Потерянный разум. Интеллигенция на пепелище России - Сергей Кара-Мурза

Известно, что забастовки шахтеров были спровоцированы необъяснимым ухудшением снабжения и одновременно созданием психоза посредством интенсивной идеологической кампании. Т.Авалиани пишет: «Начались перебои с мясом и продуктами из мяса, молочной, кондитерской продукцией и многим др. К давно исчезнувшим с прилавков магазинов красной рыбе, икре, копченым колбасам, винам, консервам дополнительно стали исчезать кондитерские изделия и мясо. Потом дошло до постельного белья, носков, лезвий, сигарет, водки. Но когда шахтеры ехали отдыхать летом в Крым или на Кавказ – там все это было. Все это люди видели и обсуждали между собой, приехав домой. Невольно в груди закипала ненависть. Она тлела и разгоралась…».

Сам он подозревает злой умысел: «Обстановка накалялась. Ситуация выходила из-под контроля властей. Власти не могли не знать о настроениях в рабочих коллективах. Для того и существовали органы КГБ. Однако сами подливали масла в огонь. С прилавков магазинов исчезло все мыло – и туалетное, и хозяйственное. Исчез стиральный порошок. Исчез чай…

Что стоило в октябре 1988 года перебросить в Кузбасс 2–3 эшелона мыла? Пару пустяков… Будучи гендиректором объединения с 1973 по 1984 годы, я прекрасно знал, что при желании властей можно в течение одного месяца перебросить из Латинской Америки, Океании, Азии в Кузбасс все, что требуется. Но можно было в течение недели взять из гос. резерва то же мыло, мясо, стиральный порошок, консервы с последующим восполнением. Раз это не сделано в течение полугода, значит кому-то из верховного руководства это надо. При этом я видел, как легко поддаются шахтеры манипулированию ими проходимцев… Мне и тогда, и сегодня кажется, что вопрос не решали специально. Исподволь готовили взрыв. И взрыв не заставил себя ждать».

Но гипотеза о заговоре не обязательна. Пусть даже начались перебои со снабжением из-за того общего хаоса, который был создан в ходе перестройки. Разве разумно поехать из Сибири «отдыхать летом в Крым или на Кавказ», увидеть там изобилие носков и лезвий, и чтобы из-за этого «невольно в груди закипела ненависть»? Ведь для того человеку и дан разум, чтобы ненависть у него не закипала невольно. Даже более того, если у образованного человека, инженера, крупного руководителя, каким был Т.Авалиани, возникло подозрение, что какие-то враждебные силы «исподволь готовят взрыв», то тем более его долг был собрать коллег-интеллигентов и призвать их вести с шахтерами разговор в рациональном, рассудительном ключе. Такого разговора как социального явления не было. В целом интеллигенция – как московская, так и местная, сыграла поджигательскую роль.

Т.Авалиани вспоминает: «Общественное мнение ежедневно подогревалось информациями о неудовлетворительном состоянии дел в Кузбассе и в стране. Почти во всех СМИ появлялись рубрики, передачи такие, как на центральном телевидении передача «Прожектор перестройки». Масла в огонь подлила XIX партконференция и XXVII съезд КПСС. ЦК КПСС, организовал, по сути дела, травлю партийных и хозяйственных кадров, обвинив во всем местные власти. Апофеозом травли и распространения анархии стали выступления Горбачева в Красноярске, Донбассе, Москве с призывами к рабочим: «Вы их давите снизу, а мы будем давить сверху».

Руководила шахтерами местная отраслевая номенклатура. Социолог В.И.Ильин, излагающий ту историю, пишет: «Менеджмент подставил под шахтерский удар руководство КПСС и правительство СССР… Региональные угольные объединения приняли активное участие в разработке квалифицированных требований бастующих»80.

Какие же «требования рабочего класса» подсунули шахтерам в конторах? В.И.Ильин продолжает: «На начальных этапах рабочего движения очень громко звучал призыв к ликвидации объединений как паразитических структур, выдвигались требования предоставления шахтам полной экономической самостоятельности… Б.Ельцин, став в 1990 г. председателем Верховного Совета РСФСР, смог использовать [шахтерское движение] в борьбе против союзного Центра… Утвердившись у руля власти, Б.Ельцин в 1992 г. пошел на резкое повышение зарплаты шахтерам, что, ясно, было платой за их политическую поддержку».

