Горький мед - Герт Нюгордсхауг

Женевьева жива, как он и думал все время, но кто-то ее истязает!

Бегом вернувшись в лес, Фредрик в отчаянии уставился на то окно, откуда, как ему показалось, донесся крик. Оно помещалось в другом, дальнем флигеле.

— В дом, ты должен проникнуть в дом! — прошипел он себе.

Капли дождя стекали по лбу на нос, он встряхнулся, как возбужденный конь, и негромко чихнул два раза подряд.

У самой стены одного флигеля высился большой вяз. Подойдя поближе, Фредрик внимательно осмотрел его. На уровне окон второго этажа от ствола отходили два толстых сука, однако, их отделял от стены почти двухметровый просвет. Фредрик решил проверить одну идею и снова отступил в лес.

Подойдя к конюшне с тыла, он забрался внутрь через разбитое окно. Кругом валялись оплетенные паутиной предметы упряжи, старый инструмент, однако искомого он здесь не обнаружил. Зайдя в отсек, где находились стойла, Фредрик по запаху определил, что здесь давно не было лошадей. Зато в одном углу он увидел то, за чем пришел: стремянку. Она была приставлена к стене под люком сеновала.

Фредрик тщательно осмотрел стремянку. Длиной не менее трех метров, старая, но прочная… Через то же окно он вытолкнул ее наружу, выбрался следом сам и, взвалив добычу на плечо, добежал до леса. Прячась за деревьями, снова прокрался к главному зданию.

Здесь он решил немного подождать. Слишком велик был риск, что его обнаружат, а потому следовало все время быть начеку. Если слух его не обманул, Женевьева находилась в дальнем флигеле. Сколько Фредрик ни всматривался в окна, он не заметил, чтобы за ними кто-то двигался.

Может, все-таки лучше выждать? Или решиться на сольный проход? Ему очень хотелось выяснить одну вещь, прежде чем вмешаются другие.

Сколько людей сейчас находится в замке? Помимо мсье Кардиля — вероятно, его испанский управляющий. А кто еще? Нет, невозможно стоять тут и гадать, надо действовать.

Подбежав к вязу, он приставил стремянку к стволу. Поднялся до первого сука и подтянул ее за собой. Несколько сухих веток сломались и упали на землю. Фредрик замер, затаил дыхание. Потом поставил стремянку на сук и полез дальше, пока не поравнялся со вторым этажом. Поглядел на ближайшее окно. Долго смотрел. Никого…

Снова подтянул стремянку, стараясь не обламывать больше веток. Положил ее на самый крепкий с виду сук, который близко подходил к окну, и стал толкать вперед. Сидя верхом на суку, сам двигался следом. Прикинул взглядом расстояние до стены — похоже, достанет. Теперь хватило бы сил держать стремянку на весу, пока не упрется в окно; хорошо еще, подоконник широкий.

Два раза он промахивался и едва не срывался вниз, увлекаемый тяжелым грузом. На третий раз самый конец стремянки лег на край подоконника. Он подал ее вперед, вплотную к стеклам, а свой конец после нескольких попыток сравнительно прочно примостил на развилке.

От всех этих трудов Фредрику стало жарко, и капли пота, смешиваясь с дождем, стекали в глаза.

Он пополз на четвереньках по стремянке. Глянул вниз. Высоко, но не смертельно, если упадет. Благополучно добрался до подоконника и смерил глазами раму. Обычная французская конструкция с ручкой внутри: повернешь, и откроются обе створки. В каждой створке по восьми маленьких стекол. Одно из них с трещиной.

Фредрик осторожно нажал. Стекло подалось внутрь. Нажал сильнее, чувствуя, как отстает замазка. Трещина расширилась, он просунул в нее указательный палец, порезался, но надавил изнутри на верхнюю часть стекла. Послышался треск, и осколки упали на траву внизу.

От волнения зачесалась голова. Кто-нибудь услышал?.. Он посидел, выжидая. Кажется, все в порядке. Высосал кровь из пореза, просунул внутрь кисть и с трудом дотянулся до ручки. Медленно повернул ее, окно открылось, и Фредрик быстро влез в комнату.

Она была совершенно пустая. Никакой мебели, обои местами отклеились. На полу — пыль и мышиный помет.

Подтащив за собой стремянку, он закрыл окно. Теперь никто не будет знать, что в дом проник незваный гость. Фредрик подавил чих, затем удовлетворенно усмехнулся.

Обследовав комнату, он остановил свой взгляд на двери. Подошел к ней и осторожно нажал на ручку. Дверь не подалась — заперто. Великолепно, Фредрик Дрюм, ты очутился в запертой комнате. Взламывать дверь — такой шум поднимется, что сбегутся даже те из обитателей дома, которые пользуются слуховым аппаратом.

