Все приключения Электроника - Евгений Велтистов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Профессор покачал головой. Вдруг кто-то нерешительно сказал:
– Электроник?
И все разом загалдели:
– Да! Да! Электроник!… Электроник!… Это он!… Точно!… Смотрите! Это же Электроник!…
Словно обвал загремел в горах или пополз вниз ледник – такой поднялся шум.
Председатель взял микрофон и крикнул:
– Объявляется перерыв!
ОН СМЕЕТСЯ!
Сергей все стоял с опущенной головой. Любопытные мигом окружили профессора и Электроника. Как снежный ком, этот сплошной круг спин все рос и рос, медленно двигался к дверям и, наконец, с трудом протиснувшись в них, выкатился в фойе. Академик Немнонов и его коллеги удалились в маленькую комнату за сценой, оживленно обсуждая происшествие. Ушли все. А Сережка все стоял.
Кто– то взял его под руку, спросил:
– Пойдем?
Это был Таратар. Сыроежкин растерянно взглянул на учителя, отвернулся. По его щекам пробежали две крупные слезы.
– Ну что ж теперь делать, – мягко говорил Таратар. – Ты хотел скрыть от всех свой секрет, и это некоторое время удавалось благодаря искусству профессора. А потом Электроника увидели сотни глаз и разгадали, кто он такой. Ты молодец, Сыроежкин! – неожиданно заключил Таратар.
– Я? – Сережка от удивления вспыхнул. – Почему?
– Мы, учителя, и, я думаю, твои родители рады за тебя, – продолжал Таратар, – что ты нашел в себе мужество всем сказать правду.
– Значит, вы знали?
– Догадывались. Причем только в самые последние дни. Но мы не представляли, кому принадлежит Электроник и откуда он взялся… Я слышу, он в холле. А ну за мной! Тебе надо увидеться со своим Электроником.
– Ничего он и не мой, – пробормотал Сыроежкин, плетясь за учителем.
– Ты первый с ним подружился, – сказал Таратар. – Все это знают.
– Мало ли с кем я подружился, – ворчливо отозвался Сережка, не отставая от учителя.
– Но ты же решил, что теперь Электроник будет самим собой. По-моему, тебе надо с ним поговорить.
– Ага! – сказал Сережка и бросился к дверям.
Сначала Сыроежкин увидел одни спины. Он нагнулся, нырнул под чей-то локоть, наступил кому-то на ногу, постучал по чьей-то спине, опять нырнул и вышел в круг. Посреди круга стояли Громов и Электроник, а перед ними – кролик, черепаха, фламинго, мышь и другие звери. Точнее, это были не настоящие звери, а мальчишки и девчонки в картонных масках и костюмах – артисты пионерского театра, которые давали представление малышам. Они, видимо, не сидели в зале и только сейчас услышали, кто такой Электроник, а потому не верили своим глазам.
– Ну скажи, – настаивал кролик, – скажи, кто я такой?
– Ты человек в маске трусливого кролика, – хрипло ответил Электроник.
– Но я совсем не труслив! – возмутился артист.
– А я и не говорю, что ты трус, – заметил Электроник. – Ты сейчас кролик, а кролик всегда труслив.
Ребята расхохотались.
– Электроник, а я? – спросила черепаха.
– Ты -мудрая черепаха. Ты или прячешь на дне пруда золотой ключик, или, взобравшись на камень, вспоминаешь свою жизнь.
– А я?
– Ты -мышь. И больше всего на свете боишься кошки.
Артисты удивились:
– Верно! Он все угадал, хотя не видел пьесу. Сразу видно, как он хорошо соображает.
– А где же Майя? – спросил кролик и крикнул: – Майка-а!
– Я здесь, – прозвучало за спинами.
Ребята расступились, пропуская вперед девочку в голубом платье.
– Это наша главная артистка, – представил кролик девочку в голубом платье. – А это Электроник.
– Мы знакомы, – улыбнулась голубая девочка и, вынув из кармана прозрачный платок со смешной мордочкой и монограммой «Электроник», спросила фокусника: – Узнаешь?
– Ого! – удивился Громов. – Оказывается, у Электроника уже много приятелей. Не вижу только самого лучшего друга – Сергея Сыроежкина.
Какая– то сила сдавила горло Сережки. Он шагнул вперед и, судорожно глотнув, пробормотал:
– Я здесь.
– Так, так, так… -весело сказал профессор. – Вот он, живой двойник Электроника, из-за которого произошло столько путаницы!
Сыроежкин моргал и изо всех сил старался казаться спокойным.
– Не будем вспоминать прошлое, – миролюбиво предложил профессор и похлопал Сыроежкина по плечу. – Ты должен знать, в чем силен Электроник. Скажи ребятам.
Сыроежкин улыбнулся:
– Он лучший в мире математик. Лучший фокусник. И лучше всех понимает язык зверей.