Примечательно, что на митингах самих шахтеров был умело создан «синдром толпы» – иррационального безответственного поведения с бессмысленными требованиями и переменчивостью настроения. Т.Авалиани пишет: «15 июля 1989 года. К бастующим присоединились шахтеры городов Мыски и Анжеро-Судженска. Уже бастует 125 предприятий и более 110 тысяч человек. Во всех городах идут митинги круглосуточно. В скверах на газонах появились палатки, горят костры. С шахт работники столовых привозят горячее питание. Из города в город перемещается Первый секретарь обкома КПСС А.Г. Мельников, Председатель облисполкома А.Ф. Лютенко и Министр М.И. Щадов. Везде эмоции захлестывают здравый смысл. Руководителей, где слушают, где свистят. А по сути никто никого не слушает…

В городе Киселевске рядом с трибуной был установлен свободный микрофон, которым мог воспользоваться каждый, кто хотел. Подходитженщина и эмоционально высказывает наболевшее, что три дня не может купить мужу колбасы на забутовку (забутовка – бутерброд, который берут шахтеры в шахту перекусить). Что начальство обжирается колбасой, а шахтеры голодные. Предлагает ввести талоны на продажу колбасы. Ведущий ставит вопрос на голосование. Тысяч пять собравшихся граждан голосуют за введение талонов на колбасу. Сотни три против талонов.

Через полчаса к микрофону прорывается другая женщина. Кричит, что купить колбасу можно любому человеку, что она вчера купила целый батон 3 кг «Докторской» свободно. «Теперь же всю жизнь будем есть колбасу по талонам. Я требую отменить талоны на колбасу и проголосовать за это». Ведущий митинг ставит требование на голосование. Тысяч пять голосуют за отмену талонов на колбасу. Сотни три голосуют против отмены».

А вот в актовых залах, где преобладали ИТР, обстановка совсем другая. Здесь в резолюции забастовщиков проталкивались важные требования. Т.Авалиани, уже избранный председателем стачечного комитета, пишет о таком собрании: «Похоже, собрались представители всех бастующих городов: Анжеро-Судженска, Березовского, Кемерово, Белово, Ленинск-Кузнецкого, Киселевска, Прокопьевска, Новокузнецка, Мысков, Осинников, Междуреченска. Про себя отмечаю – самим забастовочным комитетам, причем разрозненным, такая организация непосильна. Помогал обком и угольные генералы… Опять говорили о снабжении шахтеров, о снабжении шахт, о мыле и колбасе, о едином выходном дне. Более серьезные вопросы были затронуты электрослесарем с шахты «Первомайская» из города Березовского Голиковым В.М. о региональном хозрасчете и самостоятельности шахт. Но это были мысли не его, а ученых-теоретиков, выступавших уже 2 года в областных газетах. Мысли путаные, рассчитанные на то, что все нам, а государству – фиг. В зале даже развернулась дискуссия. Кто-то предлагал отчислять государству 10 % прибыли, кто-то 40 %, кто-то 20 % – местным советам, а кто никому не отчислять ничего. Дискуссия зашла в тупик».

Насколько можно судить по документам, присланная в Кузбасс для переговоров комиссия Верховного Совета СССР на сумела разумно объяснить (и, вероятно, понять), что многие требования шахтеров означают подрыв хозяйственной и социальной системы СССР. Она пошла на поводу у забастовщиков и подписала соглашение, означающее гибель советского строя. Чего стоит хотя бы такой пункт: «Всем предприятиям Кузбасса предоставить право с 1 июля 1989 г. продавать сверхплановую продукцию по договорным ценам, как внутри страны, так и за рубеж. С 01.01.90 разрешить продавать в этом же порядке 30 % фактически выпускаемой продукции, без каких-либо ограничений. Все инвалютные поступления в 1989–1990 годах оставлять в распоряжении предприятий региона». Или такой: «Прерогативу составления норм и расценок передать предприятиям с 01.07.89 с учетом требований техники безопасности».

Кроме того, в соглашение были включены «вопросы, требующие глубокой экономической проработки, рассмотрения и утверждения на сессии Верховного Совета СССР», из них некоторые стоит привести полностью:

1. Перевести Кузбасс на социальный хозрасчет, взяв за основу мировые социальные нормативы.

2. Госкомитету цен при Совете Министров СССР повысить цены на уголь в соответствии с фактическими затратами на добычу… с предоставлением экономическим службам предприятий (объединений) права гибко производить корректировку основных экономических показателей (объем угледобычи, производительность труда, себестоимость, нормы выработки).

4. Предоставить полную экономическую и юридическую самостоятельность предприятиям:

а) предоставление права трудовым коллективам самостоятельно определять формы собственности: государственная, кооперативная, арендная и т. д. в пределах социалистической системы;