превратившись в хмурую напряженную маску.

— Меньжега признался в том, чего он тогда не совершил, и Пивнева тоже призналась в том, чего не совершила… — тихо произнесла я, словно размышляя над собственными словами. В общем, ломала комедию, как могла.

— Ты уверена в том, что сейчас сказала?

Прежде чем ответить, я задумалась, точнее, сделала вид, что в моей голове шевелятся какие-то смутные проблески мысли. Фокин снова разлил вино. Мы выпили, расслабились.

— Ну, версия насчет того, что Шевелькову убила Пивнева, очень устраивает официальное следствие, а вот мой клиент с этим не согласен. Я тоже считаю, что это ложный след. Здесь много подозрительных нестыковок, — сказала я, разглядывая остатки вина в бокале.

Фокин отреагировал на мои слова очень спокойно, точнее, он вообще никак не отреагировал. Он просто жевал кусок мяса — долго и тщательно. Я уже сто раз пожалела о том, что ради придуманного имиджа так мало еды заказала, и теперь глотала слюнки. Интересно, как это официантки умудряются оставаться равнодушными к блюдам, которые они разносят? Павел отпил глоток вина и спросил:

— А кого лично ты подозреваешь?

— В том-то и дело, что никого! Я зашла в тупик, думала, что здесь что-нибудь накопаю, но не получается. Налей мне еще, пожалуйста, — попросила я, и Павел с удовольствием выполнил мою просьбу.

— Таня, а что ж тебе в Тарасове-то не копалось? Шевелькова там два года прожила, накуролесила, наверное, по-черному… Знаешь, она ведь здесь вела далеко не целомудренный образ жизни.

— А вот в Тарасове, напротив, ни в каких порочащих ее связях Аня замечена не была. Просто пай-девочка какая-то!

— Девочка? Она же, говорят, замужем была, за нашенским, дольским, за этим самым, ну, как же его… — Фокин изображал, что силится вспомнить фамилию, и таки вспомнил: — Сивоплясовым!

«Никто здесь об этом не знает, а он в курсе! — отметила я про себя. — Ну, конечно, как услышал, что из Тарасова приезжал опер и интересовался Сивоплясовым, так сразу принялся наводить справки. Наверное, Шевельковы кому-нибудь проболтались, что деньги на похороны им дал зять».

Павел внимательно смотрел на меня, гадая, что я ему скажу по этому поводу.

— Да, она была замужем, — подтвердила я. — Но всего-то — месяц с небольшим.

— Николай, наверное, о ее прошлом ничего не знал, вот сдуру-то и женился, — словно невзначай прокомментировал Фокин.

— А по-моему, он ее очень любил, потому и нанял меня для этого расследования… Ой! — Я закусила губу, сделав вид, что случайно проговорилась.

— Ну, теперь все ясно! — Павел заметно расслабился, услышав, на кого я работаю. Тут же он осмелел и задал очень откровенный вопрос: — Да, Таня, я так и не понял: почему ты не веришь, что это была месть Пивневой?

Сложный вопрос! Я попыталась найти подходящий ответ, и меня вдруг осенило. В голове что-то щелкнуло, и я поняла, почему Фокину могла быть выгодна смерть Шевельковой! Мои догадки многое меняли… Следует кое в чем отступить от первоначального плана. В общем, я принялась играть с огнем.

— Понимаешь, незадолго до случившегося Аня сказала мужу, что ей угрожает опасность, исходящая от какого-то мужчины, — пробормотала я заплетающимся языком, создавая видимость того, что вино здорово ударило мне в голову.

— От мужчины? Это интересно. — Фокин занервничал, но старался не подать виду. Но от меня не ускользнуло, как сильно он сжал вилку в руке, как крепко закусил губу. — Но конкретное имя она не называла?

Вот наивный! Назови Анна твое имя, неужели мы сейчас с тобой здесь сидели бы, пили вино и пытались выудить друг у друга побольше ценной информации? Тобой бы уже заинтересовалось управление собственной безопасности милиции, и ты бы оказался в другом месте и беседовал совсем с другими людьми! Ничего, все это у тебя еще впереди.

— В том-то и дело, что нет, — сказала я и сама вылила из бутылки в бокал остатки вина. — Только намекнула, что он из Дольска. Постой, а может, это… тот мужчина, ну, который взял вину на себя? Как его там — Георгий, что ли?

— Хорошая мысль! Танечка, ты молодчина! — Павел неестественно оживился, наверное, потому, что высказанная мною версия была абсолютно идиотской. — Давай еще выпьем! Я закажу бутылочку…

— Нет, нет. Мне уже достаточно, лучше кофе.

— Эх, Таня, пригласил бы я тебя на чашечку кофе, но я, сама понимаешь, женат. — Фокин посмотрел на часы. — Ты в гостинице остановилась?

— Нет, я собиралась сегодня же в Тарасов вернуться.

— Тогда оставь мне свой телефончик, — попросил Павел и предпринял неуклюжую попытку пофлиртовать, придав своему голосу нарочитую, натужную сексуальность: — Танечка, ты не против, чтобы мы с тобой в Тарасове встретились, посидели в хорошем месте?

— Нет, нисколько. Вот, это мои координаты. — Я протянула Фокину свою визитную карточку.

— Спасибо. Ты очень милая девушка! Я над твоей версией поработаю, проверю этого Меньжегу на предмет алиби и всего такого прочего и скоро перезвоню. Договорились?

— Договорились. — Я мило улыбнулась и захлопала глазками, мысленно радуясь, что Павлик, к счастью, отнюдь не эротоман.

Потом мы пили кофе, причем молча. Наверное, Фокин анализировал полученную от меня информацию. Конечно, я не так уж много ему выболтала, но подумать ему было над чем. И не только ему, но и мне. У меня не осталось никаких сомнений в том, что этот следователь по уши погряз в темных делишках. Смерть Ани Шевельковой скорее всего тоже была на его совести. Конечно, сам он ее не душил. Сделала это какая-то женщина, похожая на мою клиентку. Кто же это? Фокина сейчас об этом не спросишь… Впрочем, ни о чем другом поговорить с Павлом мне больше не удалось. Ему кто-то позвонил, он расплатился за ужин, выдал какой-то затасканный комплимент и пообещал на днях осчастливить меня звонком. Затем быстро встал и ретировался к выходу.

Когда я вышла из кафе, Фокина уже и след простыл. Зато я обнаружила неподалеку знакомую мне «десятку» колера «мокрый асфальт». Я прошла пешком квартал до автовокзала, купила билет на ближайший автобус — это был проходящий через Дольск экспресс из Хвалынска, — села в него и укатила. «Хвост» отстал от автобуса около поста ГАИ, на выезде из города.

В Тарасов я вернулась поздно вечером и сразу же позвонила Кирьянову.

— Таня, я так беспокоился, то есть мы с Будниковым волновались вдвоем, — поправился Володька. — Ни разу не позвонила, не рассказала, что там у тебя и как! Я уж сам хотел звякнуть, но думаю — вдруг не вовремя, вдруг я все тебе испорчу?..