– Вот как! – вскричал артист в маске кролика. – Это мы сейчас проверим! А ну, Электроник, угадай, что я сейчас скажу. – И кролик зарычал грозно и страшно, словно он был тигром: – Р-р-р-р!…
– Ква-ква-ква-ква! – подхватила черепаха.
– Мяу, мяу… -требовательно мяукнула мышь и зашипела: – Ш-ш-ш, с-с-с…
Зрители засмеялись. А Электроник стоял совсем спокойный. Он даже не улыбнулся.
– Почему он не смеется? – закричали артисты. – Мы стараемся, играем, а он не смеется!
– Видите ли, – смущенно развел руками профессор. -
Это моя оплошность. Я не предусмотрел в Электронике чувства и эмоции. Я думал, что от них он может перегореть. Как видно, я ошибался.
– Но он совсем как живой, – зашумели мальчишки и девчонки. – В нем должен быть смех, и улыбки, и веселье. Они где-то есть в нем! Только он этого не знает!
– Ребята! – крикнул Сыроежкин. – Давайте развеселим Электроника.
И он заскакал на одной ножке вокруг Электроника и запел что-то веселое, что пришло сразу в голову:
Электроник, Электроник
Только вылез из пеленок…
Все равно он лучший в мире
Математик и сатирик!
Что тут началось! И будущие биологи, и кибернетики, и инженеры, и врачи сразу забыли о своей великой роли в науке. Они поскакали, как козлы, замахали крыльями, как петухи, стали бороться, как медведи. Кудахтали, аукали, ревели, мяукали, пели, показывали друг другу носы и кривлялись. Кто-то боксировал с невидимым противником, кто-то ходил на руках, ктото балансировал линейкой на носу. Словом, поднялась веселая суматоха.
А Громов заразительно хохотал. И академик Немнонов, явившийся на шум, смеялся. И Таратар забавно шевелил усами. И все остальные, кто видел эту кутерьму, не могли сдержать улыбок и смеха.
Смех струился вокруг безмолвного, неподвижного Электроника. Он пронизывал всех и каждого, заражал азартом, радостью, силой. Вот он! Ха-ха! Он существует! Его почти можно пощупать. Протяни только руку, и сразу поймаешь это «ха-ха»!
Вырвался из клубка тел взъерошенный Макар Гусев и заревел басом, указывая на Электроника:
– Смотрите! Он смеется! Электроник улыбался…
– Ура! – крикнули ребята. – Он смеется! Ура, ура, Ура!…
И разом смолкли. Потому что Электроник вдруг подпрыгнул и сказал четко и раздельно:
– Ха. Ха. Ха.
Он заскакал на одной ножке и в такт подскокам стал распевать песню, которую, наверно, только что придумал или же сочинил на ходу:
Есть город Смеха-Веселья, да, да,Там очень чудные дворы и дома -С цветами на крышах,С шарами на клумбах,С музыкой из фонтанов,Скрипками на деревьяхИ с чудаками на улицах.Там бабушки скачут через скакалку,А дедушки бегают, словно мальчишки.А самые старые, с ревматизмом, -Те палками крутят, как дирижеры,И выбивают музыку из всех садовых скамеек.Там Солнце с Луной никогда не расстанутся,Там звезды сияют и ночью и днем,Сверкают улыбки,Смеются девчонки,Хохочут мальчишки,И смех – будто гром.Веселья и радости хватит на всех.Да здравствует смех! Долой антисмех!
И все вокруг Электроника подхватили:
– Да здравствует смех!
А потом долго хлопали сочинителю.
Электроник поклонился, подошел к другу, прошептал ему на ухо:
– Стихи -наиболее сжатая форма подачи информации. Никогда раньше не сочинял. Не знаю, как получилось.
– Ты лучший в мире поэт, Электроша! – убежденно ответил Сыроежкин.
Академик Немнонов отвел в сторону Громова.
– Откровенно говоря, Гель Иванович, – сказал он, – я только сейчас понял, какое любопытное существо ваш Электроник.
– Представьте, и я об этом раньше не догадывался, – шутливо отозвался Громов и приложил палец к губам: – Тс-с… Держите это в секрете.
И в тот же момент их окружили ребята. Они хитро посматривали на ученых и молчали.
– Что? – спросили хором профессор и академик.
– Видите ли, Гель Иванович и Семен Семенович, – сказал Таратар, – у ребят есть к вам большая просьба. Раз все так случилось, оставьте Электроника нам… Не обязательно ему возвращаться в чемодан…
Десятки просящих, умоляющих, ждущих глаз были обращены к Громову.
– А что он будет у вас делать? – прищурился профессор.
Сыроежкин почувствовал, что пришло время ему сказать слово. Очень важное слово, от которого зависит судьба друга. Он выступил вперед:
– Электроник будет помогать учителям! Заниматься с нами. Принимать экзамены. Гель Иванович, вы же знаете, какой он замечательный математик.
– Я согласен! – просто сказал Громов.