Он снова прошелся по комнате, наступил на очень уж скрипучую половицу, попятился к стене и сел на пол. Отругал себя за то, что недостаточно основательно подготовил акцию.

Еще раз окинул взглядом стены. Кое-где торчали гвозди, на которых в былые, лучшие времена висели картины. И ему пришла в голову одна идея.

Присмотрев подходящий гвоздь, Фредрик принялся гнуть его и крутить, пока не ухитрился вытащить из стены. Подошел с ним к двери и втиснул в щель около замка. Гвоздь уперся в защелку, но сдвинуть ее не удалось. Щель была слишком узкая, и Фредрик принялся расковыривать гвоздем притолоку. Дело продвигалось медленно, однако дерево было не слишком твердое, и он отделял щепку за щепкой. Вот только шляпка гвоздя врезалась в ладонь и сдирала кожу, когда он сильно нажимал. Фредрик вырвал клок из рукава рубашки и обмотал шляпку. Сразу стало легче работать.

Не одна минута прошла, прежде чем образовалась достаточно большая дыра. Фредрик снова упер гвоздь в защелку и попытался сдвинуть ее. Она немного подалась, но тут же выскользнула. Повторные попытки ничего не дали, было ясно, что нужен еще один гвоздь. Который он и добыл тем же манером. Сразу дело пошло на лад. Один гвоздь держал защелку, пока второй упирался рядом и сдвигал ее. Еще, еще — раз! — и дверь отперта.

Фредрик перевел дух. Долго он провозился с этим замком… И все время напрягал слух — не послышатся ли голоса или шаги. Но похоже было, что весь этот флигель необитаем. Он осторожно отворил дверь.

Сперва Фредрик ничего не увидел — в коридоре было совершенно темно. Но вскоре глаза приспособились, и он заметил полоску света там, где флигель соединялся с главным корпусом.

Фредрик начал красться вдоль стены в ту сторону, то и дело останавливаясь. Тишина… Дойдя до приоткрытой двери в конце коридора, толкнул ее и замер от испуга, так громко она заскрипела. Тут же он услышал чьи-то шаги на лестнице!

Отпрянув назад, он поспешно вернулся в комнату, стараясь не шуметь. Прикрыл дверь и стал слушать. Шаги пропали, но ему почудились какие-то голоса. Фредрик стоял, соображая, как быть дальше. Похоже, легче разбить гранит погремушкой, чем довести до конца дело, которое он задумал… Но отступать нельзя.

Знать бы, который час теперь?

Наконец он собрался с духом и снова вышел из комнаты.

Дверь в конце коридора по-прежнему была полуоткрыта. Выйдя через нее, Фредрик очутился в просторном помещении, соединенном с первым этажом двумя лестницами. Прямо перед ним был вход во второй флигель. Он сделал несколько шагов, прижимаясь к стене, и остановился: снизу доносились голоса. Фредрик с трудом разбирал слова, однако, уловил, что говорят двое, и говорят не по-французски.

— …havera uma coisa, senhor Ribeira — mulher bebe — tenho me examinado…[1]

Португальский язык.

Фредрик оскалил зубы в злобной усмешке. Рибейра, управляющий, про которого мсье Кардиль говорил, что он испанец… Так и сказал в тот раз: «Сеньор Рибейра из Испании!» Рибейра — португальское слово, означающее «река». По-испански река — «ривера», и фамилия пишется соответственно. Настолько-то Фредрик знает оба языка.

Голоса пропали.

Держась подальше от лестниц, он пересек помещение и вошел во второй флигель. Эта часть замка производила обитаемое впечатление, коридор освещался электрическими лампочками. Не думая больше об осторожности, Фредрик решительно подошел к первой двери и распахнул ее. Спальня с неубранной постелью… Следующая дверь была заперта, и он проследовал дальше. Третья дверь. От того, что Фредрик увидел в этой комнате, у него перехватило дыхание.

На кровати в углу в неестественной позе лежала Женевьева. Ее икры, бедра и живот были схвачены ремнями. Голова свисала с кровати, и черные волосы стелились по полу. Глаза были широко открыты, грудь часто вздымалась, изо рта вырывались нестройные булькающие звуки.

— Женевьева! — хрипло прошептал он.

Она не отозвалась.

На стуле возле кровати Фредрик увидел какие-то странные предметы: пластиковый шланг, резиновую грушу, измерительные приборы, пластиковый кувшин, содержимое которого цветом напоминало красное вино.

Фредрик упал на колени перед кроватью. Поднял голову Женевьевы и положил на подушку. Она повернулась и устремила на него пустой взор.

— Женевьева, что они сделали с тобой?

От нее пахло вином, и он понюхал содержимое кувшина. Судя по запаху — молодое вино. Но Женевьева не производила впечатления пьяной, глаза ее были не затуманенные и вялые, а лихорадочно возбужденные.